– Какого решения вы от меня ждете? – уточнил он у Грейс.
– Да хоть какого-нибудь, честно говоря, – ответила она тусклым голосом. – Я бы сказала, что Александр – тот самый друг – отличный парень, но, кажется, я паршиво разбираюсь в людях. Так что не знаю, что еще и добавить… К тому же у меня так звенит в голове, что я сама себя не слышу.
Айрмед деловито подошла к гостье и прижала ладонь ко лбу, как совсем недавно делала с Клэр, чтобы сбить температуру. Может, Грейс тоже простудилась?
– Кажется, что дверной звонок надрывается? – уточнила она.
– Да, чувство примерно такое, – Грейс потерла пальцами виски. – Как будто кто-то сигналит мне прямо в мозг.
– Мне кажется, тебя зовут, – заметила Айрмед.
– В каком смысле?
– У тебя ведь теперь есть обязанности, не так ли?
Нам всем, даже Финну, потребовалось время, чтобы понять, что она имеет в виду. Ну да, Дикая Охота… Забавно, Грейс всегда ненавидела все, что связано с убийствами. Сколько я ее знаю, она не ела ни мясо, ни рыбу, ничего, что когда-то было живым. Когда мы учились в одной школе, ей вечно приходилось отбиваться от всяких дебилов, которые считали, что шутка «Помидорам тоже больно» очень свежая.
А теперь ей приходится делать то, что она ненавидит… Грейс встряхнулась, одернула куртку и достала шапку из кармана, все еще морщась от головной боли. Мне не хотелось, чтобы она уходила. Внутри все сжималось от мысли, что мы снова расстанемся. Страшно хотелось запереться с ней где-нибудь с нескончаемым источником чая и веганской пиццы, чтобы обмениваться историями о пережитом и увиденном. Но вместо этого ей предстояло вернуться в Дикую Охоту, да еще и в компании такого типа, как Диан Кехт! Я надеялся только, что у них есть какие-то правила, которые запрещают вредить своим соратникам.
– Можно отправиться с тобой?
Грейс молча покачала головой. Вместо нее ответил Финн:
– Нельзя. Во‐первых, Охота не принимает компаньонов, а во‐вторых, кому ты там нужен с одной рукой?
– Но если вы согласитесь помочь Александру, мы еще увидимся, – заметила Грейс, застегивая куртку.
В коридоре Айрмед вдруг протянула ей нож. Он все еще сиял ровным ярким светом, почти как электрическая лампочка.
– Держи, пусть будет у тебя под рукой. В конце концов, ты теперь больше нас проводишь времени с Дианом Кехтом.
Пока Грейс удивленно вертела новое оружие, Айрмед принесла откуда-то кожаные ножны.
– Его можно хранить и в обычном солнечном луче. Но я не уверена, что у вас там есть нормальное светило, так что лучше держи в ножнах.
– А как же вы?
Айрмед улыбнулась.
– Этот нож просто отпугивал мой страх. Теперь он больше не нужен.
Затем Грейс подошла ко мне. Коридор был таким узким, что для этого ей потребовался один-единственный шаг. Я слегка наклонился и уперся лбом в ее лоб. Она на секунду закрыла глаза, и я тоже закрыл. В детстве мы так пытались передавать друг другу мысли без слов, а когда получалось угадать, о чем думает другой, смеялись, как ненормальные. Сейчас у подруги в голове, кажется, были только усталость и тоска.
Я не стал спрашивать о Лоре – если бы Грейс удалось что-нибудь придумать, она бы уже сказала, – а просто погладил по плечу и потерся кончиком носа о ее нос. До меня только сейчас дошло, что мы оба понятия не имеем, встретимся ли еще когда-нибудь.
Глава XXII
ГРЕЙС
Она не смогла бы ответить, почему так разозлилась на Диана Кехта. Он ведь не обманывал ее. Строго говоря, он вообще ничего не рассказывал о своей жизни до Дикой Охоты. Но его прошлое прятало не просто скелет в шкафу. Там скрывалась целая зловонная братская могила!
Диан Кехт ничем не был обязан Грейс, не давал никаких обещаний, они даже друзьями могли называться только с натяжкой. Самое глубокое его коварство заключалось в том, что нынешний охотник относился к ней тепло: помогал, поддерживал, объяснял… Он был настолько хорошим, что просто не имел права быть раньше каким-то другим.
Лошадь уже ждала у крыльца, мерцая в предрассветных сумерках серебром. Она еще помнила, как была велосипедом – стремена крепились на цепь, а передняя лука седла была прорезинена. А когда она ржала, подражая другим коням, в голосе пробивались высокие нотки велосипедного звонка. Грейс погладила ее по морде, и темные нежные глаза ожили в ответ на прикосновения. Кобыла с любопытством ощупала бархатистыми губами пальцы хозяйки и с аппетитом захрустела сахаром, который Грейс прихватила из кухни Клэр.
Диан Кехт уже сидел верхом на черном жеребце. Раньше охотник непременно спросил бы, не нужна ли девушке помощь, чтобы сесть в седло, но сейчас промолчал. Непонятно было, то ли он злится, что спутница узнала о его прошлом, то ли печалится, что счастливого воссоединения с семьей не вышло.
Грейс оттолкнулась от стремени и перебросила ногу через седло, сразу нащупав носком второе. С каждым разом это получалось все лучше и лучше. Но за день она так устала, что у нее даже не перехватило дыхание, когда лошадь взлетела и начала набирать высоту.
Город внизу затянуло метелью. Ранним утром на улицах не было ни души. Грейс смотрела на Фьёльби и ощущала странную пустоту внутри. Место, где в горах живут тролли, а каждую зиму по небу скачет Дикая Охота в погоне за душами, должно вызывать восторг. Однако ничего подобного она сейчас не чувствовала. Завораживающее, темное царство – чудесное и вместе с тем инертное, сонное, отрезанное от большого мира.
Над их головами летел самолет. Грейс стало интересно, сможет ли она подняться на его высоту и выше, в стратосферу, где дрейфуют метеозонды, а потом еще дальше – туда, где сгорают метеоры и зарождается полярное сияние…
Голод бежал впереди, его красные уши болтались на ветру, как сигнальные флажки. Пес радостно хватал зубами снежинки и кувыркался в вихрях, захлебываясь счастливым лаем. «Хоть кому-то весело», – подумала Грейс, отпустив поводья. Править не было нужды – лошадь сама приведет ее туда, откуда зовут.
Когда город с его укрытыми снегом крышами закончился, внизу замельтешили острые колья елей. Прямо над головами охотников пролетела, расправив широкие крылья, припозднившаяся сова. Где-то шелохнулся голый куст, под которым прятался кролик. Ветки дергались от беличьих скачков. Зимний лес кажется спящим только тем, кто смотрит на него с земли. Сверху было видно, как он дрожит, вибрирует, дышит.
На горизонте тем временем уже появились другие всадники. У ног лошадей беспорядочной черно-красной, зубастой и мохнатой горой клубились псы. Рогатый наездник возвышался над остальными. Он вскинул обтянутую перчаткой руку в приветственном жесте, и Грейс успела помахать ему в ответ, прежде чем влиться в толпу охотников.
Внизу на узкой полянке, прижатой к скале, стояли трое. При виде одного из них злость всколыхнулась в девушке с новой силой, как будто кто-то открыл внутри кран с огнем. Томас поднял лицо и прикрыл от метели глаза рукой. Вивиан застыла напротив, холодная, неподвижная, готовая в любой момент схватить брата и швырнуть его под копыта Дикой Охоте.
