Когда подходившие были уже в трех шагах, Валентин с
побелевшим лицом внезапно метнул руку к бедру. Дмитрий видел закушенную губу,
дикие глаза. Движение было настолько молниеносным, что Валентин все-таки успел
выхватить пистолет. Дмитрий услышал два выстрела, что слились в один...
...и тут же его с силой ударило в шею, в ногу, плечо, в
грудь. Он тоже метнул руку в поясу, но пальцы не послушались. Трейлер качнулся
и взлетел вверх. Асфальт ударил в скулу. Рядом пробежала жужелица, суетливо
юркнула в щелочку. Сверху доносились затихающие крики, шум. Он пытался
шевельнуться, вскочить, но тело превратилось в камень. Даже глаза не мог
закрыть, и сразу почувствовал как пересыхает роговица.
Словно сквозь вату в ушах доносились голоса. Странные,
искаженные, размытые. Изображение размывалось, перекашивалось. Он чувствовал
как падает в бездну, потом асфальт под щекой вставал дыбом, начинало чудиться,
что стоит, прислонившись к стене...
Наконец его подхватили как бревно, мелькнуло в тумане жерло
открытых дверей грузовика. Грохнуло, он успел подумать, что это грохнулось его
окаменевшее тело, затем тьма грузовика хлынула в мозг, затопила, и он
провалился в бездну.
Но все-таки осталось смутное ощущение, что он слышал голос
Рамиреса.
Его тело попало под трактор. Острые траки вонзались в плоть,
рвали, крушили. Он пытался закричать, но голосовые связки не слушались. Сердце
бухало как молот, кожу жгло как будто опустили в кипяток. Он чувствовал
сильнейший прилив адреналина, мгновенно все вспомнил, но старался лежать
неподвижно, чтобы понять, где он. Сверху раздался приглушенный голос Валентина:
– Макс, займись Рамиресом!.. Тарас, переоденься.
Дмитрий быстро поднял веки. Над ним железный потолок с
толстыми шляпками болтов, под спиной тоже холодное железо. Его распластало в
кузове крытого грузовика. Борта тоже из толстого металла, по бокам два
крохотных зарешеченных окошка, откуда дневной свет. Четверо в черных костюмах с
крупными надписями SVIT на полу без признаков жизни, шеи неестественно
вывернуты, из-под голов двоих красные лужи. Дмитрий вздрогнул: один в черном
облегающем костюме, перебрался на сидение рядом с опустившим голову на баранку
водителем, безжизненное тело швырнул через спинку кресла, задев потолок. Мотор
все еще работал, лишь тогда Дмитрий признал по характерным движениям Валентина.
Тот занял место шофера, тяжелый грузовик продолжал катиться вперед.
– Не гони, – послышался хриплый голос
Тараса. – Это заняло не больше минуты. Опоздание на двадцать секунд кто
заметит?
Дмитрий ошалело огляделся. Макс прижал Рамиреса к полу и
быстро ломал ему пальцы. Когда сломал руку в локте, зверски вывернув так, что
окровавленные обломки кости прорвали кожу, Рамирес взвыл и, глотая слезы,
прохрипел:
– Джонстон и Гульдмен! Больше никого, клянусь...
Макс рывком повернул ему голову. Дмитрий услышал хруст
шейных позвонков, но уже краем уха, руки его быстро сдирали с охранника одежду,
рассовывали по карманах удостоверения, кредитные и прочие карточки, ключи.
Дмитрий, начиная что-то понимать, поспешно содрал одежду с того, который
показался достаточно крупным.
– Как удалось? – прошептал он непонимающе. –
Значит, все-таки можно накачаться заранее?
Тарас выглядел непривычно бледным, с темными кругами под
глазами и резкими морщинами, которых Дмитрий раньше не видел. Грудь, плечи и
правый бык были в кровавых пятнах.
– Нет, – бросил он скупо, голос был сухим,
безжизненным.
– Но как же...
– Если бы можно было, – ответил Тарас. –
Накачали бы и тебя.
– Но как удалось...
– Валентин держал препарат во рту. В пластмассовой упаковке.
Не понял? Когда в него всадили этот чертов заряд... до сих пор весь чешусь!..
он упал, шарахнулся головой, – он простонал сквозь зубы, – и раздавил
упаковку зубами. Так что яд на яд... А играть жука-притворяшку все умеем!
Дмитрий зябко передернул плечами:
– Черт, я бы так не смог.
Валентин сделал легкий поворот, в боковое окошко стало видно
как удаляются главные ворота, где их фургон явно прошел тщательную проверку,
как и каждый из охранников: не по документам, которые теперь не подделывает
только ленивый, а на отпечатки пальцев, сетчатки глаза. Пленных явно осмотрели,
попинали, и лишь тогда дали добро на проезд. Судя по массивным воротам и
пристройкам с обеих сторон, там наворочено аппаратуры, оружия новейших систем,
а народ не простые охранники по контракту, а в полной готовности парни из
спецотделов.
Дмитрий оглянулся и еще раз поразился, как недалеко успели
отъехать. Наверное, Валентин начал действовать в момент, когда только-только
захлопывали двери фургона, и закончил, когда машина тронулась в раскрывающиеся
ворота.
Фургон на малой скорости подкатил к строгому подъезду.
Сверху холодно поблескивали линзами две телекамеры, рядом с дверью сенсорная
пластина. Двери распахнулись, все четверо выскочили и метнулись к дверям.
Дмитрий успел увидеть как Валентин приложил к блестящей поверхности отрубленную
кисть старшего охранника. Замигали огоньки, он чувствовал как в такт
затрепыхалось сердце: вдруг и здесь, как на воротах, понадобится более глубокое
сканирование...
Над пластиной вспыхнуло световое табло. На миг Дмитрию
почудилась страшная надпись «Access denied», но пластина светила зеленым, а
Тарас уже рванул двери на себя, ворвался вовнутрь. Дмитрий вбежал последним.
Впереди открылся огромный строгий зал, весь залитый ярким
светом, а рядом с дверью за огромным пультом развалились в удобных креслах двое
дюжих сержантов, уверенных и молодцеватых. Один не отрывал глаз от мониторов,
второй лениво повернул голову. Дмитрий услышал два негромких хлопка. У одного
сержанта выплеснулся короткий фонтанчик почти черной крови из дыры между глаз,
у другого – из виска. Тарас перепрыгнул стол, что-то нажал на пульте, и все
трое понеслись за ним через зал к далеким дверям.
Глава 43
Дмитрий превратился в ком нервов, снова то страшное
одиночество в чужой враждебной стране, Коридор длинный и страшный, стены из
металла или под металл, двери толстые, пуленепробиваемые.
Через каждые два-три метра под потолком укреплены
самонаводящиеся пулеметы. Дрожь пробежала по телу, едва представил себе град
пуль, такого противника не подстрелишь в руку или в ногу, но отключенные
Тарасом пулеметы молчали, зато из дверей то и дело выскакивали встревоженные
люди.
Дмитрий еще ни разу не выстрелил: впереди как две смерти
неслись плечо к плечу Тарас и Валентин. Ему с Максом оставалось только перепрыгивать
через трупы, разбрызгивать лужи крови,
На стенах мелькали надписи, крупные, яркие. Синие полосы
сменились желтыми, затем потянулась широкая красная полоса, а в глубине
коридора виднелась толстая бронированная дверь.
