Старушка объяснила, что снять блок можно в любой момент, стоит лишь пожелать, но теперь, когда она беременна, нельзя допускать, чтобы магия свободно перемещалась.
— Ты еще не умеешь полностью контролировать свой дар, поэтому, мы начнём именно с блоков, чтобы по незнанию или рассеянности ты не навредила себе.
— До этого не навредила же, — возразила Мариэта.
— Ты сейчас особенно уязвима, помни о малыше!
И Мари научилась ставить блок, да так и отправилась в Адижон, не убрав его перед переходом.
Вспомнив, чему учила Альмира, преодолевая слабость и накатывающую тошноту, зельеварка смогла сконцентрироваться и отсечь переток магии.
«Надеюсь, Михаэлю хватит того, что он получил, чтобы продержаться до помощи», — успела подумать она, прежде чем потеряла сознание.
— Всё еще без сознания? — мужской голос казался знакомым.
— Да, уважаемый, но в её состоянии это обычное дело, — голос незнакомый, женский.
— Что у неё с состоянием? — в мужском голосе добавились тревожные нотки.
— Ари ждет ребенка.
Мари решила, что пора вмешаться и открыла глаза.
Знакомая комната.
Дождавшись, когда потолок перестал вращаться волчком, женщина повернула голову.
— Ари Мариэта! — напротив кровати стояли кагым и невысокая худая женщина, судя по одежде — целительница. — Как же вы всех напугали! Хорошо, что ари Гриция объяснила причину вашего обморока.
Зельеварка попыталась сесть, комната немедленно снова завертелась.
— Лежите, ари, — мягко удержала её целительница, — вам нужен покой, если вы не хотите навредить маленькому.
— Что со мной?
— Обычный обморок, многие беременные ему подвержены. Когда вы в последний раз ели? — целительница подала чашку с вкусным отваром и помогла напиться.
— Вчера, — ответила женщина и, всё-таки, приподнялась, оперевшись о подушку, с облегчением обнаружив, что под простыней она полностью одета. — Я ещё не голодна.
Неподалеку от кровати, на табурете стояла тарелка с чем-то восхитительно пахнущим, желудок немедленно отреагировал возмущённым рычанием.
— Я вижу, как вы не голодны, — добродушно отреагировала Гриция. — Вы, ари, должны очень хорошо питаться и следить за своим здоровьем. Судя по состоянию вашего организма, вы не ели три дня, не меньше. Ничего удивительного, что силы вас оставили. Приподнимитесь, я подержу тарелку, чтобы вам было удобно есть.
Ощутив волчий голод, Мариэта только что не облизывалась, глядя, как приближается вожделенная тарелка, и краем глаза заметила движение справа — кагым! Чуть не забыла про него.
— Уважаемый кагым, я очень рада вас видеть, и прошу прощения, что встречаю вас в не подобающем виде.
— Пустяки, — махнул рукой мужчина. — Как только мне сообщили о вашем возвращении, я сразу поспешил сюда. И что же я вижу? Ари Каррен лежит без сознания, прямо на земле! Ох, я забыл, что вы уже не ари Каррен. Как зовут вашего мужа?
— Караим Докс. Спасибо, что помогли мне, — смутилась Мариэта. — Кто занес меня в дом?
— Проний, — ответил кагым, — а ари Мирена лично ездила за целительницей на моей повозке.
— Не знаю, как мне вас благодарить, — суп был необыкновенно вкусным, Мари еле сдерживалась, стараясь есть аккуратно и медленно. А хотелось припасть к краешку тарелки и пить, пить, пить восхитительный наваристый бульон, закусывая его кусочками вареных овощей и мяса.
— Не могли же мы оставить вас без помощи? Смияда принесла суп, Крияна — овощное рагу. Ешьте-ешьте!
И Мариэта не смогла остановиться, пока не очистила все тарелки.
Да, раньше она такой обжорой не была! Что о ней подумают кагым и целительница?
— Не смущайтесь, — Гриция правильно истолковала её покрасневшие щеки. — Вы давно не ели, а еще беременность, вот аппетит и увеличился. Это нормально. Вы зельеварка, поэтому укрепляющее зелье можете себе сама сварить. Пейте его каждый день обязательно. Кагым, больше мне нечего тут делать, с вашего разрешения я поеду, больные ждут!
— Конечно, Гриция, моя повозка вас отвезет, — заверил целительницу кагым.
— Постойте! — Мариэта, прикрывшись простыней, покопалась в складках юбки и достала монетку. — Возьмите.
— Благодарю, — Гриция не стала отказываться, забрала плату и вместе с кагымом вышла из комнаты.
Не успела Мариэта порадоваться одиночеству, как мужчина вернулся.
— Повозка отвезет Грицию и вернется, а пока вам придется потерпеть мое присутствие.
— Ну, что вы, — смутилась зельеварка. — Мне так неудобно, из-за меня вам пришлось отложить свои дела.
— Мариэта, как так случилось, что вы успели выйти замуж и даже забеременеть? — кагым смотрел на неё с легкой грустью. — Неужели, вы нас покидаете?
— Увы. В столице мы сняли дом, и пока брат лечился, я вела хозяйство. Однажды, когда Михэ уже почти поправился, возвращаясь от целителя, он встретил своего знакомого и привёл его к нам на обед. С того дня Караим стал бывать у нас ежедневно, и спустя непродолжительное время просил у Михэ разрешение на брачный ритуал. Михэ разрешил, и — вот! — Мариэта подняла руку, показывая вязь.
— Мне не хочется вас терять, — неожиданно сказал мужчина. — Вы — удивительная женщина и прекрасная зельеварка. Я хотел бы поговорить с вашим мужем, возможно, он согласится переехать в Адижон? Со своей стороны обещаю всяческую помощь и поддержку.
Мариэта растерялась.
— Такие вещи я не решаю, уважаемый. Не думаю, что муж согласится на переезд, в Гарнее у него большой дом и собственные лавки, — врать было неприятно, но правду сказать она не могла. — Но я обязательно передам ваше предложение супругу. Спасибо вам за всё!
— Целительница сказала, что вам необходим покой, — отреагировал мужчина. — Я оставлю вас. Поспите, отдохните. Если что-то понадобиться или почувствуете себя плохо — вон колокольчик, окна и двери открыты, соседки сразу прибегут. Я надеюсь, вы не станете геройствовать, и проведете здесь, хотя бы, пару дней. Завтра я зайду, мы поговорим о закладной, хорошо?
— Хорошо, но меня ждут дома, может быть, прямо сейчас и поговорим?
— Сейчас вам нужно отдыхать, а не решать дела или путешествовать, — возразил кагым. — Если же супруг волнуется, пусть сам за вами приходит, заодно познакомимся, и я смогу рассказать о перспективах ему лично. Поспите, я подожду повозку во дворе, чтобы не отвлекать вас.
Мужчина вышел, и Мариэта откинулась на подушку — надо же было так умудриться?! Альмира там, наверняка, вся испереживалась. Если она ещё задержится здесь, старушку может удар хватить. Нет, нет, никаких «пары дней»! Как только кагым уедет, она соскребет своё тело с кровати и хоть ползком, но доберется до кустов, где её ждут корзины, а там раздавит портал и…
