Когда машина остановилась на обочине, тонкий наст под колесами затрещал. Салли представила себе, как разбегаются трещины, как корочка льда рвется и автомобиль проваливается в жидкий темный асфальт, как в воду. Распахнув дверцу, она вышла на улицу, подставляя лицо холодному ветру. Мелодия вихрем кружилась вокруг, но впервые в жизни не раздражала и не утомляла.
Первым она узнала смуглого серьезного парня, Криса, который в лесу так внимательно рассматривал ее запястье. Салли помнила, что он приехал на выручку потерявшейся девочке. Рыжую парочку ребят она тоже видела в поисковом отряде.
Чуть дальше стояла Клэр, а рядом с ней – высокая женщина с одним зрячим и одним слепым глазом, которая так крепко держалась за кисть, будто боялась, что та отцепится и убежит прочь. Салли знала, что они встречались раньше, но не могла вспомнить, при каких обстоятельствах. С этой женщиной они обменялись взглядами, насколько это было возможно в темноте, и застыли друг напротив друга.
А потом…
Салли не сразу поняла, что изменилось. Ее тело никуда не девалось, руки и ноги двигались как обычно, нос и рот прятались под теплым шарфом. Все оставалось по-прежнему, кроме одного.
Она больше не слышала музыки.
Только ветер. Звук незаглушенного мотора. Голоса.
В голове внезапно стало так пусто и чисто, словно пришли невидимые дворники и вымели оттуда все до единой соринки. Потрясенная девушка потрогала лицо – казалось, что навязчивая мелодия должна вытечь из пор и остаться на кончиках пальцев. Но кожа на ощупь была обычной, а подбородок – мокрым от дыхания, льдинками намерзшего на шарф.
Тем временем одноглазая женщина медленно разжала руку, и Салли увидела блеск золотого кольца. Как странно, что она рассмотрела его в темноте! Украшение завораживало, притягивало взгляд.
– Очень красивое, – сказала она незнакомке. – Можно взглянуть?
Странный вопрос от постороннего человека! Но та почему-то не возражала. Металлический ободок скользнул в ладонь Салли, как переплетение крохотных змеек. Легкий, теплый, он будто толкал руку, стуча миниатюрным сердцем. Когда девушка погладила его, «сердце» стало биться быстрее. Такое хорошенькое… Владей она таким украшением, носила бы, не снимая, а оно придавало бы ей сил.
Но нужно было вернуть кольцо хозяйке, и Салли так и сделала. Та приняла его как будто с неохотой.
– Салли, почему ты здесь? – спросил рыжий парень.
Теперь она вспомнила, что его звали Финн. Без бесконечной музыки в голове имена и лица сами собой всплывали в сознании. Слова тоже обрели смысл, уже не нужно было мучительно вслушиваться, чтобы понять, что ей говорят. Интересно, остальные люди живут так все время? Как им, наверное, хорошо!
Однако отвечать было нельзя. Томас предупредил, чтобы она ни с кем не общалась. Но нырять обратно в машину тоже не хотелось. Салли впервые в жизни чувствовала себя окутанной тишиной и спокойствием. Даже если придется замерзнуть тут насмерть, она и на это была согласна.
– Тебя прислал Томас? – резко спросила хозяйка кольца.
Почему она так решила? Может, когда в голове Салли стало тихо, все вокруг стали слышать ее мысли? Может, музыка прикрывала их, а теперь эта защита исчезла? Это опасно!
– Почему ты молчишь? У тебя все в порядке? – не отставал Крис. В его голосе не звучало ни резкости, ни злости, только забота. Там, в лесу, он смотрел на синяки, оставленные Стеном, как будто хотел их стереть. – Томас заставил тебя приехать? Он угрожает тебе?
– Все хорошо, – как будто со стороны услышала Салли собственный голос. – Мне никто не угрожает. Мы теперь живем вместе.
Они переглянулись, словно не верили. Это показалось ей забавным. Как объяснить, что Томас никогда ее не обидит? Даже после того, как он увидел внутренности ее дома, он не ушел, не оттолкнул ее. А совсем скоро они отправятся в путешествие в прекрасный новый мир, где больше не придется скрываться и где никто не будет указывать, как им жить…
– Где он сейчас?!
Снова этот жесткий голос, который вызывал тревогу, как пожарная сирена. Почему чудесное кольцо не могло выбрать владельцем кого-нибудь другого?
– Не волнуйтесь. Он скоро уедет, – ответила Салли, чтобы пресечь вопросы.
В кармане зазвонил телефон, и она так обрадовалась, что едва не выронила трубку в снег. Все вокруг терпеливо ждали, пока девушка поговорит.
Вероятно, головная боль Томаса прошла, потому что его голос звучал почти нормально, без напряжения. Он попросил описать увиденное, и Салли подробно перечислила всех, кто стоял перед ней, включая одноглазую женщину с красивым кольцом и бутылкой зеленого стекла в руках. Окружающие напряглись, услышав этот перечень, да и Томасу, на удивление, ее слова тоже не понравились.
– Я же велел тебе ни с кем не заговаривать!
Краем глаза Салли уловила движение. Финн сделал шаг в ее сторону, и этот шаг был таким обманчиво мягким, что этого оказалось достаточно. К ней тысячу раз так подбирался Стен, и она знала все эти ужимки: шажок, еще шажок – и бросок! А потом уже не освободиться, как ни старайся. Оставалось обмякнуть у него в руках и предоставить возможность молотить ее так, как захочется.
Но больше она этого никому не позволит! Салли бросилась к машине, упала на переднее сиденье и захлопнула дверь. Кто-то подбежал следом, стал стучать в окно. Что делать?! Растерянная девушка из последних сил цеплялась за голос Томаса, как за единственное весло в лодке, которую штормовая волна уносит в океан.
– Возвращайся! Быстро поезжай домой! – сказал он.
Она подчинилась, не раздумывая.
Глава XVI
ГРЕЙС
Прошло совсем немного времени среди Дикой Охоты, и Грейс привыкла к новому распорядку. На рассвете, который искусственно создавал Макдар, она чувствовала себя выспавшейся, во сколько бы ни легла накануне. Еда насыщала ее, игры на пляже и плавание наполняли силой. Александр учил ее ездить верхом – правда, для этого приходилось носить его в перевязи, как маленького ребенка. Зато с каждым разом девушка держалась в седле все увереннее.
К охоте Грейс привыкла так же, как и ко всему остальному. Она уже знала, что на Этой Стороне не требовалось полного состава всадников, чтобы отправиться за добычей. Обычно этим занимались близнецы или Карах с Фраганом и Дайре. Когда они возвращались с десятком зайцев или оленем, Ухтред свежевал и разделывал туши. Грейс по-прежнему не ела мяса, но готовила наравне с остальными. Когда после трапезы от дичи оставались обглоданные собаками косточки, Диан Кехт тщательно собирал их, а потом швырял о землю – и ожившее животное снова вставало на ноги.
Смерти здесь действительно не существовало.
Ее тревожило только одно: любые попытки поговорить с кем-нибудь о матери встречали лишь равнодушие. Наконец Карах сказал то, о чем все думали, но не произносили вслух:
