– Какой турист, – ответил он со вздохом. Далеко в
синем небе пронесся вертолет, исчез, но следом показался второй. Дмитрий
старался не смотреть в их сторону, сказал уныло: – Все дела, дела... А тут
солнце, красивые женщины... Кстати, меня зовут Джон Смит.
– Клара Эйдельсон, – сказала она музыкальным
голосом.
Глаза ее смеялись. Чувствовалось, что ей приятно вести
машину, находиться рядом с молодом и очень сильным парнем, здоровым и чистом,
это из него так и прет, явно к наркотикам не притрагивался, взращен на молоке,
сливках, витаминах, настоящий американский парень, мечта всех девушек.
– Красивое имя, – сказал он искренне.
Она засмеялась. От нее пахло нежно, ему показалось, что это
не духи, а запах ее собственной кожи, а когда подвигал носом и прислушался к
ощущениям, с изумлением убедился, что ему вовсе не почудилось.
– Какой здесь может быть бизнес? – спросила она с
веселым презрением. – Здесь же ничего, кроме кокаина...
Она осеклась, быстро взглянула в его сторону. В ее глазах
впервые метнулся испуг. Дмитрий понял, сказал серьезнее:
– Да, это проблема. Но хуже всего, что эта зараза шла
таким потоком в нашу страну.
Она чуть перевела дух, но настороженность ее не оставляла, а
голос ее был осторожным и взвешенным:
– Да, это проблема. Но почему «шла»? С каждым годом
этой дряни все больше завозят в нашу страну! Я бы этих наркобаронов...
Он чуть усмехнулся. Она покосилась в его сторону и тоже
раздвинула губы в улыбке. Дмитрий спросил, поддразнивая:
– Что бы вы сделали?
– Да перебила бы, – ответила она, не задумываясь.
– А как же суд, жюри, адвокаты?
Она сделала непристойный жест. Он засмеялся:
– Вы просто чудо. Но если вы услышите сообщение, к
примеру, что некто ворвался к наркобарону и убил его со всей охраной, семьей и
слугами, вы будете осуждать это варварство.
– Не буду, – ответила она, не задумываясь. Потом
вдруг насторожилась: – Вы так серьезно об этом сказали...
– Я? – удивился он.
– Вы.
– Да у меня рот до ушей!
– Вижу. Но что-то в вашем голосе было...
На фоне синего неба появились три точки. Донесся рокот
моторов. Вертолеты явно обшаривали окрестности. Кто-то уже мог заметить горящий
автомобиль, еще четверть часа уйдет на то, чтобы спуститься в пропасть и
поискать его тело... Нет, эти полицейские не рискнут опускаться, обратятся за
помощью к американцам. А те пока прибудут, спустятся, поищут... Этих не
обманешь, при любом пожаре от человека что-то да остается. Обгорелый труп
майора задержит их в опознании не больше, чем еще на четверть часа. Снимки
зубов, угловой замер скул...
Клара тоже вскинула голову, посмотрела на вертолеты, потом
на него. Глаза ее посерьезнели.
Дмитрий попросил:
– Сделайте музыку чуть громче.
– Какую станцию?
– Да пусть на этой. У них все время идет музыка?
– Латины любят музыку, – ответила она. – Но
через каждый час передают новости. Это случится еще через сорок минут... А вы
что-то ждете?
– Да не так, чтобы уж и очень, – ответил он
медленно. Девушка оказалась умненькая и на редкость проницательная. – Я уже
знаю, что скажут... Но интересно, как объяснят это они...
В ее глазах блеснуло любопытство:
– Через сорок минут узнаем!
– Хотите поведу я? – предложил Дмитрий.
Она покосилась удивленным глазом:
– Ну наконец-то! Можно было предложить и раньше...
Машина слегка замедлила ход, Дмитрий перехватил руль, она
легко и грациозно проскользнула на его место. Несколько мгновений наблюдала,
как он ведет машину, затем откинулась на спинку сидения, подставив лицо
знойному солнцу, длинные ресницы плавно опустились. Выглядела юной, нежной и
ранимой, но Дмитрий помнил, что у мирно спящего котенка когти все те же, что и
у бодрствующего.
Дорога шла на север, к побережью, с правой стороны
проплывали древние горы, все еще похожие на трухлявые пни, тянулись на мили, их
стены изрезали глубокие старческие морщины, эти горы изъело ветром, грозами,
искрошило нередкими тайфунами, но стены по-прежнему торчали прямо из зеленой
травы, словно камни и глыбы, что скатывались с вершин, на лету рассеивались в
пыль и уносились ветром.
Дмитрий узнал затвердевший песчаник, пропитанный
минеральными окислами. Под крутыми откосами виднелась густая роща странных
деревьев. Их серые обнаженные корни, похожие на старые водопроводные трубы,
изгибались и ползли по этих красным стенам как огромные змеи. Густые
темно-зеленые кроны выделялись на фоне охры ярко и вызывающе.
Дорога тянулась почти ровная, по бокам тусклая зелень
колючих кустов, акаций с голыми ветками. Дмитрий вел машину по этой едва
заметной тропе на предельной скорости, за ним поднималось огромное пыльное
облако, которое с вертолета можно засечь за многие мили.
Высокие красные стены тянулись и тянулись, он так и видел их
как старые трухлявые пни подмосковного леса, и сердце сжалось от тоски и
страшного одиночества. В подмосковье на пни он смотрел сверху вниз, а здесь уже
начинает закидывать голову, чтобы увидеть рассыпающиеся вершины.
Музыка шла мягкая, непривычная для жизнерадостных ритмов
ланиносов, затем вдруг щелкнуло, захрипело, громкий голос сказал торопливо:
– Мы прерываем концерт для экстренного сообщения!
Слушайте, слушайте...
Клара очнулась, удивленно посмотрела на часы, потом на
Дмитрия:
– Ого, что это с ними? На десять минут раньше!
– Только что стало известно, – продолжал
взволнованный голос, – что неизвестными совершено нападение на резиденция
известного предпринимателя и мецената барона Гонсалеса, которого подозревают в
руководстве картелем по производству кокаина. Пока известно только, что его
дворец взорван, а сам барон Гонсалес, возможно, убит... Наша группа уже вылетела
на место происшествия, следите за нашими новостями!
Щелчок, снова музыка, Дмитрий скосил глаза на Клару. Ее
глаза стали как у морского окуня, но если он боялся увидеть на лице ужас, то
ошибся: она сияла. Он продолжал смотреть на дорогу, руки на баранке руля,
спокойный и невозмутимый.
– Это правда? – вскрикнула она. – Этот
мерзавец получил по заслугам?
– Какие заслуги, – ответил он негромко. – По
его вине умерли сотни и тысячи людей. По заслугам, это надо бы его казнить
тысячу раз. Увы, такое невозможно.
– Но все-таки... все-таки, – сказала она
счастливо. – Он наказан! Справедливость восторжествовала!
– Справедливость, – ответил он невесело, – но
не правосудие. Ты же знаешь, что это незаконный акт. Совершивших это ждет суд и
тюрьма... если их сумеют схватить.
