Я бросил свою колу и очертя голову бросился вслед за ним. Распихивал официантов, протискивался между благотворителями и срезал углы, пока не нагнал Спилберга в паре метров от выхода. Я притормозил, чтобы выбрать самый подходящий момент для обращения. Но времени выбирать уже не было.
– Ээ… извините, мистер Спилберг. Меня зовут Алекс, я учусь в Университете Южной Калифорнии. Могу я… не могли бы вы ответить мне на один короткий вопрос, пока идете к машине?»
Он остановился и оглянулся, удивленно подняв брови, а затем приобнял меня со словами:
– Я уже несколько часов в кампусе и за все это время не встретил ни одного студента! Буду рад вопросу.
Такая сердечность заставила Ступор испариться. Пока мы шли к парковке, я рассказал Спилбергу о своей миссии. Слова находились как бы сами собой. Это была не заученная презентация. Это было мое кредо.
– Понимаю, что для вас я первый встречный, мистер Спилберг, но… – И тут в моем горле снова образовался комок. – Но не могли бы вы дать мне интервью?
Он снова остановился и медленно повернулся ко мне. Губы сжаты, взгляд стал твердым.
– Мой обычный ответ в таких случаях – нет. Я даю интервью только когда это нужно для моего фонда или для продвижения моего фильма. – Но затем его взгляд смягчился. – Хотя… что-то подсказывает мне ответить тебе «возможно», а не «нет».
Он сделал паузу и, прищурившись, посмотрел на небо, хотя солнце было неярким. О чем он подумал, я не узнаю никогда, но потом он опустил голову и посмотрел мне прямо в глаза.
– Давай действуй. Бери интервью у всех остальных. А потом свяжись со мной, и посмотрим, чем я смогу быть тебе полезен.
Мы проговорили еще с минуту, затем он попрощался и пошел к машине. Но на полпути вдруг обернулся ко мне еще раз и снова посмотрел в глаза.
– Знаешь, а ведь по тебе видно, что у тебя действительно все получится. Я верю в тебя. Верю, что ты сможешь.
Он подозвал своего помощника и велел ему взять мои контакты. Сел в машину и уехал. Помощник спросил, есть ли у меня визитка. Я полез в задний карман и достал одну из распечатанных у себя в кладовке карточек. И в этот момент прозвучало резкое: «НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!»
Это была декан. Она протянула руку и выхватила у меня визитку.
– В чем дело? – спросила она.
Мне надо было спокойно ответить: «А, да это мистер Спилберг попросил своего помощника взять мою контактную информацию», но вместо этого я стоял истукан истуканом. Глянул на помощника Спилберга в надежде, что он прояснит ситуацию, но декан перехватила мой взгляд и кивком велела ему уйти – без моей карточки, номера телефона и даже имени.
– Вы же прекрасно знаете, что мы не позволяем подобные вещи, – отчеканила она, испепеляя меня взглядом.
Она спросила, учусь я ли в киношколе. С яростью в голосе, способной сбить человека с ног. Я что-то промямлил в ответ, причем даже мне самому показалось, что это прозвучало признанием вины.
– Я же говорила. Я в первый же день занятий довела до всех вас, что мы не позволяем ничего подобного! – Она продолжала наезжать.
Я рассыпался в извинениях, толком не соображая, за что, собственно, извиняюсь. Нес что угодно, только чтобы уберечься от ее гнева. Декан же продолжала свои нотации, доведя меня чуть ли не до слез. Нависала надо мной, как горная скала, – и это при ее-то росте в метр шестьдесят с небольшим. В конце концов она угомонилась и пошла прочь.
Но не успел я сдвинуться с места, как она развернулась и снова пошла в мою сторону. Еще раз смерила меня взглядом.
– Здесь у нас все по правилам. – И жестом руки указала мне на выход.
Глава 5
На корточках в туалете
Когда я проснулся следующим утром, голос декана все еще отдавался эхом в моей голове. Уныние не улетучилось и во второй половине дня, так что я приполз в свою кладовку и стал искать на книжных полках что-нибудь для поднятия духа.
В глаза бросилась оранжевая книга, которую дал мне Брэндон: «Четырехчасовая рабочая неделя» Тима Ферриса. Я взял ее с полки и растянулся на полу. С первой же страницы у меня создалось впечатление, что Тим Феррис обращается непосредственно ко мне. Его слова проникали прямо в душу, и весь следующий час я отрывался от чтения, только чтобы взять карандаш и отметить избранные места.
Книга начинается с рассказа об участии Тима Ферриса в чемпионате мира по танго. На следующих страницах Феррис занимается мотогонками в Европе, кикбоксингом в Таиланде и ныряет с аквалангом на частном острове в Панаме. Еще через две страницы я натолкнулся на строчку, которая чуть не заставила меня заорать во всю глотку «Йессс!»: «Если вы взяли в руки эту книгу, то, похоже, не хотите просиживать штаны в офисе до достижения пенсионного возраста».
Глава 2 называлась «Правила, изменяющие правила».
Глава 3 рассказывала, как победить страх.
В главе 4 обнаружился пассаж такой силы, что мне показалось, будто Тим Феррис дубиной вышибает из меня переживания на тему «Чего же я хочу от своей жизни».
«Чего же я хочу?» – слишком неопределенный и бесполезный в практическом смысле вопрос. Забудьте о нем.
Вопрос «В чем моя цель?» тоже вызывает смущение и заставляет гадать на кофейной гуще. Чтобы переформулировать вопрос, нужно дистанцироваться и посмотреть на общую картину…
Что прямо противоположно счастью? Печаль? Нет. Точно так же, как любовь и ненависть, счастье и печаль – две стороны одной монеты. <…> Прямая противоположность любви – безразличие, а счастья – внимание! – скука.
Наиболее близким синонимом счастья является душевный подъем, и именно к нему вам следует стремиться. Это волшебная палочка. Когда вам говорят, что нужно следовать своей «мечте» или «высшему предназначению», предположу, что на самом деле имеется в виду именно это – воодушевленность.
Тремя страницами ниже был целый раздел под названием «Как дозвониться Джорджу Бушу-ст., или СЕО Google».
Спасибо Тебе, Господи!
Я зашел на сайт Тима Ферриса, обнаружил, что он написал еще одну книгу, и тут же ее купил. Если «Четырехчасовая рабочая неделя» – про карьеру, то «Тело за четыре часа» – про здоровый организм. Я долистал до главы «Медленно-углеводная диета – как сбросить 9 кг за 30 дней без физических нагрузок». Звучало как шарлатанство, но раз Феррис поставил опыт на себе и доказал, что это работает, то что мне было терять? Ответ: вес и до фига лишнего веса. Следуя его инструкциям, я сбросил за лето 18 килограммов. Прощай навек, Жиртрест Банаян. Родные обалдели и, не раздумывая, записались в приверженцы Ферриса. Папа сбросил 9 килограммов, мама – 22, а двоюродный брат – 27.
Мы были лишь горсткой из миллионов последователей Тима Ферриса, которые читают каждый его пост в интернете и ставят лайки всем его твитам. Интернет изменил мир, и этому новому миру нужны новые учителя. Тим Феррис отлично подходит для этой роли.
