Теперь мне стала более понятна его участливость ко мне. Он сам пережил страшные потрясения, сравнимые с моими, и знает, как тяжело вариться в этом одному. Без поддержки и поэтому, всячески стремиться, оказать ее мне, что говорит и о том, что у него доброе, участливое сердце.
Даже о сестре, причинившей ему такие невыразимые страдания, предавшей его, он говорит с болью. Переживает за нее. И обязательно простит, как придет время.
— А папа твой жив?
— Жив. Пять лет уж наслаждается жизнью в Майами с молодой женой, — смеясь, ответил муж.
— Боже! Только не говори, что он подобен Смолину!
— Очень надеюсь, что нет, — рассмеялся муж. — Да и девка там, не надутая пустышка, с мозгами, это ведь сразу чувствуется.
— А они не обидятся, что их на свадьбу не позвали?
— Обидятся. Еще как. Но, думаю, мы это переживем, — муж нежно поцеловал меня в губы от чего я, незамедлительно растаяла и не сдержала сладкого стона.
— Потерпи немного. Уже приехали, — шепнул он мне в ухо и провел по мочке языком.
Мне однозначно очень повезло, Артем именно такой муж, о котором для меня всегда и мечтала бабушка.
Глава 27
Я очень зря надеялась на то, что теперь все успокоится и начнет налаживаться. Смолин решил конкретно утопить Шульгина, подорвав его репутацию, придав широкой огласке гибель моей бабушки, из-за его дочери. Страшное видео аварии, с камер наблюдения на том перекрестке, крутили по всем каналам, по десять раз на дню.
Когда я первый раз увидела, как казалась бы, очень легкая на вид, спортивная машина, на огромной скорости врезается в маленькую машинку такси, так что от той аж куски отлетают. У меня случилась истерика, и я слегла.
Я три дня пролежала в постели. Ничего не делала, ни пила и не ела. Просто не могла. Тупо лежала в постели, пялилась в окно и утирала слезы. Приходя вечером домой. Артем безуспешно пытался меня накормить вкусняшками. Но безуспешно, через полчаса меня рвало.
Все это время, я старалась держаться ради брата. Я находила силы не падать духом. Но это видео, оно просто добило. Переполнило чашу сил и терпения. Пришлось встать, только когда из больницы сообщили, что Дениса перевели в отдельную палату и его теперь можно навещать. Ради него я снова собралась, ну и ради Артема, конечно же. Который вился надо мной, словно ласточка над птенцом. И уже не знал, чем порадовать и как растормошить. И подарки дарил и принудительной госпитализацией грозил, но мне было все равно. Даже бесконечная тоска и тревога в его глазах, меня не трогали. Но от пропасти меня снова спас брат, у него еще вся жизнь впереди и кроме меня ему никто в ней не поможет.
Потом замучили телевизионщики, приглашая на ток-шоу для разбора вопиющего случая.
— Знаете, у меня нет сил на публичные обсуждения, в сотый раз упрямо повторяла я.
— Неужели вы хотите оставить зажравшуюся мажорку и ее наглого папашу, без ответа?
Она сейчас на самом дорогом курорте Италии отдыхает. После пластической операции на сломанном носике, а у вас мальчик весь поломанный, в реанимации! Разве справедливо?!
— мастерски давила на больное редактор.
— Я, наверное, пойду, Артем, — после долгих и тяжелых раздумий решилась я. — Просто чтобы вернуть ему те гребные триста тысяч, Прямо на программе. Мне самой это нужно, понимаешь? Мне эти деньги душу жгут! Даже если я их в церковь отдам, мне не полегчает, понимаешь?
— Понимаю, — кивнул муж, прижимая меня к себе. — Иди, если считаешь нужным. Про историю нашего знакомства наплетем, что-нибудь романтичное. Необязательно всем знать правду. Просто случайно познакомились на улице. Идет?
— Идет.
— Приглашай, рябят с ТВ, пусть снимают сюжет.
Съемочная группа сняла и меня искренне плачущую на могиле бабушки, и полностью загипсованного брата в больнице. Им конечно только для жареного рейтинга нужны чужие страдания и острые темы, но для меня это страшные реалии и если можно будет этим эфиром, хоть как-то отыграться, за адскую боль, что каждый день сжигает мое сердце, я буду искренне рада и благодарна всем, кто его устроил.
Вся передача была построена так, чтоб утопить Шульгина по самую макушку. Сам он, конечно, не пришел, но пришла я, дядя Боря и люди, которые из-за него остались без крова и хлеба, обманным путем лишившись бизнеса. Что Шульгин присвоил себе.
Пришла так же мама парня, что находился за решеткой за чужие грехи, что он им приписал выгораживая своих обеспеченных подопечных. Вспомнили и дочку, Киру, что покончила с собой, будучи под препаратами, и даже маленький кусочек того видео, что тогда снимали, показали. Девушка была очень красива, молода. Жить бы да жить. Мне даже очень хотелось заявить, что она не при чем. Что ее опоили, но рассказать про прямую вину сестры мужа, я не решилась и промолчала.
Я понимала, что Шульгин не оставит этот эфир просто так, без ответа и нужно ждать и опасаться. Интересно только, с какой стороны и в каком виде.
Деньги я отдала его старшему сыну, который все твердил, что они не отказываются от ответственности, но дело в том, что его сестренка больна. У нее бедняжки, во время вождения случился сердечный приступ, поэтому она и не справилась с машиной и сейчас несчастная проходит серьезное лечение.
Все, включая и меня, конечно, только посмеялись, над этим нелепым оправданием и еще больше разозлились.
Посмотрела я в глаза и следователю, в протоколе которого, вопреки всякому здравому смыслу, значилось, что скорость автомобиля врезавшегося в такси, не превышала пятидесяти километров в час. Правда на эфир продажный поганец, конечно не пришел. Вещал в записи пред интервью.
В общем, слезы у меня не просыхали всю запись эфира, два с половиной часа.
Просто бесило то, что, тем, у кого есть деньги, можно буквально все! Можно отнимать дело всей жизни. Можно садить не виновных, делая жизнь виноватых безнаказанной. Можно безнаказанно убивать, Тебе и детям твоим. Можно чувствовать себя богами мира! Были бы деньги!
И где же справедливость твоя, Г осподи?
Домой я приехала в крайне разбитом и подавленном состояние. Было ощущение полной безнадежности. Шульгин, как выяснилось на программе, кум генпрокурора города. Так можно ли, чему-то удивляться, зная это и надеяться на справедливость.
Немного радовало только то, что два профессора медицины, искренне предложили свою помощь в лечение Дениса и завтра приедут его смотреть. А в то, что виновница аварии получит уголовный срок, положенный по новому закону, мне все равно не верилось. Папаша, ее все равно, так или иначе, выкрутит.
Уснуть мне помогла только горячая ванна и расслабляющий массаж от мужа. А ночью мне поступил звонок с неизвестного номера и смутно знакомый мужской голос решительно заявил:
— Если еще раз увижу тебя на подобном шоу, неважно на каком канале, тебе еще одни похороны устраивать придется. Усекла?
