— Вот до этого ее поступка, мне, если честно, было даже жаль, что вы не вместе, — разоткровенничался отец. — Но сейчас, реально понимаю, что все что ни делается, то к лучшему. Наговаривать такое про своего ребенка — бога совершенно не бояться. Последнее дело. Ее поступок говорит лишь о том, что она ни тебя, ни ребенка, не любит. Просто устраивается за ваш счет поудобнее. Ошибся Шульгин с выбором агента, вот Даша бы все до конца отыграла, как надо да с удовольствием еще.
— Как тебе Аня? — спросил я, что давно уже хотел и почувствовал, как вспотели мои руки от волнения. Давненько со мной такого не бывало.
— Пока держится. Еще не испортилась. Без алчного блеска в глазах и без готовности вылезать пятки, лишь бы быть здесь в милости. Как твои прочие. Или эта пока просто не представляет, насколько я богат?
— Насколько ты богат, не представляю даже я, — честно признался я. — Но ты прав — подлизываться, за кусочек сахара, это не про Аню. Проверено. Она из очень скромной семьи. У них никогда, не было излишеств, и она о них даже и не мечтает как ни странно. Она сама себе на жизнь с ранних лет зарабатывает. Она на море то первый раз в жизни. Но хоть сейчас развернется и уйдет, и терпеть какое-либо самодурство, за мои большие деньги не станет. Проверено.
— Это хорошо. Береги в ней это. Я понимаю, что тебе сейчас хочется ее побаловать. Весь мир к ее ногам бросить. Хочется самоутверждаться, удивляя ее и радуя, но воздержись от этого. Ради ее же блага, воздержись. Избалуешь, испортишь — прежнею назад уже не вернешь. А вторая Даша, тебе вряд ли нужна. Так?
— Так, но Ира у тебя же не портится, хоть ты ей ни в чем не отказываешь.
— Не отказываю, — кивнул отец, — но только потому, что она очень тонко чувствует придел в своих просьбах, за который лучше не переходить. Но таких как моя Ира, очень мало увы.
Глава 33
С дочкой все хорошо.
У меня прямо от сердца отлегло. А то, грешным делом, я действительно уже подумывал присмотреться к Даше заново. Очень вовремя она свое истинное лицо показала.
Сейчас лежа на горячем светлом писке, я от всей души наслаждался обществом Ани, она наконец-то ожила. Отрешилась от всех своих проблем и тревог. Была только моей. Отдавалась вся. И эмоциями, и телом. Утопила меня в своей страсти. Поглотила и растворила меня в себе.
Нет, никто мне не нужен! Никто и близко с моей принцессой не сравнится в чувственности и искренности. И ведь много у меня было женщин. Очень много, но так хорошо, как с Аней, мне не было еще ни с кем. С ней, истинное наслаждение, я получал не тогда, когда вбивался в нее, покорял и подчинял. Истинное наслаждение, я теперь получал тогда, когда чувствовал, что Ане хорошо. Когда слышал ее стоны, видел, как блестят глаза, чувствовал, как увеличивается ее влажность. Как тело само становится податливым и начинает двигаться с моим в едином ритме. Все естественно и просто. Не о каком притворстве или симуляции, не может быть и речи. Это совершенно иной уровень отношений.
Все как сейчас, когда она скачет на мне так неистово, словно торопиться к финишу своих главных соревнований в жизни. А я млею от наслаждения и любуюсь своей принцессой.
Какая же она красивая! Стройная. Длинные волосы окутывают ее плечи, словно шелковое покрывало. Упругие, налитые груди, лежаться точно в мою ладонь, словно для нее и созданы. Соски от возбуждения становятся невероятно большими. Так и хочется их щипать и щепать, крутить и крутить, меж пальцев, бесконечно заставляя Аню вскрикивать и изливаться раз за разом все больше.
Нет! Этим зрелищем невозможно пресытиться! Мне всегда будет ее мало! День ото дня Аню, хочется лишь больше и больше, как изысканный десерт, или любое блюдо. И так будет и через пять, и через десять, и через пятнадцать лет. Я был в этом уверен, так же как в своем имени и своей фамилии. Какая там Даша с ее извечными долларами в глазах и просчетом каждого поступка на десять шагов вперед. Да она же и знать не знала никогда значение слово искренность. А Аня же плакала на моем плече от пережитого наслаждения и без конца целовала мои щеки и шею. Продолжая растворять меня в нежности.
Следующие дни были просто чудесными. Отец нас возил по близлежащим городам, показывал красивые места. Кушали мы всегда на берегу моря. И ночи проводили тоже в укромных пляжных уголках, возвращаясь в постель только с первыми лучами солнца. В общем, зарядились энергией и эмоциями на много недель. Вперед.
— Прилетайте хоть каждые выходные. А мы к вам прилетим на новогодние каникулы.
— Новый год под пальмой, вообще не катит, знаете ли, — поддержала отца Ира, прощаясь с нами.
Я только успел оставить в квартире вещи, как раздался звонок с завода. Встал один из конвейеров, а поставщики задерживают сахар. Пришлось быстро переодеться и срочно уехать на завод. Попутно я забросил Аню в больницу к брату. Охранник взял отгулы еще на два дня. У него жена родила. Как тут откажешь. Да и все уже вроде спокойно. Шульгину не до нас. Его, Алёнушку вчера итальянский наркоконтроль принял, с запрещённым веществами в количестве на двадцать лет срока, по законам Италии.
Папаша теперь ужом вертится, пытаясь выкрутить доченьку из жареной ситуации. Зря кстати. В тюрьме, совершенно точно, целее будет и что-нибудь за жизнь да поймет, может.
Отец сказал, что приложить все возможные усилия к тому, чтобы все старания Шульгина, прошли даром. А со Смолиным мы на второй же день после сцены в ресторане встретились и поговорили, по его инициативе, кстати. Он долго уверял меня, что очень уважает и меня и отца. И никогда в жизни не претендовал на уже занятых баб. Не будет и впредь.
Но дело совсем не в благородстве Смолина, он просто побаивался моего авторитетного родителя.
То, что Аня ему очень понравилась, отрицать не стал. Но, мол, и в мыслях бы не было обижать ее. В чем я сильно сомневался, но теперь уже не важно. Теперь уж точно его руки никогда не коснуться моей женщины.
Отец по-тихому скупил тридцать пять процентов акций холдинга Смолина, и теперь мы с отцом, самые крупные представители бизнеса Смолина, не считая его самого. Удивление его, чувствую, будет безмерным. Да я и сам поразился тому, как быстро у отца
получилось все это провернуть. Его деловой хватке оставалось только поражаться и аплодировать стоя.
Остановившись на светофоре, я нагнулся за мятной жвачкой, что была в бардачке, и тут же вздрогнул от звука бьющегося стекла. Обождав секунд пять, осторожно разогнулся, повернулся и уставился на пробитое пулей стекло. Она пробила стекло обеих дверец на вылет.
Глава 34
Впервые, я ехала в больницу с улыбкой.
Я была довольна как слон и безумно благодарна Артему, что он вытащил меня на отдых.
Я отдохнула, зарядилась эмоциями, впечатлениями и теперь была готова горы свернуть. В буквальном смысле. Так же душа моя успокоилась от того, что отец Артема знает обо мне, о нашем браке и это, к счастью, не стало ему костью в горле. Он понимает, что сын его уже взрослый мальчик и сам несет ответственность за свою жизнь. С Ириной, мы, можно сказать, подружились, а Виктор Алексеевич был ко мне нейтрально вежлив. От него большего и не требовалось. Видиться мы будем, как я понимаю, очень редко, так что стать по-настоящему близкими людьми, как ни крути, не сможем.
