– Языком трепли, а трогать не смей!
С трудом удерживаясь на одной ноге, старуха прошептала:
– Пусти, госпожу разбудишь.
Алекс выпустила старческую сухую ногу в коротком кожаном сапоге и, поднявшись, громко сказала:
– Пора просыпаться. Сама говорила, что надо выйти пораньше.
– Я уже проснулась, – сонно пробормотала девушка, натягивая одеяло.
Хозяйка злобно зыркнула на Александру и, хромая больше обычного, пошла к двери.
– Тулуп скатай, – проворчала она на прощание.
Завтракали плотно. Чтобы успеть до темноты добраться до холма с камнями, обедать придется на ходу. Наверное, на прощание Нянька расщедрилась и приготовила рис с мясной подливкой и баклажанами с луком, заварила настоящий чай, добавив в него какие-то травы, сделавшие напиток еще более ароматным. Старуха суетливо подкладывала Сайо лучшие куски, часто шмыгала кривым носом и вытирала единственный глаз.
– Возьмете мое одеяло, – решительно сказала она, когда девушка собралась встать из-за стола.
– А как же ты? – забеспокоилась Сайо.
– Не замерзну, – отмахнулась хозяйка. – У меня печка. А вам ночь под открытым небом коротать.
– Спасибо, почтенная, – слегка поклонилась девушка. – Алекс, уложи одеяло!
Александра так и застыла с недоеденным куском во рту. «Прожевать не дают, не то что пожрать как следует! Феодалы гребаные». Она с трудом проглотила клейкий рис и, вытерев рот рукой, с шумом отодвинула табуретку.
Дамы продолжали говорить друг дружке приятности, а Алекс упаковывала большое одеяло из бараньих шкур. После многочисленных усилий ей удалось втиснуть его в мешок. Завязав горловину, Александра с ностальгией вспомнила свою сумку. Кроме одеяла она забирали с собой три копченые рыбины, рисовые лепешки, пару ночных рубашек для Сайо и кое-что из необходимых в дороге мелочей. Кроме всего прочего Нянька подарила девушке бронзовую коробочку с черной пахучей массой, напоминавшей асфальт.
– Это лекарство, – сказала она. – Золотой корень с ядом огневика. Отломишь кусочек с горошину и раствори в стакане кипятка. Как чуть остынет, пей на ночь. От простуды, боли в суставах и при ранениях.
– Это же очень дорого, почтенная, – пробормотала Сайо.
Старуха махнула рукой.
– Бери. Оно разве что мертвых не воскрешает.
Александра уже стояла у дверей с мешком за плечами, а старуха все еще никак не могла собраться. Достав с полки горшок, она вытряхнула из него горку серебряных монет, решительно отделила половину, а вторую протянула девушке.
– Нет! – та убрала руку за спину. – Я не могу! Мы и так тебе благодарны. Оставь деньги для дочери.
– Возьми, госпожа, – вымученно улыбнулась Нянька. – Мне обидно будет, если ты не дойдешь… туда, куда ты идешь, из-за того, что денег не хватило.
Сайо всхлипнула.
«Ну и долго они намерены здесь сырость разводить?!» – подумала Александра и, мысленно плюнув, вышла из комнаты, с привычной осторожностью проходя мимо высоких корзин, в которых спала смерть.
Наверное, дамы ждали именно ее ухода. Не успела Алекс прикрыть входную дверь, как послышались их негромкие голоса.
Они несколько минут постояли у холма, в недра которого уходили длинные стены дома, Сайо поклонилась, секунду помедлив, Александра последовала ее примеру. Старуха вздохнула и зашагала к перешейку, соединявшему остров с Большой землей. Пройдя шагов пятьдесят по чуть различимой дороге, она резко свернула в кусты.
– Нам сюда, – проговорила Нянька.
Ловко лавируя между деревьев, она привела спутников к широкой заводи. Противоположный берег круто поднимался из воды метрах в двадцати.
– Алекс, погляди вон там, – велела старуха, начальственным жестом вытянув костлявую руку.
Александра сбросила поклажу и углубилась в густой кустарник. То, что она приняла за поваленное дерево, оказалось узкой лодочкой, выдолбленной из цельного ствола. Повозившись, Алекс выволокла ее из кустов.
– Как назад занесешь, почтенная? – спросила она, вытирая пот.
– Как раньше заносила, – проворчала Нянька. – Давай, вещи затаскивай.
Под тяжестью трех человек и двух мешков лодочка заметно просела, так что борта возвышались над водой всего лишь на пару сантиметров. Однако старуху это, кажется, совсем не волновало. Упираясь шестом в топкое дно, она направила свой корабль к противоположному берегу. Где среди густой пожухлой травы отыскалась еле заметная тропинка с оплывшими земляными ступеньками.
– Вот отсюда идите прямо до гари, – стала отдавать последние распоряжения Нянька. – Там ищите дуб, и до холма.
– Скажи, почтенная, ты сама ходила этой дорогой? – спросила Сайо.
– Куда мне с кривой ногой, – грустно усмехнулась та. – Бабка первая проложила. А у матери в Софеде… друг был. Купчик один. Ты думала, откуда у нас столько старой одежды? Барон только пару рваных одеял прислал, и все. Остальное моя бабка и мама купили. Хоть и не перед кем здесь красоваться, а все на душе приятнее, когда платье красивое. Дочь приедет, я и ей эту дорогу покажу.
Пока они беседовали, Александра выгрузила вещи.
– Прощай, госпожа, – поклонилась Нянька. – Да будет к тебе благосклонно Вечное Небо.
– И ты прощай, Хаера, – возвратила поклон Сайо. – Спасибо тебе за все. Я тебя не забуду.
Она протянула руку, и Алекс помог ей сойти на берег.
– Постой, паренек, – вдруг обратилась к нему старуха. – Мне пару слов тебе надо сказать. Наедине.
Девушка удивленно пожала плечами и стала карабкаться наверх.
Александра с самым нехорошим предчувствием взглянула на Няньку.
– Ты прости меня, Алекс, если чем обидела, – вздохнув, проговорила старуха, опираясь на воткнутый в дно шест. – Не со зла это. Не ясный ты для меня человек. А я не люблю того, чего не понимаю.
– Да ладно, – махнула рукой Александра. – Всякое бывает. И ты извини.
– Госпожу береги, – свела рваные брови Нянька. – Такие, как она, раз в сто лет рождаются. Помни. Не для тебя этот цветок расцветает. Чую, ждет ее почет и слава великая. Ты вроде не дурак. Если той головой думать будешь, и тебе немало счастья да богатства перепадет.
– Не беспокойся, бабушка, – усмехнулась Алекс. – Я думаю тем, чем нужно.
– Вот и славно, – улыбнулась старуха. – И зла не держи. Ну, не люблю я мужиков. Все зло от них. Прощай.
Александра низко поклонилась. Хозяйка Змеиного острова вытерла единственный глаз, звонко высморкалась в подол и оттолкнула лодку. Алекс проводила ее взглядом. Потом закинула на плечи мешок.
Скользя на оплывших земляных ступенях, то и дело хватаясь за траву и редкий кустарник, Алекс с легким сожалением думала, что впереди вновь неизвестность, опасности и приключения. Короткая передышка закончилась.
