Как-то одному писателю жена задала вопрос: «Почему ты не пишешь книги, которые люди могли бы читать?» Он писал необычные поэтичные истории, которые могли понять лишь немногие. Он колесил со своей семьей по Европе в надежде, что там оценят его талант, при этом испытывая серьезные финансовые проблемы. В довершение ко всему современники критиковали его творчество, считая его бессмысленным, даже возмутительным, а иногда и извращенным. А теперь еще и жена туда же!
Подобная критика может разрушить душу, но он продолжил писать. Он понимал, чего хочет добиться и что когда-нибудь люди поймут его творчество. Для него деньги ничего не значили. Дело было в ремесле писателя и в том, что он делал свою работу. Этого писателя звали Джеймс Джойс.
Джойс родился и вырос в Ирландии, но покинул ее после окончания колледжа, отказавшись тем самым от многих местных традиций. Ему предстояло стать великим писателем, изобрести абсолютно новый стиль, изменивший наше представление о литературе. И он справился с этим. Несмотря на критику современников и даже жены, в 1999 году, через 84 года после смерти, Джойс был признан журналом Time одним из самых значимых людей XX века.
Когда весь мир против и все вокруг считают вас неудачником, настоящий мастер все равно продолжит свое дело. Сталкиваясь с непониманием общества, мастер остается верен своему высшему призванию, а не старается угодить толпе. Джойс пытался сделать что-то, чего мир прежде не видел. Он преследовал свою страсть, и это отличный пример того, как работает преданность своему делу: то, что неактуально сейчас, может стать ценным наследием позже. Но одной страсти недостаточно. Настоящее мастерство – это величие, это работа с тем, что, по мнению многих, выходит за рамки возможного и даже разумного. Профессор MIT Питер Сенге описывает мастерство, как то, что «больше, чем компетенции и навыки… Мастерство – это подход к жизни, как к креативной работе»
[96].
Мастерство – это не быть круглым отличником или иметь самые высокие продажи в компании. Это даже не значит быть самым популярным в своей области. Это понимание собственного потенциала и посвящение своей жизни его реализации. Это значит, что вы стараетесь изо всех сил. Почему? Потому что мастерство этого заслуживает, потому что этого требует призвание и потому что ради этой работы вы можете стать лучше. В конце концов, роль работы – не только помогать зарабатывать себе на жизнь, но и быть инструментом, который превратит нас в тех, кем мы должны быть.
Мы редко думаем, как то, что мы делаем, влияет на то, кем мы являемся. Потому что работа очень часто – это просто работа, и легче верить в то, что наша деятельность не часть нашей личности. Это правда, вы не то, что вы делаете, но вы можете стать тем, что вы практикуете. А кем вы будете, вкалывая на работе, которую ненавидите, срезая углы, чтобы быстрее ее закончить? Настало время восстанавливать связь с более современным пониманием мастерства.
* * *
Когда я спросил одного успешного музыканта, как ему удалось из среднего артиста превратиться в выдающегося с доходом миллион долларов в год, его ответ удивил меня. Он написал хит? Выступил с концертом по радио? Что было причиной его стремительного успеха? «Я просто перестал стараться быть популярным», – сказал он.
«Что? – спросил я. – Как это?» Неужели музыканты не должны быть популярными? Неужели это не часть их карьеры? Очевидно, что нет. Для моего друга слава была скорее врагом, чем товарищем.
«Я перестал стараться быть популярным, – сказал он, – и сосредоточился на том, чтобы быть успешным».
Я спросил, что он понимает под словом «успех» и не должен ли, по его мнению, каждый музыкант гнаться за прибылью?
«Конечно, нет, – сказал он. – Успех – это не деньги. Это когда ты ставишь перед собой цель и добиваешься ее».
Этот музыкант когда-то верил в то, что слава приведет его к успеху, но был разочарован. Он думал, что в итоге у него получится заботиться о семье или по крайней мере не проводить бóльшую часть года на гастролях, но все сложилось иначе. Поэтому он отбросил былые ожидания и сфокусировался на другой цели. И только после этого смог достигнуть желаемых результатов. Для моего друга целью было больше времени проводить с семьей, финансовая независимость и наследие, которое он оставит своим детям. Деньги, которые он зарабатывал, были для него побочным продуктом.
Для чего работать?
На пути к делу всей жизни со мной однажды случилось нечто странное. Когда я ушел с работы, чтобы стать профессиональным писателем, то думал, что достиг цели, что наконец-то стану заниматься любимым делом и получать за это деньги. Так почему же буквально через несколько месяцев этой жизни я выгорел и хотел все бросить?
Для меня работа всегда была обязательным злом, чем-то, что я должен терпеть, чтобы платить по счетам. Иногда работа была хороша и полезна, и я любил большинство своих работ, но если бы мне не нужны были деньги, то я бы не стал искать их. Я был неправ. И поэтому спустя всего несколько месяцев работы на себя готов был сдаться. В то время я игнорировал истинное назначение работы.
Во время этого кризиса вопрос, который я не задал себе, но которым мы все должны задаваться в такие периоды, должен был быть таким: для чего я работаю? Чтобы зарабатывать? Это типичное отношение и подход к работе, которые не сулят никаких перспектив. Мы работаем, чтобы жить, а не живем, чтобы работать. Если цель вашей работы богатство и процветание, что будет, когда вы заработаете достаточно денег? Вы бросите свое дело? Некоторые так и поступают. Но даже в таком случае эта цель кажется мелкой и даже мелочной. Почему, если обеспеченность является высшим вознаграждением, те, кто достигает его, часто бывают несчастливы? И почему такие люди, как Билл Гейтс и Боно, отдают то, что с трудом заработали? Если мы не работаем для обретения славы и богатства, тогда для чего?
Во время Второй мировой войны британская писательница Дороти Сэйерс написала убедительное эссе «Зачем работать?», в котором раскрыла содержание мотивации призвания. Она подняла вопрос о том, что общество будет делать с работой после окончания войны.
Многие заводы Европы и США производили оружие и боеприпасы для армии, но скоро это должно было кончиться. Во время войны производство взлетело до небес, экономика процветала. У всего этого была ясная, конкретная цель: обеспечивать союзнические силы достаточным количеством продукции для победы в войне. Чем займутся заводы и рабочие в мирное время? Как люди будут работать, не имея общей, объединяющей их благой цели? Сэйерс опасалась, что они вернутся к более низкой этике труда, что создаст для Запада большие трудности в перспективе.
«Привычка думать о работе как о чем-то, что приносит нам деньги, настолько укоренилась в нас, – писала она, – что мы едва можем представить, какие фантастические изменения произойдут, когда мы перестанем думать о работе лишь как о деле, которое нужно быстрее сделать»
[97]. Если бы мы могли изменить свой взгляд на работу и думали бы о ней так же, как об игре, воспринимая ее как что-то, что доставляет нам удовольствие, это изменило бы мир. В заключение Сэйерс говорит, что мы должны относиться к работе, как к увлечениям, которыми мы наслаждаемся, что работа – это не средство достижения цели. Это и есть цель.
