Александру уже давно мучила жажда. Она оглянулась и наткнулась на стальной блеск глаз. Рот девушки был плотно сжат, казалось, она смотрит куда-то, в одной ей видимые дали. Между тем, несмотря на помаду, Александра видела, что губы у нее потрескались.
«Если уж мне так хочется пить, то каково же приходится ей?» – подумала она и, мысленно усмехнувшись, предложила:
– Может быть, позавтракаем, госпожа?
Сайо равнодушно пожала плечами.
– Вот уж не думала, что ты такой нежный и не можешь немножко потерпеть.
Алекс обозлилась.
– Ох, права ты, госпожа. Негоже останавливаться на полпути.
Она перебросила лямку мешка с левого на правое плечо.
– Пойдем дальше.
– Разведи костер, – вдруг скомандовала девушка. – Я передумала.
– Как прикажешь, госпожа, – послушно согласилась Александра, выбирая место поровнее.
Сайо с надменным видом уселась на расстеленное одеяло. Алекс быстро нашла березку, надрала бересты, и очень скоро на крошечной полянке затрещал маленький костерок.
От воды несло болотом и, несмотря на сильную жажду, Александра не решилась из него пить. «Пронесет еще», – опасливо подумала она, наполняя котелок. Пока вода неспешно закипала, путники ели всухомятку. Алекс с ленивым безразличием разбирала копченую рыбу, отдирая от костей сухое бело-коричневое мясо. Девушка вытерла губы платком и достала из сумки гребень.
– Причешись, – велела она. – А то за ли видно, что ты из леса.
«А зеркало не дала, коза», – подумала Александра, поднимаясь.
Алекс подошла к воде, присела и стала расчесывать отросшие, грязные волосы. За последний месяц ей удалось побывать в бане всего два раза, да и то там она слишком торопилась, чтобы мыться как следует. Волосы лоснились от сала и были противными на ощупь. Александра перетянула их шнурком и потерла лицо. Мягкая щетина редкими пучками топорщилась на подбородке и торчала под носом. Плюнув в свое отражение, она поднялась и вернулась к костру.
– Так лучше, – благосклонно кивнула Сайо, прихлебывая кипяток.
Алекс промолчала. Горячая вода обжигала рот и губы, но она не обращала внимания. Уж очень пить хотелось.
После обеда идти стало веселее. Они шли по еле заметной тропинке среди оголенного леса, а на небе подозрительно клубились облака, собираясь в тяжелые плоские кучи.
– Ты можешь идти быстрее! – прикрикнула девушка. – Не хватало еще под дождь попасть.
Алекс поднажала, через несколько минут возмущенный голос Сайо раздался уже где-то сзади.
– Стой! Я не успеваю! У меня же платье, болван!
Александра резко встала и обернулась.
Одной рукой отдирая от подола сухие кусты ежевики, второй придерживая болтавшуюся сумку, девушка почти бежала к нему.
– Ты, госпожа, это кому сейчас сказала? – спросила Алекс.
– Тебе! – буркнула Сайо, обходя его. – Помчался, как старая дева на свадьбу!
Александра едва не задохнулась от возмущения. Последнее замечание противной девчонки переполнило чащу ее терпения. Она рванулась за ней, схватила за плечо, но тут же замерла.
Сайо резко сбросила ее ладонь.
– Тихо! – прошипела Алекс. – Слышишь?
Откуда-то доносился какой-то посторонний, явно не лесной звук.
– Колесо скрипит, – первой догадалась Сайо.
– Дорога, – согласилась Александра.
Сразу же забыв обо всем, они очень осторожно двинулась вперед.
По дороге шел небольшой обоз. Четыре повозки, запряженные лошадьми, и трое конных воинов.
– Эй, Ниоб! – рявкнул один из них, морщась. – Не смажешь колесо, заплатишь еще двадцать «лебедей»!
– По десять «цапель», не меньше! – подхватил второй всадник. – От самой Госду эту музыку слушаем!
С облучка передней повозки соскочил высокий сухопарый человек в куртке, отороченной мехом, и, униженно улыбаясь, поклонился.
– Смажем, мой господин Жаньо, в Софеде обязательно смажем.
– Ну, смотри, бездельник! – погрозил ему кулаком воин.
Охранники дружно засмеялись.
Ниоб вскочил на облучок последней повозки и ткнул кулаком в лицо возчику.
– Я когда сказал колесо смазать?! Бездельник!
– Почтенный Ниоб, я смазывал, честное слово, – заныл возница, прикрываясь локтем. – А оно все равно скрипит!
Купец еще раз от души съездил ему по морде и, отведя душу, спрыгнул с повозки.
Притаившиеся за поваленным деревом Алекс и Сайо проводили взглядом караван.
– Надеюсь, ты не забыл, что меня теперь зовут Хаера?
– Помню, госпожа, – ответила Александра, подумав: «Подходящее имечко – Холера!»
– Тебе нельзя называться Алексом, – продолжала девушка, разглядывая себя в зеркальце.
– Зови меня Сашей, – пожала та плечами.
Сайо отвела удивленный взгляд от своего отражения.
– Это же женское имя!
– Почему женское? – вскинула брови Александра.
– Мужские имена начинаются на звонкие звуки, женские на глухие, – пояснила девушка.
– Разве «к» – звонкий звук? – спросила Алекс. – А сегун у вас Канаго.
– Канаго, Айоро, Сабуро – это фамилии, – снисходительно объяснила Сайо. – Они есть только у благородных людей. У простолюдинов – имена. Или прозвища. Понял?
– Тогда буду Заша, – подумав, предложила Александра.
– Дурацкое имя, – пробормотала девушка. – Ну, если тебе так хочется, будь Зашем.
– Послушай, – окончательно обозлилась Алекс. – Мне твое имя тоже не больно нравится, но я молчу! И ты уж, будь добра, помалкивай!
Сайо взглянула на нее так, будто увидела говорящую табуретку.
– Я ясно выражаюсь? – уже с неприкрытой угрозой проговорила Александра. – А если тебе так уж неприятна моя компания, то можешь идти одна.
Алекс встала, рывком забросила мешок за спину.
– Север, – она посмотрела на небо. – Вон там!
– Ты будешь мне указывать, что говорить, а что нет? – глаза Сайо злобно сверкнули. – Забыл, кто я?
– Беглая государственная преступница, за которую объявлена награда в пятьдесят тысяч золотых монет, – ответила Александра. – Я главное перечислил?
Если бы взгляд мог убивать, она была бы мертвой много-много раз. Набычившись, девушка смотрела на нее, и ладони маленьких рук сжимались в крепкие кулачки.
– Пластинки в рот вставь, – напомнила Алекс.
Сайо, наконец, выдохнула. Не гляда на нее, вытащила из сумки коробочку и зеркальце.
