Глава 40
Они ввалились с грохотом, стуком подкованных сапог, крутые
техасские парни, пропахшие зноем и запахами степных трав. Вид у них был таков,
словно хозяева здесь они, а эти негры за столом – всего лишь их ученики,
приятели на третьей воде. Тарас сдавил Дмитрия с такой силой, что у того
вспикнуло от ушей до пяток, Макс обнимал и хлопал по плечам. Даже замороженное
лицо Валентина словно бы слегка оттаяло, однако бросил:
– Все-таки расскажи подробнее, как добрался раньше нас.
Я знаю, у ЦРУ есть свои самолеты...
Дмитрий вспыхнул, но Ермаков быстро и умело отомкнул
наручники, не пользуясь даже ключом, хлопнул по плечу, не выпуская руки:
– Это он так шутит. Ты молодец, везунчик. Я знал, что
завершать операцию будем вместе. Не думал только, что обгонишь.
Но в глазах полковника была виноватость. Дмитрий слушал
дежурные слова, правильные и округлые как обкатанные морем и ветром камни,
пытался поймать взгляд Ермакова, но тот либо смотрел ему в переносицу, либо с
преувеличенным одобрением рассматривал его тугие плечи, сильные руки, и
говорил, подбадривал, хотя понимает, что этот стажер хоть и лох, но слишком
чувствителен, чтобы поверить...
– А что будем делать здесь? – спросил
Дмитрий. – Как-то выбираться обратно... в Ирак?
Ермаков оглянулся на Валентина. Тот наклонился над столом,
что-то втолковывал руководству «Знамени пророка». Ермаков сказал вполголоса:
– Да-да, конечно. Нам пора выбираться. Но Валентин
сейчас побрасывает им одну интересную идею... Теперь они нам братья по вере! У
них с десяток их черных членов заточены в тюрьму Хаинстоун. Появилась мысль
попробовать выручить их. Тем самым мы сразу поднимем свой авторитет.
Дмитрий не понял, почему спецназу так уж нужно вызволять из
тюрьмы негритянских... ну, пусть мусульманских экстремистов, и зачем поднимать
авторитет... непонятной группы арабских террористов с Востока, но смолчал. Пути
Господа и полковника неисповедимы для простого... ну, путь не простого, но все
же только лейтенанта.
Гарри Грумен улыбался, но Ермаков видел сколько натянутости
в этой улыбке. Разведчик уже свыкся с ролью владельца богатой фирмы, к тому же
в самом деле приносит немалый доход, а начавшаяся перестройка в СССР обрубила
все нити. Прошло почти пятнадцать лет, он уже в самом деле считал себя юсовцем,
в этом мире тепло и уютно, никуда не надо идти, карабкаться, ничего не надо
строить, а пробежку по утра делал по-прежнему охотно, так как здоровье нужно не
только для рукопашных схваток, но и просто для наслаждения жизнью. А юсовцы
жизнью наслаждаться умеют...
Ермаков повторил с нажимом:
– Нас пять человек. Нужны новые удостоверения личности,
водительские права, кредитные карты и прочие мелочи.
Грумен поморщился:
– Ничего себе, мелочи!.. С подобными делами я не имел
дело уже лет десять. Нет, больше...
– Вы должны быть готовы, – напомнил Ермаков.
– Могли бы прислать шифровку, – напомнил Грумен
сварливо. – Все бы подготовил заранее!
Ермаков покосился на молчаливого Дмитрия, неожиданно
усмехнулся:
– Это мы передвигались чересчур быстро. Когда будут
готовы?
– Не раньше, чем завтра к вечеру. Да и то...
– Что?
– Возможно, не все, – предупредил Грумен. – С
кредитными карточками сейчас не очень... Ну, неблагополучно. Слишком много
компьютерных хакеров. В основном, российские кулибины. Сейчас что ни день –
дополнительные степени защиты... Но, самое позднее, послезавтра все будет.
Ермаков кивнул:
– Это устроит.
– Где-то остановились?
– Полагаю, лучше всего в гостинице.
Грумен кивнул:
– Верно. Я мог бы устроить вас по своим каналам. Но это
может привлечь внимания больше, чем гостиница, где народ приходит и уходит. Я
подготовлю деньги... Учтите, здесь даже банку пива покупают по кредитной карте!
Ермаков удивился:
– Даже в мотелях?
– Ну, в мотелях... Впрочем, для пятизвездочных вы рылом
не вышли. Да, в мотеле лучше. Там, понятно, налом. Советую взять по девочке на
ночь.
Ермаков кивнул, только Дмитрий дернулся, рана все еще
кровоточит:
– Зачем?
– Мужчины прибыли в город, – удивился Грумен, –
да без женщин? Облике морале, блин!.. О конспирации надо думать, а не о
возможном триппере. Когда берешь шлюшку, идешь вообще без регистрации, понял?
Хозяин мотеля в доле с девочками.
Тарас покрутил головой:
– Ну, народ... Как будто обратно в Пермь попал!
Грумен усмехнулся:
– Вас примут за мафиози!.. Только они пользуются налом.
Да еще бедные латиносы, но вы с такими рожами на бедных не тянете.
– За мафиози? – переспросил Тарас с
интересом. – Хорошо, больше уважать буду.
Грумен покачал головой:
– Вряд ли. Здесь не Россия.
Когда входили в вестибюль мотеля, Тарас попросил:
– Мне номер с Максом. Он мне спину потрет.
Ермаков бросил на них косой взгляд:
– А что?.. Этот вариант тоже хорош...
Тарас ощутил нечто неладное, спросил настороженно:
– Да нет, – успокоил Ермаков, – все порядке.
К гомосекам не так присматриваются. Народ в этом штате консервативный, таких
стараются не замечать.
Тарас спросил уже испуганно:
– Каких?
– Голубых, – объяснил Ермаков. – Ведь только
гомосеки берут один номер на двоих.
А Макс ехидно хохотнул:
– Я все-таки предпочитаю делить номер женщиной.
– Только не разболтай сколько у нас пулеметов, –
ответил Ермаков.
Регистраторша мило улыбнулась, мужественным мужчинам в
шляпах с лихо загнутыми полями. Клетчатые рубашки, широкие кожаные пояса,
уверенная сдержанность в походке: от всех так и веет знойным Техасом.
– Нам поближе к бару, – сказал Валентин.
Улыбнувшись, добавил: – Если случайно знаете, кто здесь торгует племенным
скотом, только свистните!
Регистраторша улыбнулась снова, подумав, что впервые жалеет,
что в их гостинице не остановился какой-нибудь крупный оптовик по племенному
скоту: хочется хоть что-то сделать приятное этим простым грубоватым скотоводам
из Техаса. Через мгновение ее отвлекли, но в памяти эти широкие мужественные
парни так и остались, как скотоводы из Техаса, хотя о Техасе никто не упоминал.
Ключ вошел в скважину точно, притерто. Дмитрий легонько
шевельнул пальцами, в толстой двери щелкнуло. Хорошо смазанный механизм
шевельнулся, скупым движением убрал на дюйм толстую полоску высокопрочной
стали. Дмитрий повернул ключ еще раз, со вторым щелчком засов ушел в дверь.
