— Я думал, тебе понравилось…— и пальцы настырно скользнули по внутренней стороне бедра, останавливаясь почти у самых ягодиц.
Да. Похоже, что отсюда я выйду либо беременной, либо меня вынесут затраханной до смерти.
— Я есть хочу!
Глупый маневр, но это сработало! Сид расслабил объятья и потянулся к корзине с фруктами, стоящей неподалеку от нас на полу.
Я подтянула простынь, чтобы прикрыться и лишний раз не провоцировать своим обнаженным видом изголодавшегося по женскому телу зверя. Но мы были вдвоем. Одного участника утренних событий не доставало.
Интересно, если спрошу, где его близнец, Сид обидится? Подумает, что я соскучилась по нему, хочу увидеть? А может, не просто увидеть, но и повторить? Хотя…лучше не буду. Сам расскажет, если захочет. Сделаю вид, что мне вообще фиолетово.
Мы лежали на мягком покрывале, брошенном на пол, устланном горой подушек самых разных форм и размеров. Я окинула быстрым взглядом пространство: низкая мебель, вырезанная из массива дерева, отражала красные лучи солнца, висевшего почти над линией горизонта. Легкие шторы колыхались от теплого ветерка, тихонько постукивая друг о друга бамбуковыми трубочками.
— Малины? — Сид провел ягодой по моим губам, слегка надавливая на нее, чтобы капли ароматного сока украсили их, и жадно наблюдал за тем, как я приоткрываю рот, и слизываю их языком.
— Так не честно! Вы обещали накормить меня завтраком, а на деле уже ужин, и кроме малины и здесь ничем не пахнет! Вот и верь мужчинам после этого!
Я наигранно нахмурилась и надула губы, за что тут же была завалена обратно на подушку.
— Мне ты можешь верить всегда! Идем!
Сид легко поцеловал меня и помог встать.
— Куда?
— Домой, в сферу.
— Я думала, это наш дом на ближайший месяц.
— Днем, когда жена четверых, это дом твой, мой и всех, кого мы пожелаем увидеть.
Очень надеюсь, что он имел в виду лишь Туата. Потому что на тройничок новыми кандидатами я пока не готова.
— А ночи ты должна проводить в общем доме с тем мужем, время которого настало.
— Эй, я не выдержу в две смены! — засмеялась я, запоздало понимая, что то, что мне предстоит вовсе не смешно…
Сид мягко взял мои запястья, чтобы притянуть к себе, но мою кожу обдало огнем, и я одернула руку.
На месте, где находились метки моих мужей, руны Сида горели красным, а символы, поставленные Туатом мерцали бледно-оранжевым. Кожа зудела, чесалась и было ощущение, что меня ужалила оса.
Сид, предвосхищая мой вопрос, стал объяснять сам.
— Моя метка активизировалась сегодня утром. Это сделано для того, чтобы ты смогла зачать только от меня. А каждый, кто посягнет на твое тело не в свое время, может быть наказан. И доказательство тому – полуактивная метка, как эта, — Сид, не прикасаясь, указал на оранжевые знаки.
— Почему мне больно?
— Символы Туата входят в диссонанс с моими вибрациями. Я твой муж. Я первый сделал тебя своей. Поэтому, моя метка стремится уничтожить его символы, как врага.
— Ты знал, что так будет? Знал, что мне станет больно и сделал это?
Я, конечно, догадывалась, что они извращенцы, но не до такой же степени. Самому подложить меня под другого мужика и потом заставить мучиться от этого.
— Метки сами по себе не станут конфликтовать. Просто я не подумал об этом, прикоснулся к его символам, взяв тебя за руку…Извини…
— Знаешь, все равно это ненормально!
Я сделала несколько шагов, желая отдалиться от него. Внутри себя я ощущала потребность побыть одной, никого не видеть. Обдумать все произошедшее.
— Разве тебе не понравилось? Неужели то, что я видел и чувствовал лишь игра моего воображения? — Сид настиг меня в два шага, притянул к себе за талию и попытался поцеловать.
— Понравилось! Но это неправильно!
Я смогла увернуться. Настроение упало до ноля. Вот совсем не до поцелуев.
— Мы сами решаем, что для нас правильно! Почему мы должны отказывать себе в удовольствии, если кто-то считает это неверным? — Сид осторожно, но крепко взял мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
Ненавижу эти собственнические замашки! Хочешь показать, кто тут главный?
— Знаешь, твой брат не станет делить меня с тобой.
Сид сжал челюсти, от чего они стали более острыми, четкими, а глаза так и полыхали как адские костры.
— Он сам сказал, что делиться не станет, — я понимала, что лучше бы заткнуться, но это же я! Дергать тигра за усы – любимое развлечение с тех пор, как я познала этих самых тигров.
Ииии…Кажется, я слышала, как заскрипели зубы Сида.
— Это мы еще посмотрим! — прорычал сквозь зубы Сид, и схватив меня за руку повел к гравитсу.
30. Я избавлюсь от каждого, кто встанет на моем пути.
В сфере нас встречали чуть ли не с оркестром: роботы и персонал выстроились в несколько рядов, почтительно преклоняя передо мной головы. Интересно, что у них тут приключилось, пока нас не было.
— Гэйтана! Рады видеть вас! — куратор улыбнулся, скользнув взглядом по моей покрасневшей метке и одобряюще посмотрел на Сида.
Вот оно что! Все рады тому, что меня, неприкаянную, наконец оприходовали…Надеюсь, теперь они не станут ежедневно заглядывать с проверками в то самое место, откуда ожидается появление ребенка…
Сид по-хозяйски взял меня за руку и повел в мою комнату, чтобы переодеть ту простынь, которая исполняла обязанности платья с самого утра. Рам шел следом, а вот Каима я не видела уже несколько дней, как раз после того самого случая в моей спальне. Хотя, мне обещали, что вернут его сразу же.
— Где Каим?
Этот вопрос заставил моих сопровождающих напрячься.
— Каим вернется к своим обязанностям, как только поправится, — ответил куратор, изображая, что рассматривает что-то важное в своем планшете.
— Что с ним?
Еще не хватало, чтобы парень пострадал из-за того скандала. А ведь и правду говорят, что инициатива наказуема. Вот промолчал бы он тогда, не сдал бы мне братцев, так и продолжал работать, целый и невредимый.
— Простуда.
Ага. Так я и поверила.
— Пусть придет завтра. Он нужен мне, — заодно и проверю его простуду.
— Зачем это? — Сид резко остановился, и больно сжал мою ладонь.
Ну начинается…
— Я могу заменить его! — влез Рам, за что был небрежно отстранен ударом в грудь моим благоверным.
Сговор очевиден. Только вот кто с кем, и для чего…Но то, что рыльца в пушку у всех четверых сомнений нет.
