Ланг буквально искромсала ножом ребенка прямо в кровати. Поднялась, тяжело дыша, поправила растрепанные волосы. Капитан кивнул, и они вышли в подъезд. По лестнице спускались Грокас и Сивко.
– Что? – спросил Петер.
– Порядок, командир, там были одна баба, девка и пацан. Сивко хотел немного развлечься, но я не дал.
– Да не хотел я, просто сказал, неплохо бы оседлать молодую кобылку.
– Чисто сработали?
– Конечно.
– Из подъезда по одному, к машине!
Но Сивко не добил женщину, жену майора безопасности Бендека. Он нанес ей смертельные раны, но Фрида нашла в себе силы доползти до телефона и сообщить в Управление о нападении. Так и умерла, с трубкой в руке.
Петер с подельниками вышли в переулок. Подошли и боевики Балога.
Петер задал свой обычный вопрос:
– Что там?
– Порядок. В участке было четверо, остальные на выезде. Всех пустили под нож.
– Отлично. Уходите на свои квартиры, я позвоню тебе, Артур.
– Да, Лукас, приятно иметь дело с профессионалами.
– Мне тоже.
Группа Петера залезла в кузов, и машина пошла на выезд из города.
Боевики Балога вышли на улицу и смешались с толпой. Одной из тех, что заполнили Будапешт. О мирной демонстрации уже не могло быть и речи. Взбесившаяся молодежь, почувствовавшая безнаказанность и подбиваемая провокаторами, громила магазины, кафе, рестораны. Повсюду слышалась стрельба. Где-то гудел громкоговоритель.
Джинна выпустили из бутылки, и он творил в городе что хотел.
Глава седьмая
Приехав по адресу Алькос, 14, Семенов сказал:
– Мы с Павленко – в квартиры, Богданову и Еремину обойти соседей, а также другие подъезды, зайти в продуктовый магазин.
– Там-то что делать? – удивился Еремин.
Майор повысил голос:
– А там, лейтенант, может быть сторож. Рябов у машин. – Он повернулся к Шандору: – Вам, Барош, осмотреть полицейский участок. Поискать свидетелей.
– Понял, выполняем.
Семенов поднялся в квартиры 12 и 14. Вышел оттуда мрачным и злым. На улице нервно закурил папиросу.
Подошел Рябов.
– Что там, товарищ майор?
– Месиво кровавое, старшина.
Подъехали машины «Скорой помощи». Удивительно, как они пробились по городу. Это здесь пока еще было тихо, в других же местах все было забито протестующими. Медперсонал тоже не задержался в квартирах. Врач одной из неотложек попытался вызвать кого-то («Труповозки», – догадался Рябов), но, видимо, не смог. Трупы завернули в окровавленные простыни и увезли на «Скорых».
Вернулись Богданов и Еремин.
– Ну что? – спросил Семенов.
Богданов ответил:
– Да по большому счету ничего. Видел один старик, как в подъезд входила женщина не из местных, потом мужик. И всё. Остальные жильцы ничего не видели, ничего не слышали. Да и жильцов-то немного. Большинство, наверное, в центре митингует.
– Магазин? – повернулся майор к Еремину.
Лейтенант вздохнул:
– Нет там никого. Ни в магазине, ни рядом. Есть свежее пятно масла на брусчатке, но его могла оставить любая машина.
– Значит, пустышка?
– А я и говорил…
Подошли венгры. Шандор доложил:
– В участке убито четыре человека. Оружие, как ни странно, на месте, трупы увезли. В соседних домах слышали стрельбу, но побоялись высунуться. В общем, глухо.
– Понял. Пойду в квартиру, позвоню.
Он вернулся в одну из квартир, где «погуляли» боевики. Снял трубку телефона, набрал номер.
Ответил Григонько:
– Да.
– Семенов.
– Слушаю.
Майор доложил о результатах осмотра квартир и участка.
Полковник проговорил:
– Значит, женщина?
– Да, по описанию похожа на Ланг, но в темноте все кошки серые. В общем, полагаться на показания старика особо не стоит.
– Ясно. Прорывайтесь в посольство.
Полковник объяснил, как проще доехать до дипломатического представительства с учетом все более разрастающихся беспорядков.
На дорогу затратили более двух часов. Использовали переулки, мелкие улочки. В 22:20 ГАЗы зашли на территорию советского посольства.
Григонько вызвал к себе майора Семенова и подполковника Шандора.
Встретил холодно:
– Ну что, майор? Бьем по хвостам?
– Не понял? – удивился Павел. – А чего вы ожидали, если мы оказываемся на месте преступления после того, как они уже совершились?
– Чего я ожидал? Что вы зацепитесь за этот проклятый «Фаркас».
– Не зацепились, и не факт, что действовала эта группа. Подобную бойню могли устроить любые диверсионные подразделения и даже обычные бандиты из числа протестующих. Хотя… судя по почерку, действовали хорошо подготовленные диверсанты.
– Вот и я о том же.
Семенов достал пачку папирос:
– Разрешите?
– Да кури, я сам только пачку выбросил.
Майор прикурил, Шандор воздержался.
Павел проговорил:
– Одно настораживает: в подъезд, где были убиты семьи сотрудников УГБ, входила неизвестная женщина.
– С мужчиной, – добавил Григонько.
– Мужчина позже. Имеет ли эта дама отношение к убийствам?
– Сам как думаешь?
– Хрен его знает, извините.
– Да, ситуация. Ты знаешь, сколько человек погибло в войсковой части, на квартирах, в участке?
– Конечно, я же там был. Кроме участка, там смотрел Шандор.
– И что это? Звенья одной цепи? Или три не имеющих между собой связи преступления?
– Я считаю, что это дело одной банды, – ответил Семенов.
– Но тогда боевики на чем-то должны передвигаться?
– У КПП стройбата две женщины видели грузовик с тентом.
– Но никто не видел боевиков.
– Да, кроме старика на улице Алькос, вообще никто ничего не видел.
Разговор прервала трель телефона.
Григонько ответил:
– Слушаю.
Громкость динамика трубки была такой, что разговор могли спокойно слушать Семенов и Шандор.
– Это майор УГБ Биро. С кем я говорю?
– С тем, кому звонишь, майор.
– Я набрал первый попавшийся посольский номер.
