Фарес откинулся на спинку стула, наблюдая за сыном, а мама подскочила и понеслась вслед за ним.
— Знаешь, я думала, что… хотя бы тебе он дорог! — глаза Аквы покраснели, и, пытаясь скрыть наворачивающиеся слезы, девушка вышла вслед за матерью.
Ох, какие нежные! Всего лишь сказала правду. Или эти лорды привыкли, что все перед ними расстилаются и лебезят? Простите, местным этикетам не учена. Привыкла говорить то, что думаю.
— Надеюсь, ты составишь мне компанию? Ненавижу есть в одиночестве!
Фарес тепло улыбнулся, слегка разрядив напряженную атмосферу. Видимо, почувствовал, что я тоже на низком старте. Но теперь пришлось остаться.
— С удовольствием!
Мы продолжили ужин, разговаривая о всякой ерунде, но все же все темы, в конце концов, сводились к проблемам наших планет, и соответственно «детям будущего» и моему участию в программе.
— Так это вы отправляли Норда и Оушена смотреть на меня, пока я лежала в капсуле?
Фарес длинными сухими пальцами элегантно взял щипцы для сахара и положил пару кусочков в чашечку. Потом подумал, и добавил еще один. Казалось, он медлит, чтобы оттянуть ответ.
— Хотел, чтобы мальчики свыклись с мыслью, что они не будут единственными в твоей жизни. Но помогло не сильно. Я даже горд тем, что мой сын не смирился с этим. И, как только появилась возможность, решил сделать все возможное для того, чтобы избавить тебя от обязательств. Но ты решила по-другому. Это ваши дела, я не стану лезть в них.
Я растерянно сделала глоток обжигающего чая. Ведь действительно, Оушен повел себя по отношению ко мне особенно. С трепетом, желанием позаботиться…Не делал пошлых комплиментов, и не ловил меня в закоулках, чтобы затискать и влезть под юбку. Даже после ссоры, когда мы полетели в Австралию, первым сделал шаг, предложив попробовать сначала. А я…Бесстыже растаяла в глазах Туата и в руках Сида.
Жалею ли я об этом? Нет. Нисколечко. Все же я отлично провела время. И, если бы Сид не оказался такой сволочью, возможно, я продолжила бы наслаждаться сексом втроем. И, поскольку, никаких чувств я к близнецам не испытывала, весь этот секс был…сродни тому, как посмотреть порно. Не более. Только ради удовольствия.
Но к Оушену я чувствовала нечто другое. Особенное. Мне хотелось именно его внимания, именно его защиты… Мне хотелось видеть его глаза и вдыхать аромат его кожи. Прижиматься к его телу и чувствовать биение его сердца. И это признак нездорового чувства, которое люди называли любовью.
Может быть боязнь признаться себе в этом бросала меня в объятья близнецов? Чтобы я забылась, отвлеклась, не заболела и не стала инвалидом с отшибленными мозгами, как и все влюбленные?
— Пока Фарес не превратился в умирающую планету, я правил им, не считаясь ни с чьим мнением. Меня заботило лишь благополучие граждан и одобрение правителя трех галактик. Я заставил сына жениться на дочери своего погибшего друга – Кики, потому что этот брак был политически и экономически выгоден нам, и он не посмел мне возразить, такова уж участь правителей. Но все-таки, в чем-то я оказался не прав, если боги решили послать на нас кару: сделать женщин бесплодными, лишить возможности продлить род.
Я молчала, ловя каждое слово этого мужчины, впитывала его эмоции, грустный взгляд, печальную полуулыбку и тяжелые вздохи обреченности.
— Появилась ты… Я обрадовался, как дитя и приказал сыну принять участие в программе, ведь продолжить свой древний род - его обязанность, а с женщинами Фареса это никак невозможно. Сначала они рожали только девочек, и то редко, а потом и вовсе стали бесплодны. Последнее дитя, рожденное на нашей планете – Аква, моя родная дочь. Оушен развелся с Кики, и стал ждать твоего пробуждения.
Фарес налил себе еще чаю, и взяв чашку с блюдцем, подошел к открытому окну, за которым в кромешной тьме шумело море.
— Знаешь, после того, как он впервые увидел тебя, все разговоры были только об этом. Много лет каждый день он летал на станцию, где находилась ты и проводил рядом хотя бы несколько минут. Он скопировал все записи, которые были в распоряжении кураторов программы, и смотрел на тебя, смотрел, смотрел. Я понимал, что эта привязанность не приведет ни к чему хорошему, и как только выяснилось, что Норд подходит тебе и станет четвертым из твоих мужей, я заставил сына брать мальчишку с собой. Чтобы потом Оушену не было так больно.
Фарес снова взялся за заварочный чайник, но передумал, отставив его подальше от себя.
— В моих интересах не прерывать твоего участия в программе. Но за последние годы я многое понял. Не каждый должен приносить себя в жертву, как это делал я. Кто-то просто должен быть счастлив.
По-отечески улыбнувшись и легонько проведя ладонью по моим волосам, словно я была любимой дочкой, отец Оушена попрощался со мной.
И что теперь мне делать со всей этой информацией? И вообще, что это было? Пиар сына с целью окончательно не лишиться возможности стать дедушкой, или радость от того, что нашлись свободные уши? А может, он действительно желает счастья и сыну, и мне?
Не замечая ничего вокруг себя, я вышла из столовой и побрела в свою комнату. Не хочу сейчас ни о чем думать. Нужно выспаться. А там, будь что будет.
Я ритмично вышагивала по пустынным коридорам, прислушиваясь к тому, как мои шаги эхом отражались от каменных стен. Караульные позади меня шли, не издавая ни звука, словно и не было их. Я шла все быстрее и старалась гнать от себя мысли о «детях будущего», о своей невезучести и о том, чем может закончиться слушание по моему делу. Но их место настойчиво занимал синий пронзительный взгляд.
40. Моя комната рядом...
Не расстилая постели, я упала на кровать и закрыла глаза. Повторяя про себя мантру «Пошел ты к черту, мистер Океан! Не хочу думать о тебе! Не хочу видеть перед собой твои глаза!», сама не заметила, как уснула.
— Моя…Моя любовь…Моя Ариэль…Только моя…
Бархатный низкий голос щекотал ушко, обдавая теплом, а крепкая ладонь перебирала волосы.
— Я ни за что не дам им забрать тебя! Мы будем вместе! Запомни, ты – моя…
Сид ласкал мою кожу, обводя губы, скользя по скулам. Его губы накрывали мои веки, нос терся о виски и вдыхал аромат моих волос.
Я наслаждалась его прикосновениями, таяла и дрожала от желания, чтобы его руки спустились ниже, бесстыже залезли в самые укромные местечки и подарили ни с чем не сравнимое наслаждение.
Но все же что-то в глубине груди занудно ныло. Кажется, Сид опасен…И, наверное, мне не стоит радоваться его присутствию…Но это же всего лишь сон…
— Хочу тебя! — мое тело само подалось навстречу к нему, чтобы побудить его к активным действиям, но в тот же момент прогремел взрыв такой мощности, что Сида откинуло от меня и он тут же исчез, а в мою кожу вонзились сотни мелких, как рыбьи зубы, иголок.
С жадным вдохом я подорвалась на кровати, не понимая, что только что со мной произошло.
