– Да, черт, память дырявая стала, от вас я должен получить уточнения, если таковые будут.
– Пока ничего не было. Ну, давайте размещайтесь. ПХД здесь в порядке, так что обед, ужин по расписанию. Завтрак в 3:00.
– Да кто же в три часа будет есть? Чаю с хлебом хватит.
– Положен завтрак. Будет вам каша с тушенкой и чай с хлебом и маслом. Я пойду доложу полковнику о вашем прибытии. Потом буду в канцелярии. Если что, звони по ТАИ-43.
– Понял.
– Распорядок в коридоре напротив столовой.
– Это вы мне сказали?
– А ну да, у меня тоже память дырявой стала, как началась суета с Венгрией.
– Это да. Устроили американцы нам подарок. Долго готовились, и на тебе, получайте, товарищи дорогие. А ведь союзниками были.
– Забудь об этом. У нас союзники теперь только там, где войска советские стоят.
– Это точно.
– Все. Ушел.
– Рыба-то в пруду клюет?
– А хрен ее, Паша, знает. До рыбалки ли сейчас? Выспись лучше, подъем определен в 2:00.
– Разберемся.
В 5:00 транспортный самолет Ил-14 взлетел с подмосковного военного аэродрома и взял курс на запад.
В салоне находилось всего двенадцать человек – бойцы группы «Дон», офицеры Управления государственной безопасности Венгрии, подполковник Шандор с капитаном Олахом, которых доставили из Москвы прямо до самолета, и шестеро сотрудников КГБ. Новостей, кроме начала выдвижения группы «Фаркас», у венгров не было.
Через три часа полета транспортник начал снижение.
Шандор, посмотрев в иллюминатор, спросил Семенова:
– Почему снижение? До Будапешта, как мне сказали, на Ил-14 лететь пять с половиной часов.
Павел ответил:
– Все просто, подполковник, при крейсерской скорости Ил-14 в триста сорок километров в час, что значительно больше, чем у того же С-47, дальность полета составляет одну тысячу двести пятьдесят километров. А до Будапешта по прямой одна тысяча пятьсот семьдесят километров. Да еще до военного аэродрома километров тридцать…
Подполковник Венгерской безопасности кивнул:
– Я понял, посадка для дозаправки.
– Верно. С учетом этого мы должны прибыть в Текель не в 9:30, а на час позже, если не произойдет непредвиденной задержки.
– Что вы имеете в виду?
– Об этом вам лучше спросить у командира экипажа.
– В кабину не зайдешь, ладно, когда прибудем, тогда прибудем, времени нам в любом случае хватит.
На этот раз спросил Семенов:
– Как будем работать в Хетберге? Я смотрел по карте, это небольшой поселок с населением восемь тысяч человек. А раз так, то там все друг друга знают.
Подполковник объяснил:
– Мы остановимся на пограничной заставе, она рядом с поселком.
– А вы уверены, что на заставе нет военнослужащих или лиц гражданского персонала, связанного с западными спецслужбами?
– Сейчас я ни в чем не уверен, но на заставе мы будем находиться недолго и отдельно. Мы там держим домик за пределами пограничного подразделения.
– Место наблюдения за вероятным переходом границы группой «Фаркас» определено?
– Да, это участок западнее приграничной погранзаставы, у селения Шетлиц.
– Это данные вашего агента Петера?
– Не только.
– Хорошо, вам виднее.
– В Хетберге уже все готово для приема вашей группы. С нами будут работать два офицера УГБ, вы познакомитесь. Также мы можем привлечь отделение солдат из ближайшей воинской части.
Семенов улыбнулся:
– Почему не взвод, не роту, не батальон?
– Я уже начинаю привыкать к вашему юмору. Надо – привлечем и взвод, и роту, батальон не получится, потому что часть и есть отдельный батальон.
– На месте определимся.
Самолет приземлился на военном аэродроме Кобрино.
Дозаправка и осмотр самолета заняли чуть больше часа. Офицеры группы хотели выйти, но командир экипажа, молодой, но не по годам строгий капитан, передал приказ подполковника Васильева не покидать борт до прибытия в конечный пункт. Понимали, что летчик обязательно доложит, если группа нарушит приказ, Семенов распорядился всем оставаться на месте.
На аэродроме Текель транспортник приземлился с небольшим опозданием, в 10:40.
Подполковник Шандор сказал:
– Прошу перевести часы на два часа вперед.
– Итак, сейчас 14:40. Время обеда, – улыбнулся Семенов.
– Это зависит от командования советского полка, который сосредоточен здесь.
– Будем надеяться, что накормят.
Офицеры, забрав сумки, спустились на бетонку. Недалеко от самолета стояли черная «Победа» и автобус. У «Победы» прохаживался мужчина в черном костюме. На улице было тепло, градусов пятнадцать-шестнадцать. Облачно, но ветра нет.
Мужчина двинулся к группе, кивнул Семенову:
– Командир подразделения «Дон»?
– Так точно, – ответил майор, – а вы…
– Полковник Григонько Григорий Федорович, представитель КГБ СССР в Венгрии.
– Очень приятно, майор Семенов Павел Андреевич, можно просто майор или Павел.
– Представьте офицеров группы.
Семенов представил.
Григонько пожал каждому руку. Венгры не представились, представитель КГБ знал их. После представлений и приветствий полковник сказал:
– Сейчас обед в столовой летного состава, затем кроткое совещание и далее переезд в заданный район.
– Обед – это то, что сейчас нам надо, – улыбнулся Семенов.
– Подполковника УГБ и майора прошу в «Победу», остальные – в автобус.
Семенов повернулся к Павленко:
– Слышал?
– Выполняю!
«Победа» с ПАЗ-651 подъехали к зданию столовой.
…После обеда прошли в штаб, в кабинет оперуполномоченного КГБ. Присели за стол.
Григонько обратился к Шандору:
– Когда должен подойти транспорт для переезда к Хетбергу?
– Мне нужно позвонить.
Полковник указал на аппарат:
– Телефон в вашем распоряжении.
– Линия закрытая?
– Естественно.
Подполковник набрал короткий номер:
– Здравия желаю, полковник, Шандор… так точно, мы на аэродроме Текель… когда? Понял, встречу. Майор Кокаш и лейтенант Лежик предупреждены? Хорошо. Я думаю, – подполковник взглянул на часы, – в 15:30, да, где-то в 18:00. Так точно. Благодарю, до связи!
