– А вдруг ты не захочешь платить за то, что я съем, – пояснил молодой человек.
– Что за чушь! – фыркнула Сайо.
– Мне так сказали, – пожал плечами Алекс. Сегодня он выглядел гораздо лучше, чем вчера вечером. Глаза не слезились, он не шмыгал носом, и это почему-то очень сильно раздражало девушку.
Подошла подавальщица. Сайо заказала себе чай, мед и лепешки, а Алексу рис с курицей.
– Узнал, где можно купить тележку? – спросила девушка, делая глоток. Чай оказался ароматным и вкусным. Это несколько примирило ее с жизнью.
– Да, – кивнул парень, с аппетитом поглощая завтрак.
– В конюшне был? Как там твой горбатый недомерок?
– Я попрошу, почтенная, нашу скотинку не обижать, – проговорил Алекс, и куриный хрящик зловеще хрустнул на крепких зубах. – Горбунком его зовут.
– Да хоть светлячком, – отмахнулась Сайо, намазывая мед на лепешку. – Накормить его не забыли?
– И накормили и напоили, и он готов к новым путешествиям.
– Придется задержаться, – сказала девушка. – Кроме повозки нужно купить новое платье, теплый платок и еще кое-какие мелочи.
– Хорошо, – пожал плечами молодой человек, отодвигая пустую тарелку.
– Выводи осла, я сейчас выйду, – велела Сайо. – Только расплачусь.
На самом деле ей пришлось несколько задержаться. Подошел хозяин.
– Уезжаешь, почтенная?
– Если не найду попутный караван, останусь еще на ночь, – ответила девушка.
Мужчина слегка смутился и, отведя глаза, спросил:
– А документ у тебя есть?
– Конечно, – фыркнула Сайо, взяла лежавшую на коленях сумку, развернув ленты, скреплявшие две связанные дощечки, достала бумагу и величественно протянула хозяину.
Тот неторопливо развернул, бросив первый взгляд на печать, потом принялся медленно читать, смешно шевеля губами. «Кажется, в грамоте он не силен», – с легкой иронией подумала девушка, доедая последний кусок лепешки.
– Прости, почтенная, – поклонился хозяин. – Соратники требуют у всех приезжих молодых женщин спрашивать документы.
– Кто-то сбежал? – непринужденно улыбаясь, спросила Сайо.
– Какая-то важная преступница, – понизив голос, ответил мужчина. – Большая награда сегуном за нее обещана.
– Что еще о ней известно? – поинтересовалась девушка, убирая документ.
– Приметы есть, – сказал хозяин. – На вид лет пятнадцать, волосы темно-русые, глаза зеленые. Из благородного рода.
– Ого! Это не про нас, – вкинула брови Сайо и стала искать взглядом подавальщицу.
– Расплатиться хочешь? – спросил все еще топтавшийся рядом мужчина.
– Да.
– Я возьму. Чего заказывали?
Когда девушка, наконец, вышла на крыльцо, Алекс уже сидел на скамеечке и беседовал с каким-то оборванцем, а Горбунок стоял рядом, привычно опустив огромные уши. Заметив Сайо, парень тепло попрощался с собеседником и поспешил к крыльцу. «Слуга и есть слуга», – с легкой брезгливостью подумала девушка, забираясь на широкую, как лавка, спину ослика.
Едва они успели отойти от ворот гостиницы, как за спиной раздался крик:
– Почтенная Хаера! Постой! Погоди!
От дома на противоположной улице к ним, пробираясь сквозь спешивший народ, бежала вчерашняя знакомая. За ней, опираясь на палку, семенила сгорбленная женщина в неопределенного цвета платье, в теплой куртке, с торчавшими клочьями ваты и с грязным, кое-как накрученным платком на голове.
– Ю? – удивилась Сайо. – Чего тебе?
– Тетя, – девчонка перевела дух. – Тетя хочет с тобой поговорить.
Девушка нахмурилась, ожидая какого-то подвоха. Нянька предупреждала, что в Кутире много разных мошенников. Женщина подошла и, тяжело дыша, поклонилась. Только сейчас Сайо увидела, что она очень бледная, с красными, воспаленными глазами на изрытом морщинами лице.
– Что тебе нужно, почтенная? – настороженно поинтересовалась девушка, кивком ответив на глубокий поклон.
– Ты и правда так прекрасна, как о тебе говорила Ю, – улыбаясь потрескавшимися губами, проговорила женщина. – Я надеюсь, твоя доброта так же велика.
– Денег у меня не много, – предупредила Сайо.
Но женщина отрицательно покачала головой.
– Я прошу не денег, а великой милости, – она поморщилась, потирая грудь.
– Какой? – удивилась Сайо.
– Спаси мою племянницу, – выпалила старуха. – Возьми ее с вами в столицу.
От подобного предложения девушка растерялась.
– Я скоро умру, девочка останется сиротой.
Сайо открыла рот, собираясь решительно отказаться.
Собеседница с жаром заговорила.
– Не смотри, что она маленькая. Она сильная, будет тебе стирать, готовить.
– Наш господин… – начала было девушка.
Но тут старуха рухнула на колени, рядом опустилась в грязь Ю.
– Спаси ее, добрая почтенная Хаера! Она пропадет здесь, как и ее мать!
Мимо шли по своим делам люди, равнодушно глядя на две коленопреклоненные фигурки и застывшую в замешательстве молодую женщину.
Старуха подняла голову. Грязные седые космы, выбившиеся из-под рваного платка, упали ей на глаза.
– И твой господин не пожалеет о такой служанке. Она умная, старательная, мало ест и много умеет.
Сайо нерешительно развела руками.
– Ты тоже будешь довольна, почтенная, – понизив голос, продолжала женщина. – Она никогда не сможет затмить твою красоту.
– Почему ты хочешь расстаться с ней? – спросила девушка. – Ты еще не так стара…
– Я умираю, почтенная Хаера, – просто ответила собеседница, не поднимаясь с колен. – Я не знаю, сколько еще протяну…
– А другие родственники? – поинтересовалась Сайо.
– Их нет, – покачала головой старуха. – Нас с сестрой привезли из Хайдаро маленькими девочками. Мы работали в заведении. Сестра умерла при родах. Я не стала убивать малышку, и мне пришлось уйти сначала в подавальщицы, потом в посудомойки. Я очень люблю Ю. Но я умираю. Спаси ее, почтенная!
– Отдай ее в ученицы, – предложила девушка.
– Я пыталась. Никто не берет. А везти ее в Канаго-сегу у меня уже нет сил. Возьми ее, почтенная.
– У вас же есть господин! Обратись к нему.
– Какое дело управителю до маленькой простолюдинки, – по морщинистому лицу старухи градом катились слезы. – У него сейчас столько забот.
– А ты действительно хочешь уехать отсюда? – обратилась к девочке Сайо. – И тебе совсем не жалко тетю?
– Очень жалко, – ответила Ю, глядя на нее по-собачьи преданными глазами. – Но я очень хочу поехать с тобой! Пусть ваш господин будет и моим господином. Почтенный Заш храбр, а ты такая красивая и добрая. Возьмите меня. Я буду делать все, что ты прикажешь. А тетю я никогда не забуду и буду всегда молиться о ней Вечному Небу.
