– Силы небесные! – воскликнул доктор Дулиттл. – Хорошо ещё, что я на тебя не сел, дружок.
– Слушайте внимательно, – начал Занзибар. – Сегодня вечером, как только стемнеет, я выберусь наружу через окошко и полечу во дворец. Вот увидите, король у меня живёхонько выпустит всех нас на свободу. Я что-нибудь придумаю.
– Да что ты сможешь! – всхлипнула свинка Хрюки, подёргала пятачком и вновь залилась слезами. – Ты всего-навсего птица!
– Совершенно верно замечено, – отвечал попугай. – Но не забывайте, что, хотя я и птица, но умею говорить по-человечьи, – и к тому же отлично знаю этих туземцев.
И вот ночью, когда луна ярко светила сквозь кроны пальм, а все люди короля спали крепким сном, попугай выбрался через решётку из темницы и полетел ко дворцу. Ему повезло: окошко кладовой неделю назад разбили мячиком во время игры в теннис. И вот теперь Занзибар пробрался во дворец через дырку в стекле.
Прежде всего он услышал, как храпит у себя в спальне принц Бумбо. Потом попугай прокрался наверх по лестнице к королевской опочивальне и осторожно заглянул внутрь.
В тот вечер королева отбыла в гости на танцы к двоюродной сестре, и потому король спал крепким сном в кровати один.
Занзибар на цыпочках вошёл в спальню и залез под кровать.
Выждав немного, попугай откашлялся – ну совсем как доктор Дулиттл. Занзибар умел передразнивать кого угодно.
Король открыл глаза и сонно спросил:
– Это ты, Эрминтрудочка?
Он решил было, что королева уже вернулась из гостей.
Тогда попугай кашлянул сильнее, густым мужским голосом.
Король подскочил на кровати и воскликнул:
– Кто здесь?
– Это я, доктор Дулиттл, – важно сказал попугай голосом доктора.
– Что ты делаешь в королевской спальне? – возмутился король. – Как ты посмел выбраться из темницы! И где ты? Я что-то тебя не вижу.
Но попугай в ответ лишь расхохотался – звучно и весело, как всегда хохотал доктор.
– Прекрати хохотать и живо покажись! – велел король. – А то я тебя не вижу.
– Ах ты глупый королишка! – ответил Занзибар. – Неужели ты позабыл, что я – Джон Дулиттл, доктор медицины и величайший чудодей на свете? Немудрено, что ты меня не видишь – ведь я сделался невидимкой. Я ещё и не то могу. Мне всё по силам. А теперь слушай. Я пришёл сюда, чтобы тебя предостеречь. Если ты не позволишь мне и моим друзьям путешествовать по твоим владениям, я напущу на тебя и твой народ такую же хворь, какой страдают обезьяны. Знай, стоит мне лишь мизинцем шевельнуть – и вы все свалитесь больными. Сию же минуту пошли стражу отпереть темницу. Не то ещё до рассвета ты заболеешь свинкой!
Король подскочил на кровати и воскликнул: «Кто здесь?»
Тут король затрясся со страху.
– Доктор! – взмолился он. – Я всё сделаю, как ты велишь, только не шевели мизинцем!
Он выпрыгнул из постели и помчался отдавать страже приказ отпереть темницу и выпустить узников.
Как только король выбежал вон, попугай выбрался из-под кровати и преспокойно вылетел из дворца через разбитое окно.
Но в это самое время королева вернулась домой с танцев и как раз отпирала своим ключом чёрный ход. Она увидела попугая, который выбрался из окошка кладовой. Когда король, отдав стражникам приказ, воротился в спальню, королева немедленно сообщила ему об увиденном.
Тут король понял, что его провели, и пришёл в ярость. Он стремглав помчался обратно к темнице.
Но было уже поздно. Темница была пуста и дверь стояла нараспашку. Доктор и его друзья исчезли.
Глава седьмая
Обезьяний мост
Королева Эрминтруда за всю свою жизнь не видела супруга в таком гневе, как в эту ночь. Король скрежетал зубами от ярости, обзывал придворных и слуг болванами и запустил зубной щёткой в дворцовую кошку. Он носился по дворцу в одной ночной рубашке, перебудил всех своих солдат и немедленно отправил их в джунгли по следам доктора Дулиттла и остальных беглецов. Но этого разгневанному королю показалось мало, и он отрядил на поиски всю прислугу – поваров, садовников, цирюльника, гувернёра принца. Он послал в погоню даже королеву, а она валилась от усталости, потому что проплясала всю ночь в тесных туфельках. Но пришлось и ей пойти на подмогу солдатам.
Тем временем доктор Дулиттл и его питомцы мчались по джунглям в Обезьянью страну.
Свинка Хрюки вскоре устала бежать на своих коротеньких ножках, и доктору пришлось взять её на руки и тащить на себе, а это было нелегко, потому что нужно было нести ещё и чемодан, и саквояж с лекарствами.
Король туземцев полагал, что его солдаты отыщут и настигнут беглецов безо всякого труда – ведь в чужой стране доктор и его спутники заблудятся. Но король ошибся: обезьяна Чичи знала каждую тропинку в джунглях куда лучше туземцев. Чичи увела доктора и его спутников в самое сердце джунглей, в непроходимую чащу, где никогда не ступала нога человека, и спрятала в дупле огромного дерева, которое росло среди высоких неприступных скал.
– Лучше нам затаиться, – сказала Чичи, – и переждать здесь, пока королевские солдаты не устанут нас искать и не уберутся восвояси. Тогда мы вылезем из убежища и отправимся прямиком в Обезьянью страну.
На том и порешили, и до самого утра просидели в дупле.
То и дело до беглецов доносились голоса королевской стражи, которая рыскала по джунглям в напрасных поисках. Но беглецы были в безопасности, потому что никто, кроме Чичи, не знал об убежище в дупле – даже другие обезьяны.
Наконец сквозь густые лесные кроны забрезжил рассвет, и беглецы услышали, как измученная королева Эрминтруда сказала:
– Дальше искать бесполезно. Мы их не найдём. Воротимся домой и ляжем спать!
С тем солдаты, королева и прислуга отбыли домой, а Чичи вывела доктора и его спутников из укрытия и они отправились дальше, в Обезьянью страну.
Дорога в Обезьянью страну была долгой и трудной. Путешественники то и дело падали от усталости, особенно свинка Хрюки. Чтобы подбодрить бедняжку, её поили молоком, добытым из кокосовых орехов; сладкое лакомство придавало свинке сил и она топала дальше.
Впрочем, питья и пищи хватало на всех, ведь обезьянка Чичи и попугай Занзибар в джунглях были у себя дома, и они знали, какие плоды съедобны и как их отыскать, а потому рвали финики и фиги, выкапывали земляные орехи, сочный имбирь и сладкий батат – это особая африканская картошка. Лимонад они ловко приготовляли из диких апельсинов, а подслащивали мёдом, который извлекали из пчелиных сот, залезая в дупла деревьев. Что бы ни попросили усталые путники, Чичи и Занзибар без труда отыскивали нужное растение – или что-нибудь вроде него. Когда у доктора Дулиттла иссякли запасы табака в кисете, обезьянка с попугаем нашли ему и табачные листья.
