Мы закончили интервью и распрощались. Я сел в такси и отправился в аэропорт. Прислонив голову к окну, я то и дело возвращался к мысли о том, как бы чувствовали себя мои сестры, окажись они в ситуации Гудолл и Лики.
Затем меня посетила совершенно неожиданная мысль… Это же первый раз, когда после интервью мне хочется поделиться увиденным и услышанным с сестрами. Обычно я звонил лучшим друзьям и наставникам… и тут я внезапно осознал, что все они – мужчины.
Я мысленно вернулся ко всем проведенным на данный момент интервью: Тим Феррис, Чи Лу, Шугар Рэй Леонард, Дин Кеймен, Ларри Кинг, Билл Гейтс, Стив Возняк, Питбуль… И, к своему потрясению и стыду, мне стало ясно как божий день, что все они были мужчинами.
Как же я не замечал этого раньше?
Когда я придумал свой список, мы с моими друзьями мужского пола мечтали о том, у кого хотели бы поучиться. Обсуждая вопросы для интервью, мы с моими друзьями мужского пола размышляли над тем, что нам хотелось бы узнать. Мне ни разу не пришло в голову поинтересоваться, у кого хотели поучиться мои сестры или знакомые женского пола. Я настолько зациклился на себе, что стал слеп ко всему, что лежало за пределами моего одностороннего представления о реальности. И то, что я не сознавал своей предубежденности, отнюдь не означает, что я ни в чем не виноват. Я являл собой образцовый пример парня, который заявляет о своей приверженности идее равноправия, но ни разу не обратился к самому себе с вопросом, так ли это на самом деле.
Я задумался о том, насколько много существует Мужчин, таких, как я. Ведь подобно тому, как мы с моими друзьями размышляли над тем, кого включить в список, в кабинетах руководства начальники-мужчины обсуждают со своими коллегами-мужчинами, кого принять на работу или повысить. Точно так же, как и мне с моими друзьями, этим начальникам может быть невдомек, что чисто инстинктивно они отдают предпочтение себе подобным. Самые опасные предубеждения – те, в существовании которых мы не отдаем себе отчета.
Такси остановилось у входа в аэропорт, я вылез, вскинул на плечо свою спортивную сумку, и мне показалось, что она стала тяжелее. Я поплелся по терминалу. За окнами темнело, на Сан-Франциско опускался туман. Я шел к выходу на посадку и не мог избавиться от мысли: Как же я был слеп, что не замечал настолько очевидного? Как не понимал, что я – часть общей проблемы?
Ответов я не знал, но зато знал, что сделаю в первую очередь.
Я отправлюсь прямо к своим сестрам.
Глава 31
Превращение тьмы в свет
Я спешил домой. Мне не терпелось задать сестрам свои вопросы. Но, пообщавшись с ними в нашей гостиной, обнаружил, что даже не понял, что именно не понимаю.
– Ты только что брал интервью у одной из самых выдающихся женщин мира, и все, о чем ты можешь рассказать, это о том, как к ней приставал ее наставник?
Это сказала Бриана. Она старше меня на три года, учится на юриста и всегда, сколько я ее помню, отстаивала свои взгляды.
– Ведь во время интервью, когда ты снова начал спрашивать об этом Гудолл, она объяснила тебе, что это не так важно. Она отреагировала на заигрывания Лики именно так, как и я надеюсь поступить, случись подобное со мной, – продолжила она.
Она встала с дивана.
– Думаю, я знаю, почему ты так разволновался. Все потому, что ты считаешь сексуальное заигрывание проявлением неуважения. Иногда это так, но далеко не всегда. Вы с папой всю жизнь такие. Папа прямо говорит, что, если какой-нибудь парень только взглянет на меня или Талию с интересом, это уже чуть ли не акт насилия. Вот поэтому ты так и завелся. И меня удивляет, что ты до сих пор не понял, что женщинам приходится постоянно иметь с этим дело. Ты всю жизнь живешь в окружении женщин. С самого детства твоими лучшими друзьями были сестры, мама и девять кузин. Помню, старшеклассником ты даже читал «Я знаю, почему поет птица в клетке». Уж кому-кому, а тебе-то нужно было понять все это намного раньше.
Я опустил глаза. Взглянув на свою младшую сестру, я увидел, что Талия спокойно и внимательно слушает. Но понимал, что очень скоро вступит и она.
– Я не собираюсь портить тебе настроение, – продолжала Бриана. – Просто пытаюсь внести ясность. Если ты с детства находишься среди женщин и знать не знаешь, с чем им приходится сталкиваться, то можно себе представить, как это выглядит у других парней.
В наступившей тишине Талия достала свой телефон, нашла в Facebook мем и сунула экран мне под нос.
На картинке были изображены две беговые дорожки, которые заканчивались финишной чертой. В начале одной из дорожек готовился к старту белый мужчина лет сорока. На его пути была пара барьеров. На другой дорожке была молодая женщина со смуглым цветом кожи. На ее ногах были оковы, а путь к финишу преграждали мины, колючая проволока, болото и другие препятствия. Мужчина с улыбкой говорил своей сопернице: «В чем проблема? Дистанция же одинаковая!»
Я уставился на картинку, а Талия сказала:
– Ты точно не на том зациклился. Меня напрягает не только то, что женщины сталкиваются со всеми этими дополнительными трудностями. Посмотри, что написано под картинкой. Подавляющее большинство мужчин и близко не понимают, как мы живем, и это факт. У женщин возникают проблемы, которые мужчины в большинстве своем никогда не поймут… просто потому, что даже не пытаются понять.
* * *
Трудно сказать наверняка, почему я воспринял мемуары Майи Энджелоу не так, как должен был, по мнению Брианы. Я читал книгу «Я знаю, почему поет птица в клетке» подростком, и описание жизни афроамериканцев потрясло меня настолько, что я не обратил внимания на что-либо еще. Майя Энджелоу родилась во времена, когда чернокожих вешали на деревьях, а выглянув в окно, можно было увидеть поджигающих крест куклуксклановцев в балахонах. Когда Майе Энджелоу было три года, ее вместе с пятилетним братишкой погрузили в вагон поезда, следовавшего на Юг, – совершенно одних, с привязанными к ногам бирками с именами. В пункте назначения их приняла бабушка, и они отправились жить к ней, в небольшой арканзасский городок Стэмпс, где черные и белые были строго разделены.
И лишь теперь, заново перечитывая эту книгу, я пробовал вникнуть в ее гендерный аспект. Как-то днем восьмилетняя Энджелоу шла в библиотеку. К ней подошел мужчина, заломил ей руку, спустил панталончики и изнасиловал, пригрозив убить, если она кому-нибудь расскажет о происшедшем. В конце концов она рассказала, и ее насильника задержали и арестовали. На следующую ночь его избили до смерти на задворках скотобойни. Потрясенная Энджелоу убедила себя в том, что человек погиб из-за ее слов, и не разговаривала в течение следующих пяти лет.
Время шло, и количество встававших на ее пути препятствий возрастало. Она забеременела в 16-летнем возрасте, занималась проституцией, содержала бордель и стала жертвой домашнего насилия. Как-то раз бойфренд отвез ее в романтичный уголок у залива, избил до бессознательного состояния и держал в плену в течение трех дней. Тем не менее все эти события не стали определяющими в ее жизни. Главным стало то, что Майя Энджелоу сумела превратить беспросветную тьму в свет.
