У одних были короткие, как у кенгуру, передние лапы и гигантские ноги с кривыми пальцами. У других на носу росло по три рога. У тех все тело было усеяно шипами. У этих спина закована в толстый панцирь. Если бы не добрые мигающие глаза и не приветливые улыбки на их рогатых и шишковатых физиономиях, от внешнего вида этих чудовищ можно было прийти в ужас. Под широкой лапой самого большого из них вполне мог спрятаться целиком даже крокодил Кро-Кро.
– Лp-p! Мр-р! Нр-р! – сказала Несси.
И крокодил тут же перевел:
– Здесь собрались все жители острова Аврика. Вон тот, с хоботом, листодонт. Он ест листья с деревьев. А тот, у которого пасть полна зубов, хоть и называется страходонт, на самом деле совсем не страшный. Зубами он разгрызает стволы сахарного тростника. И его чаще всего зовут сахародонт. Сластена. Рядом с ним, видите, облизывается все время, тоже лакомка. Ягодами лакомится. Его так и зовут – яго-динозавр.
– Ор-р! Пр-р! Тр-р! – продолжала Несси.
– А те, что в черепаховых панцирях, – пояснил крокодил, – тинозавры. В тине любят сидеть по шейку, нежиться. Вон те двое, похожие как близнецы, арбузавр и дынядонт. Рты у них такие большие, что арбуз или дыню целиком глотают.
Тут арбузавр и дынядонт вытянули шеи и с любопытством уставились на двухголового Тудасюдайчика.
– Ур-р? – спросил арбузавр.
– Ур-р! – ответила дынядонт и удивленно захлопала длинными ресницами.
Они медленно обошли Тудасюдайчика, обнюхали сначала его лошадиную гривастую голову, потом – рогатую антилопью. Тудасюдайчик вежливо и приветливо раскланивался то одной, то другой головой.
– Какие милые существа окружают нас, – сказал доктор Дулиттл. – Но мне кажется, что у сахародонта болят зубы. Смотрите, как он морщится, сластена. А листодонт оцарапал хобот. Вероятно, ободрал его о колючки. Да-а, у меня найдется тут работка. На их острове, наверное, никогда еще не было звериного доктора.
– Значит, поживем здесь? – обрадовалась обезьянка Чу-Чу, которую просто восхитили щедро увешанные бананами и кокосами пальмы.
– Решено! – сказал доктор Дулиттл, снял свой черный цилиндр и вытер платком пот: жара стояла необыкновенная.
На острове Аврика не оказалось ни дома, ни хижины, ни даже шалаша. Доктора Дулиттла и его зверей отвели в просторную пещеру, настелили пальмовых листьев и вкатили громадный плоский камень вместо стола. В пещере было тепло, сухо и уютно. Устав от всех приключений, путешественники заснули крепким сном. А попугаи расселись на деревьях и еще долго гомонили, дивясь своему неожиданному спасению.
Глава 40
Чудовища превращаются в страшилищ
Прошло несколько дней. И в каждый из этих дней у пещеры доктора Дулиттла толпились чудовища острова Аврика. Он лечил им зубы, смазывал царапины целебной мазью, перевязывал пораненные о камни пальцы ног, склеивал треснувшие пластинки панциря. Все эти травозавры и листодонты очень быстро привыкли к доктору и полюбили его. А он, в свою очередь, выучил их доисторический язык. Теперь он мог с ними болтать в свободные часы и слушать необыкновенные истории, которые случались миллион лет назад. Так они засиживались до позднего вечера, когда низкие крупные звезды можно было принять за диковинные цветы, распустившиеся в густых кронах деревьев, а налитые соком до прозрачности груши и сливы, наоборот, казались желтыми и лиловыми звездочками, застывшими над головой.
Ни разу вблизи острова не проплыл ни один корабль. До самого горизонта море было чисто, будто и не существует в мире мореплавателей, парусов, рыбачьих лодок или громадных военных фрегатов. Доктор Дулиттл только удивлялся, что на этот остров никто еще не наткнулся, ни один из моряков, вот уже тысячу лет бороздивших морские просторы, не разглядел вдали этот цветущий клочок суши. Жизнь здесь текла так же, как и многие миллионы лет назад.
Но однажды доктор пробудился от страшного рева, грохота, костяного стука панцирей, скрежета костей. Он в смятении выскочил из пещеры и ужаснулся. Было раннее утро. Клочья тумана пушистыми зверьками затаились между ветвями деревьев. А над высокими верхушками деревьев вздымались оскаленные головы травозавров. Шеи их извивались, словно змеи. Хлопали костяные пластинки панцирей, трещали кожаные крылья. Из рычащих пастей вырывались клубы дыма. Добрые животные превратились в злобных драконов. Вой и грохот так напугали доктора Дулиттла, что он сжался и втиснулся под нависшую скалу. Звери тоже услышали страшные хрипы и завывания. Они притихли, притаились в пещере.
«Что делать? Что делать? – думал доктор. – На мирных чудовищ напала какая-то ужасная болезнь, и они стали бешеными, превратились в кровожадных страшилищ. Мы погибли!»
А к нему уже приближалась Несси. Эта прежде веселая и приветливая гигантша раскачивалась на своих ногах-тумбах и без конца изрыгала из пасти и ноздрей шипящие струи дыма. Казалось, вот-вот вслед за дымом вырвутся языки пламени и спалят все вокруг.
– Гр-рр! Зр-рр! Шр-рр! Хр-рр! – рычала Несси.
Хвост ее ударял и сотрясал землю, задевал деревья и ломал их, будто слабые тростинки. И вдруг доктор Дулиттл с изумлением заметил, что Несси лукаво подмигнула ему. Что такое? Или это просто показалось?
– Не пугайтесь, – шепнула Несси, – мы не вас пугаем, звериный доктор. Посмотрите вон туда, в сторону бухты.
И тут доктор Дулиттл увидел толпу чернокожих людей, со всех ног бегущих к лодкам. Их преследовали арбузавр и дынядонт. Безобидные чудовища издавали такие ужасные звуки, так угрожающе вытягивали шеи и громоздко приплясывали на своих коротких лапах, что можно было умереть со страху. Незваные пришельцы горохом посыпались в лодки и в мгновение ока исчезли за нависающим скалистым берегом. Через некоторое время их суденышки вынырнули из тени уже далеко от острова. Гребцы налегали на весла, боясь даже оглянуться на пугающий остров, населенный невиданными кровожадными страшилищами.
Вот когда началось настоящее веселье! Неуклюжие травозавры и листодонты толкались боками и подпрыгивали. Арбузавр и дынядонт сплелись шеями и улыбались друг другу. Сахародонт всех угощал кусочками сахарного тростника. И все они хором пели:
Травозавр, листодонт
Топают и пляшут.
Головами, ди-ли-донт,
И хвостами, ди-ли-донт,
Кивают вам и машут.
Арбузавр, дынядонт
Не стоят в сторонке.
Друг за другом, ди-ли-донт,
Круг за кругом, ди-ли-донт,
Бегут наперегонки.
Эта задорная песенка так заразила всех своей веселостью, что следом за добродушными чудовищами пустились в пляс все остальные. Даже доктор Дулиттл, размахивая цилиндром и мелко притопывая, вошел в дружный круг. А над ними, будто праздничный салют, вспархивали разноцветные попугаи. Наконец, усталые и запыхавшиеся, они повалились на траву.
