— Браун! Браун! — отчаянно крикнула она.
Доберман подскочил на ноги и напрямую ломанулся к ней. Некоторые из гостей недоуменно посмотрели в сторону Иры, но большинству было абсолютно пофиг — они уже выпили свою дозу и были пьяны.
— Хороший мальчик. Хороший…
Ира взяла с ближайшего столика стакан с минеральной водой и ополоснула лицо. Потом поймала на себе мой взгляд и испуганно дёрнулась в сторону.
— За мной, Браун!
Ира направилась за ворота.
— Подожди, Ир!
Девчонка только припустила шагу.
— Подожди! Куда ты убегаешь?
Я догнал её, схватив за локоть.
— Одна и без трусиков?
— Я не одна. Браун, чужой!
И доберман, которого я считал верным, почти своим псом, укусил меня за икру ноги. Ещё не заматерелый пёс, совсем юный, но куснул глубоко и сильно. Ира отступила.
— Трусики оставь себе, урод, — зло ответила Ира. — Серёжа сделает тебе из них могильный саван. Браун! Ко мне!
Ира поспешно выбежала за ворота и напросилась к одной из семейных пар, как раз отъезжавших от дома. Девчонка в два счёта надела намордник на Брауна и села в машину.
На память о том дне у меня остался едва заметный шрам на ноге и её трусики…
53. Ирина
настоящее
— Браун! Мальчик мой!
Доберман радуется встречи. Прыгает и привстаёт на задние лапы, едва не опрокидывая меня навзничь.
— Тише, парень! — осаждает его Стас, придерживая меня широкой ладонью за спину.
Может быть, по каким-то причинам мы не ладили со Стасом в прошлом. Но преступно сблизились за последний год, став друг для друга чем-то важным.
Он говорит о любви. Я говорила ему то же самое. Но сейчас всё так запуталось.
Частично вернувшиеся воспоминания не облегчили ничего, но немного запутали ещё больше.
Доберман лезет в лицо, облизывает щёки шершавым языком. На голове у пса всё ещё повязка, как и на лапе. Но в целом пёс выглядит довольным и соскучившимся.
— Кажется, что теперь я тебя точно смогу обогнать утром, здоровяк! — шучу я, обнимая крупного пса за шею.
Чувствую, как Стас пристально смотрит на меня, впитывая взглядом каждую мельчайшую деталь.
— Так смотришь, как будто не насмотрелся за прошлый год.
— Не насмотрелся. Никогда не насмотрюсь.
Я прячу улыбку. Привычно обматываю поводок вокруг ладони.
— Прогуляемся немного?
— Давай, — легко соглашается Стас, вышагивая рядом.
Треплет пса по холке.
— Приятель, нужно надеть на тебя намордник, чтобы не пугать прохожих.
Браун недовольно ворчит, но подчиняется силе мужского слова.
— Молодец. Теперь другое дело.
Стас доволен Брауном, смотрит на него с тёплой любовью. Потом он переводит взгляд на меня и его вопрос застаёт меня врасплох.
— Как ты решила поступить?
— Не знаю, — отворачиваюсь, чтобы Стас не считал тревогу по моим глазам.
Но он слишком хорошо меня узнал. Закидывает руку на плечо, словно по-приятельски. Но тепло и жар его крепкого, знойного тела — ни капли не дружеские. От него пахнет животным сексом и силой.
— Кого выбрала, И-ри-на?
— Серёжа — мой настоящий муж. Я его люблю. Всегда любила.
— А я? По боку тебе, красавица? Нам же хорошо вместе.
— Ты мне дорог. Как-то по-неправильному дорог. Я хотела бы избавиться от этого зудящего чувства внутри. Но пока не получается.
— Избавиться. Неправильно. Всё не то. Я запомню только одно. Дорог. Больше ничего.
— Ты неисправим. Стас. Почему-то мне кажется, что ты — такой и есть, настоящий. Не то, что ты мне показывал раньше. А вот это, что есть сейчас, правдивое.
— Ошибаешься, Ир. Тогда я изображал Серёгу, да. Но чувства все были мои, настоящие. Отсюда, — Стас хлопает себя по груди ладонью. — Просто я перекрывал некоторые вентили, вот и всё. Учился быть мягче. Кажется, научился.
— Кажется, научился? — повторяю я, теряясь.
Я не знаю, что мне делать с тягой к этому противоречивому мужчине. Она не помещается в привычные, знакомые рамки отношений.
Я перевожу взгляд в сторону, чтобы не смотреть на широкий, волевой подбородок с грубоватой щетиной и губы, раздвигающиеся в коварной и порочной ухмылке.
— Я на всё готов, — веско заявляет Стас. — Даже твоего мужа рядом терпеть готов.
— Ты совсем с катушек слетел? Как ты можешь предлагать такое? За кого ты меня принимаешь? Ты…
Я вздыхаю и недоговариваю. Оба мужчины на меня давят. Они хотят быть со мной. Рады по-настоящему, что я возвращаюсь к себе. Но не дают спокойно взвесить всё и обдумать.
Напирают с двух сторон. Совершенно по-разному, но оба упрямы и не желают покидать мою жизнь. Ни под каким предлогом.
Меня вовремя отвлекает телефонный звонок Сергея. Я отвечаю, улыбаясь неосознанно, но очень тепло и радостно.
— Привет, Серёж, — говорю с участившимся сердцебиением. — Я забрала Брауна.
— Я знаю. Обернись!
Сергей стоит метрах в пятидесяти от нас, отключается и подходит, ревностно прибирая меня к своим рукам. Целует волосы и смотрит при этом на Стаса. Тот скрещивает руки под грудью.
— Ну, допустим, она тебе рада. И что дальше?
— Да много чего, брат, — в тон ему отвечает Сергей.
— А что ты будешь делать с тем, что я ей тоже нравлюсь? — напирает Стас. — Никуда не делся и хрен подвинусь?
— Сбавь обороты.
Сергей осматривает моё лицо, замечает царапину и хмурится, глядя в сторону Стаса.
— Серёж, это не то, что ты думаешь. Это по глупости получилось. Я просто пришла к дому, не зная, что это дом Стаса.
