Интересно, учитывали стратеги тайной войны такие вот захваты
танкеров? Или полагали, что это неизбежные мелкие вспышки недовольства, которые
подавить будет легко?
– Я думаю, это учитывалось, – произнес он вслух.
– Что-то сказали, шеф?
Он вздрогнул, вымученно улыбнулся:
– Джонсон, у тебя уши как у отца Гамлета. Я сказал, что
террористы вовсе не продумывали пути отхода.
На лице Джонсона отразился жадный интерес:
– Полагаете, за них это просчитали другие? Будет еще
одна группа?.. Вы правы, шеф, это очень интересный вариант. Как мы об этом не
подумали сразу!
Фред брезгливо поморщился:
– Они просто доведут танкер до берегов Англии и
взорвут.
– А сами?
– Погибнут, – ответил Фред как можно спокойнее, но
тело пронизал странный холодный ветер, словно он стоял на горном
перевале. – Просто погибнут в огне... как приносили себя в жертву их дикие
предки.
Джонсон смотрел непонимающе. Потом лицо начало терять
морковный оттенок, переходя к пепельному. В глазах появился страх.
– Шеф, вы не шутите?
– Какие шутки... Но, я полагаю, в верхах предусмотрели
такие эксцессы. Ну, взорвут отчаявшиеся русские пару танкеров. Ну, застрелят
пару высокопоставленных чиновников из Вашингтона... и хрен с ними, что еще?
Могут приехать под видом туристов в нашу страну и устроить кровавую бойню в
каком-либо городке. Зато наша Империя получает огромные территории этой страны!
Уже сейчас русская армия фактически под нашим негласным контролем. Они сами,
повинуясь нашим указаниям, уничтожат эти террористические группы в самом зародыше.
И хотя Кречет разрешил свободную продажу оружия, но что могут пистолеты и
винтовки против танков? А гранатометы населению пока что... ха-ха!.. не
решается продавать даже отважный Кречет.
Помощник кивал, Фред видел, что это все отскакивает как от
стенки горох, но суть Джонсон уловил:
– Значит, вы прогнозируете, что у террористов нет путей
отхода?
– Да.
– И что взорвут танкер именно у берегов Англии?
– Да, – подтвердил Фред.
– Почему именно Англии? Тогда бы уже тащили до Флориды!
Во-первых, мы основной противник, во-вторых, там ущерб в десятки раз больше...
Фред покачал головой:
– Не дотащат. Им тоже спать надо, они держатся из
последних сил. К тому же тянуть переговоры не могут до бесконечности. Если
поймем твердо, что они в самом деле решили взорвать танкер у берегов, то сами
взорвем и потопим посреди бескрайнего Тихого океана.
Джонсон побледнел:
– С людьми? Я не о террористах, сэр. Там же захваченный
экипаж, связанная охрана... А главное – пятьсот тысяч тонн нефти! Это сколько,
если перевести в доллары?
Фред хотел уйти от ответа, слишком Джонсон честен и
прямодушен, но неожиданно озлился на помощника, что работает в такой
организации и все еще стремится остаться чистым:
– Да ладно тебе! Будет подано, как будто это сделали
сами террористы. Или неисправность на танкере, с которой террористы не сумели
справиться. Когда стране грозит опасность, Джонсон, то мы тоже умеем
жертвовать.
Джонсон отшатнулся, шокированный, а Фред подумал вдогонку,
что русские, правда, жертвуют своими жизнями, а они, настоящие американцы,
предпочитают жертвовать чужими.
Глава 45
Улицы стали похожи на длинные стены, под которыми наставили
торшеров. Затейливые фонари не только освещали, но и бросали игривые
праздничные блики на стены домов, умело подсвечивали арки, вывески. По проезжей
части струилась разноцветная светящаяся река автомобилей.
Прохожих совсем мало, Дмитрий шел медленно, изображая
неспешно вышедшего от любовницы уверенного в себе мужчину, у которого все в
норме с кошельком, желудком и половым аппаратом. Он даже улыбнулся своему
отражению в витрине, на случай, если какая телекамера, охраняющая вход в
ювелирный магазин, захватит и его в поле зрения.
Улыбка получилась широкая белозубая, какую постоянно
рекламируют на имперских зубных пастах, но в действительности редко встречается
у жителей Империи. Место для пешеходов непривычно широкое, такое он видел
только на Новом Арбате, и потому даже не удивился, когда впереди увидел
медленно едущий в его направлении полицейский автомобиль. На Арбате милиция
тоже нередко выезжает на тротуар и дефилирует мимо многочисленных баров,
ресторанов, казино, прислушиваясь к воплям и звону посуды.
Мимо проплывала дверь магазина, Дмитрий, не раздумывая,
свернул и шагнул через порог. Молоденькая девушка-продавщица мило улыбнулась
молодому здоровому парню, явно футболисту или регбисту, Дмитрий улыбнулся в
ответ, ноги сами понесли между полками с банками кофе, кетчупами, соусами,
майонезами и всякой дрянью в банках и пакетиках из тонкого хрустящего пластика.
Полицейский автомобиль остановился возле входа. Дмитрий
видел сквозь стекло, что оба в униформе вылезли и направились ко входу в
магазин. Черт, надо было идти дальше, кто бы обратил внимание, а так возжелали
проверить, что за странный парень зашел покупать продукты так поздно...
Они вошли по-хозяйски, оба крупные, один вообще просто
разжиревший носорог, второй крепыш, но с десятком килограммов сала на пояснице.
Девушка раздвинула губы в той же отмеренной улыбке, красивой и зовущей, как
Памела Андерсон с обложек порножурналов.
– Как дела, Марта, – сказал толстяк тонким
голосом. – Ты сегодня такая же хорошенькая, как и вчера ночью... ха-ха!
– Как будто вы меня видели ночью, – ответила
девушка негодуюше. Дмитрий перехватил взгляд, брошенный в его сторону, словно
она умоляла не верить этим двум, она порядочная девушка, и с такими толстыми
никогда не ложится.
Толстяк тоже оглянулся, будто только сейчас заметил Дмитрия.
Глаза были заплывшие, с широкими ломтями сала на веках, а голос прозвучал еще
тоньше:
– Эй, парень, поздновато ты решил запастись едой!
Дмитрий пожал плечами, его пальцы уже ухватили широкий
пластиковый пакет и начали складывать туда пакетики с йогуртом. Второй, который
крепыш, напыжился, сказал громко:
– Марта, сегодня было страшное нападение на тюрьму! Это
фанатики-мусульмане снова пытались освободить своих мерзавцев... По крайнем
мере, половина сбежала... Эй, парень, подойди-ка сюда. Тебя тоже надо проверить
на предмет, не черный ли ты мусульманин!
Он сам расхохотался своей шутке, но когда взглянул в лицо
Дмитрия, улыбка замерзла на его губах, а смех превратился в хрип. Дмитрий
спохватился, распустил мышцы, даже попытался улыбнуться, но полицейский уже
закричал, предупреждая второго. Дмитрий видел как его рука метнулась к кобуре
револьвера, пристегнутой широкий щегольским ремнем к бедру.
