– Называй меня «полковник». Что у тебя?
– Думаю, вас это заинтересует.
– Говори.
– Бойцы нашего спецназа заняли оборону на важных объектах.
– Поздравляю.
– Я не намерен шутить, полковник.
Григонько повысил голос:
– Я тоже, майор. Что у тебя?
– Если кратко, то к нашим вышла женщина.
– Так, дальше.
– Женщина, Ева Колич, пятидесяти двух лет, проживает недалеко от разгромленного полицейского участка.
– Она видела момент нападения?
– Да. Это была банда из четырех человек, в штатской одежде, вооруженная автоматами.
– Женщина среди них была?
– О ней Колич ничего не сказала.
– Продолжай!
– Эти четверо быстро уничтожили полицейских и ушли переулком, которым и пришли: он выходит на улицу Алькос.
– Алькос? – переспросил Григонько.
– Так точно.
– Где сейчас эта женщина?
– Пока у нас, свидетеля отпускать опасно. Но это еще не все.
– Что еще?
Майор Биро продолжил:
– После Евы Колич к отделению Управления вышел солдат, рядовой Мартин Юхан. Он военнослужащий войсковой части, подвергшейся нападению.
– Стоп, майор! У вас есть возможность доставить женщину и солдата к нам в посольство?
Подумав, майор УГБ ответил:
– Рискованно, конечно, но, в принципе, возможно. Только мне надо согласовать этот вопрос как минимум с заместителем директора.
– Об этом не беспокойся, все формальности мы утрясем без тебя. Каким образом можно доставить свидетелей к нам?
– У нас есть машины, на которых установлены дипломатические номера ФРГ, Румынии и Югославии.
– А номеров США нет?
– Этих нет.
– Отправляйте свидетелей на немецкой машине. Только учтите, по крайней мере, водитель должен владеть немецким, как и русским.
– Есть такой, немец по происхождению. Но… начальство? Без команды сверху я не могу выполнить ваше требование.
– Это просьба. Но я понял тебя. Оставайся на связи.
– Да, полковник.
Григонько нажал на рычаги:
– Слышали?
Офицеры кивнули.
– Это уже кое-что. Так, я к Крючкову. Вам – ждать здесь.
Григонько не задержался у третьего секретаря посольства. Вернулся через десять минут и тут же схватил трубку:
– Майор?
– Да! Я получил нужные указания. Отправляем к вам «Опель» номер… Водитель – капитан Вайз Зейлер. Пойдет прямо по проспекту.
– Но там же толпа?
– Она пропустит машину ФРГ. Все же союзники. На это, в принципе, и расчет.
– Хорошо. Ждем.
«Опель» с немецкими дипломатическими номерами, невзирая на то что посольства ФРГ в Будапеште не было, повернул в переулок, где находилось советское представительство, через час, в 23:40. Высадив в безопасной зоне женщину и солдата, он поехал дальше и был брошен капитаном Зейлером без номеров в одном из соседних дворов.
Свидетелей провели в кабинет Григонько. Он радушно встретил их:
– Здравствуйте, товарищи, проходите, присаживайтесь.
Женщина и молодой парень с опаской смотрели на офицеров. Они не ожидали, что окажутся в посольстве СССР.
Расспрос длился недолго. Ближе к полуночи представителю КГБ, командиру группы «Дон» и прикомандированному подполковнику УГБ стало ясно, что все преступления совершила боевая группа «Фаркас», усиленная четырьмя бандитами.
Солдат нес службу в наряде по парку. Когда разразилась стрельба, он укрылся за одним из боксов и видел, как к складу с вооружением подъехал грузовик «Чепель». Имея хорошую память, он запомнил физиономии боевиков. Не дожидаясь, пока те покинут территорию, рядовой Мартин Юхан, чей отец служил в отделении полиции провинциального городка, скрытно вышел к развалинам КПП, где и запомнил фрау Ланг. Запомнил он и номера «Чепеля».
Женщина же стала случайным свидетелем нападения четырех неизвестных на полицейский участок, а также видела все тот же «Чепель» в переулке между участком и улицей Алькос под охраной двоих боевиков. Она опознала этих четверых, о которых рассказал солдат. К сотрудникам безопасности она обратилась потому, что во время войны служила в Красной Армии. Так сложилась судьба: в 1935 году вышла замуж за русского лейтенанта-летчика, потом обучалась в СССР.
Их накормили и предоставили место для отдыха и временного проживания. Ева Колич и Мартин Юхан пожелали остаться в посольстве до окончания беспорядков. Что им и было обеспечено.
Факт преступлений группы «Фаркас» был доказан. Но… пока не более того. Где укрылась диверсионная группа, оставалось неизвестно. Однако засветился «Чепель», а это уже кое-что. Наконец-то отправились на отдых и офицеры органов безопасности.
Группа «Фаркас» благополучно добралась до Рандогета.
«Чепель» въехал во двор, затем, после высадки боевиков, Сивко загнал его в сарай. Встретил банду Мате Хемет.
– Как выход? – спросил он у Петера.
– Лучше, чем предполагали. В машине – оружие, пусть пока будет в кузове.
– Хорошо.
– Здесь все спокойно?
– Да.
– Мне надо передать сообщение в Центр.
– Сейчас? Ночью? Я, конечно, могу довезти вашего человека до Менхоты, но вряд ли после сегодняшних беспорядков на дорогах не объявятся полицейские или армейские патрули. Не исключено, что там будут и русские, а это серьезно. Можем так попасть, что прошедший выход окажется первым и последним.
Петер, несмотря на нетерпение доложить об успехах первых акций, вынужден был согласиться.
– Ты прав, Мате. Отвезешь моего человека завтра утром. Кстати, на чем?
– У меня есть лошадь и бричка.
– Договорились. А сейчас жрать и спать. Надеюсь, ужин ты приготовил?
– Конечно. Он ждет в столовой.
А в городе все более разгоралось восстание. Мятежники не слушали представителей существующей власти. Для них уже не было никакой власти.
В 20:00 по радио к бунтующим обратился первый секретарь ЦК ВПТ Эрне Гере с осуждением беспорядков и требованием немедленно прекратить их. Возмущенная толпа ринулась к Дому радио и попыталась штурмом овладеть им. Это привело к прямым столкновениям с подразделениями госбезопасности. Пролилась кровь.
Высланные на помощь обороняющимся подразделения Венгерской армии имели приказ не открывать огня. И в результате часть их была разоружена и избита, часть перешла на сторону бунтовщиков. Начальник Главного управления полиции приказал не стрелять в митингующих и безоговорочно выполнять их требования. Но бой за Дом радио продолжался до утра.
