– Попадут теперь болотным демонам в слуги, – вздохнула хозяйка.
– Туда им и дорога! – мрачно проговорил мужчина. – Такого человека загубили! Вот поэтому госпожа велела соратникам все самим осмотреть.
– Тяжело такого воина потерять, – вздохнула старуха. – Да еще когда почти все на войну ушли.
– Поняла теперь, почему я в твою берлогу залез? – спросил гость. – А ты, небось, думала, за твоей настойкой?
– Так возьми весь пузырек, мой господин, – радушно предложила хозяйка. – Весной я себе еще сделаю. Вдруг куда еще придется по морозу ехать?
Скрипнула табуретка.
– Значит, никого не видела?
– Никого, – заверила хозяйка.
– Это хорошо. Но ты поглядывай. Если до весны господа с войны не вернутся, много простолюдинов в бега кинется.
– В болото не сунутся, – еле слышно пробурчала старуха. – Чужие здесь не ходят.
Глава II. Трясина
Еще никогда с самого начала расследования Чубсо не получал такой поддержки своим начинаниям. Временный старший соратник торопился выполнить каждый его каприз. По его приказу в подвал нагнали рабочих, которые, наконец, смогли сломать проклятую решетку. Чиновник лично обследовал подземный ход и отыскал там многочисленные следы недавнего пребывания людей.
Больше всего его поразила солидная куча отходов человеческой жизнедеятельности, заставившая предположить, что несколько человек прятались здесь довольно долго, не рискуя выходить в лес.
– Надо искать отряд, – громогласно объявил Чубсо, стоя над кучей дерьма в тупиковом конце тоннеля. – Не меньше четырех или пяти человек.
Державшие факелы соратники понимающе кивали, хотя больше всего им хотелось как можно скорее уйти подальше от этого импровизированного нужника.
Другой конец тоннеля закончился толстой металлической дверью, выходившей в подвал какого-то давно сгоревшего дома. Как пояснил один из сопровождавших чиновника воинов, здесь раньше была загородная резиденция сегуна, разрушенная во время войны с Самозванцем. Он же рассказал, что рядом проходит дорога из Канаго-сегу в Софеда и дальше на Ивару.
– Туда они и направились, – уверенно заявил старший дознаватель.
Вернувшись в замок, он приказал немедленно отправить в Софеда конный отряд. А для большей надежности велел своему помощнику отправляться вместе с соратниками.
Оставалось только ждать его возвращения, но Чубсо вместо того, чтобы предаваться безделью, развел кипучую деятельность.
Несмотря на то что Братство воров устами самого мастера Дачи клятвенно заверило старшего дознавателя, что в Пригороде ничего не знают о побеге важной государственной преступницы, Чубсо потребовал провести массовые обыски, поставив во главе отрядов сегуна стражей наместника.
Злые, издерганные командирами соратники врывались в притоны, публичные дома и курительные комнаты, хватали прямо на улицах проституток и добропорядочных девиц, мало-мальски подходивших под описание Сайо, и волокли в усадьбу Айоро. Именно там старший дознаватель оборудовал себе запасную штаб-квартиру.
Больше трех десятков испуганных девиц прошли за два дня перед его глазами. От почти золотистых блондинок до жгучих брюнеток, от одиннадцатилетних девчонок, размазывавших слезы по щекам, до матерей с детьми на руках. Всех их объединяло только одно. Они имели зеленые глаза. Причем совершенно разного оттенка. От почти травяного до светло-светло-зеленого. Но, увы, ни одна из них не была дочерью Фудзико Сакуро.
Чубсо орал, топал ногами и махал кулаками у лиц сконфуженных соратников, когда те в очередной раз приводили к нему не ту девушку.
Разозлившись, чиновник посадил на опознание одного из воинов десятка Сабуро, а сам еще раз тщательно допросил слуг Айоро. Трясущиеся от страха простолюдины говорили то же самое, что и всегда. Окончательно вышедший из себя Чубсо едва не забил насмерть мальчишку, который, как показалось старшему дознавателю, смотрел на него без надлежащего почтения.
Тим уцелел только потому, что чиновник в ярости ударил по ножке стола и чуть не выбил себе палец на ноге. Пока Чубсо шипел от боли, мальчик успел уползти за тяжелый диван.
Плюнув на слугу, чиновник похромал во двор, приказав на прощание выдать тому двадцать палок. С трудом взобравшись в седло, он медленно поехал в замок. Надо было показать ногу придворному костоправу.
Свежий зимний воздух окончательно прогнал ярость из головы чиновника и заставил его думать более осмысленно.
«Митино вернется не раньше, чем послезавтра, – размышлял он. – Я сам приказал ему доехать до Софеда. Разве что еще раз попробовать обыскать замок?»
Эта идея показалась ему не слишком хорошей. Сайо явно нет в Канаго-сегу, а лишний раз беспокоить супругу сегуна не стоит. Она и так выполняет все его пожелания. Тогда, может быть, стоит еще раз побеседовать с Сабуро? Чубсо поморщился. Нет, бывший десятник ничего не знает о случившемся.
Вдруг он встрепенулся. Но ведь Ясако Сабуро была лучшей подругой Сайо. Вдруг ей что-то известно о побеге? Случалось, девчонки водили за нос не только родителей. С этой мыслью чиновник тронул коня и тут же зашипел от боли в ноге.
Костоправ осмотрел ушиб, намазал палец едучей мазью и, наложив повязку, настоятельно посоветовал далеко не ходить.
Опираясь на палку и мысленно проклиная гадкого мальчишку, Чубсо направился в комнаты соратников. За его спиной молча вышагивал один из стражей наместника.
Часовой, стоявший у лестницы, ведущей на этаж соратников, заметив чиновника, поклонился.
– Где комнаты бывшего десятника Одзаво Сабуро? – строго нахмурился тот.
– Третьи по коридору, мой господин, – ответил воин.
– Как?! – вскричал Чубсо. – Их разве не выселили?
– Он все еще продолжает оставаться десятником, – объяснил часовой. – Только сегун вправе снять его.
– Безобразие, – проворчал старший дознаватель, хромая по коридору.
Соратник презрительно плюнул ему в след.
Чиновник без стука вошел в крошечную прихожую и едва не ступил в таз с грязной водой. Увидев важного господина, пожилая служанка, протиравшая пол, бухнулась на колени прямо в разлившуюся лужу.
– Здесь жил бывший десятник Сабуро! – грозно рявкнул Чубсо, отряхивая со штанов грязные капли.
Дверь в комнату распахнулась, и перед ним предстала невысокая, полноватая женщина с опухшим заплаканным лицом и неаккуратно уложенными волосами. На ней была потертая юба с неряшливо выбившейся нижней рубахой.
– Ты жена преступника Сабуро? – чиновник грозно положил руку на меч.
– Я супруга несчастного Одзаво Сабуро! Верного соратника нашего сегуна, которого подло обманула государственная преступница! – запричитала женщина, падая на колени.
