Ира вернулась минут через десять, переодевшись в домашнюю одежду: штаны чуть ниже колена и просторную футболку с милым зайчиком.
Только сейчас я хорошенько разглядел её кукольное личико со светлой кожей с россыпью мелких, смешных веснушек вокруг носа.
Пухлые губы, верхняя немного выступает над нижней. Взгляд сам гуляет по её лицу. Очаровательное в своей простоте и чистоте линий.
Светло-голубые глаза под пушистыми ресницами. Брови вразлёт и белокурые волосы с золотистым отливом.
Мои губы растягиваются в безотчётной улыбке.
— Что-то не так? — смутилась Ира, прижав к себе картонную коробку-аптечку.
— Нет. Кроме того, что ты, наверное, с другой планеты.
Ира отвела взгляд и начала перебирать содержимое коробки. Я стянул рубашку, оставшись в одних джинсах.
— Крови не боишься?
— Нет. Не боюсь. Я поступила в медицинский колледж.
— Тогда я попал по нужному адресу.
— Возможно! — рассмеялась Ира. — Давайте руку.
— Давай.
Я усмехнулся.
— На «ты», Ир. Иначе я начинаю чувствовать себя пенсионером.
— Хорошо, Сергей. Дай мне свою руку.
Пальчики девушки быстро порхали над резаной раной.
— И всё-таки, если наложить швы, рана заживёт быстрее.
— На мне всё и так заживёт. Не в первый раз.
Девчонка скользнула заинтересованным взглядом.
— Не в первый раз режут ножом?
Я усмехнулся.
— Не только ножом. Так что зря беспокоишься. Залепи чем-нибудь. И всё пройдёт.
— Так нельзя. Лучше бы в травмпункт.
Я рассмеялся.
— Так я уже в травмпункте! Давай, малая, делай своё дело или я так уйду, занесу инфекцию и буду долго болеть.
Девчонка фыркнула и рассмеялась. Смешливая и живая, яркая, как огонёчек. Пока она обрабатывала мою рану, я кое-что узнал о ней…
10. Он-1
прошлое
Ира жила с родителями в этой квартире. Родители уехали в гости и должны были вернуться только завтрашним днём.
Ира всегда возвращалась домой вместе с подругой после учёбы. Но сегодня она заехала в магазин за тортом, поэтому шла одна. Напоролась на ублюдков и встретила меня.
Пухлые губы, изогнутые в лёгкой улыбке. Светлое личико.
От неё веет такой чистотой и светом, что хочется потрогать и убедиться в истинности чудесного миража.
Такую красоту многим чаще всего хочется запачкать, чтобы не светила собой слишком сильно — иначе вся остальная грязь станет ещё заметнее.
Лично я ощущаю себя грязным. Особенно, от своих мыслей, пробивающих возбуждением в пах.
Смотрю на неё и не понимаю. Я же только вчера натрахался до одури и выдоенных насухо яиц. После долгого воздержания секс-марафон был долгим и изнурительным для нанятой проститутки.
Но сейчас меня накачивает возбуждением, от которого член стоит по стойке смирно и упирается в ширинку. Хорошо, что скинул рубашку и прикрыл ею стояк.
Ира заканчивает работу над моей рукой и наливает чашку чая, подталкивая вазочку с конфетами в мою сторону. Сама выбирает простую ириску «Золотой ключик» и прячет за щекой, отпивая чёрный чай из кружки с цветочком.
Мысленно я стону. От мягкой красоты и наивной простоты, от невинной провокации, когда она перекатывает конфету во рту.
Не догадывается, что ли, как это зрелище влияет на взрослого мужчину?
Я старше её на восемь лет.
Я слишком хорошо знаю, чего мне хочется прямо сейчас. Но я был бы конченым ублюдком, если бы полез к ней после того, как сам спас от нападения.
Поэтому я благодарю за чай, к которому не притронулся ни разу, и встаю, наспех накидывая на плечи рубашку.
Обувшись, я смотрю на неё.
— Ир, ты реально, как с другой планеты. Но живёшь-то ты здесь. Будь осторожнее, хорошо?
— Хорошо. Спасибо за всё, Серёжа.
Никакой я на хрен не Серёжа. Последний раз Серёжей меня называла покойная мать.
Но сейчас я тупо млею, как телок, от имени «Серёжа» и едва не прошу её назвать меня так ещё раз. Или много раз.
Чем больше, тем лучше.
— Спокойной ночи, Серёжа.
— Спокойной ночи, Ириска, — шучу я, балдея от мысли о её губах со сладким привкусом конфет.
На улице я заправляю рубашку в джинсы и курю, поглядывая на светящиеся жёлтым окна. Потом неожиданно для себя я отправляюсь на поиски торта в круглосуточно работающие супермаркеты.
Торт с цифрой восемнадцать мне так и не удалось найти.
Я купил обычный торт, самый свежий и красивый, если я только что-то понимаю в красоте тортов. Цифры купил отдельно и воткнул в торт.
Чувствуя себя грёбаным рыцарем кондитерского ордена, я поехал обратно. Тёрся у подъезда минут двадцать, прежде чем кто-то из жильцов соизволил подняться в подъезд.
У двери девочки Иры родом с неизвестной планеты я застыл.
Потому что понял — поздновато, бля, для дружеских визитов. Поиски торта отняли немало времени, хоть я и на своей машине. К тому же я попал в пробку.
И хорошая девочка Ира, если только она послушалась хотя бы одного моего совета, совершенно точно должна сейчас спать.
Я стучу костяшками пальцев по двери, впрочем, ни на что особо не надеясь. Охреневаю от того, когда дверь распахивается, а наивное чудо, едва достающее мне макушкой до подбородка, улыбается мне:
— Доброй ночи, Серёжа.
Я, как идиот, роняю торт на пол подъезда, и резко шагаю внутрь квартиры, встряхнув девушку за плечи.
— Ира, ты слушала меня, когда я советовал тебе быть осторожнее? Нет? Ты реально не понимаешь, что опасно открывать дверь, не спросив, кто за ней стоит?
— А я знала, что это ты. Я видела тебя из окна, — просто отвечает она.
