— Мой друг желал бы провести время с одной из твоих прекрасных девушек, — тихо проговорил Треплос. — После долгих месяцев в море он так стосковался по женской ласке…
— Милый друг, — женщина сузила глаза. — У меня не портовый бордель…
«Понятно, что не портовый, — про себя ухмыльнулся Александр. — Тут тебе не фастфут, не «Макдональдс», тут все эксклюзивное».
Повторив жест поэта, он сунул руку за пазуху и продемонстрировал на вытянутой руке витой браслет из тонкой золотой проволоки.
Глаза Грейлы вспыхнули, словно указатель в метро — «Проход разрешен».
С милой непринужденностью, она взяла золото.
— Думаю, мои девочки смогут оказать вам внимание.
— Я рад, — вернул ей улыбку Алекс.
— Но вы уйдете до наступления сумерек, — строго проговорила женщина. — Вечером у меня прием, на котором будут очень уважаемые люди.
— Конечно, госпожа! — вновь вступил в разговор Треплос.
— А ты, мой поэт? — обратилась к нему Грейла. — Тоже хочешь с кем-нибудь развлечься.
— Только с тобой, о прекраснейшая! — поклонился поэт, смахнув с головы парик. — Ибо ты, безусловно, самая яркая из ночных звезд.
Грейла звонко засмеялась, и тут Александр заметил, что в отличие от голливудской звезды у хозяйки нидосского борделя не хватает двух зубов.
— Ну, пойдем, не очень богатый матрос, — женщина протянула Алексу изящную маленькую руку с холеными пальцами и длинными, аккуратно подстриженными ногтями. — А ты, поэт, жди здесь. И сочини что-нибудь к моему возвращению.
— В тебе мое вдохновение! — вскричал Треплос.
— Я никак не могу определить, кто ты? — спросила Грейла, когда они вышли со двора. — У тебя радланский тип лица, но телосложением ты скорее ольвиец, и у тебя ольвийский меч. Вот только твой акцент не похож ни на один из тех, что я знаю.
— Мой дом очень далеко, госпожа, — любезно ответил Александр. — Я тонганин.
— Где это? — поинтересовалась женщина.
— На севере, — пояснил он. — За Ольвией.
— Ты проделал долгий путь, юноша, — покачала она головой, и тут внимательный Алекс разглядел в ее волосах тщательно закрашенные нити седины.
Парень пытался держаться непринужденно, но понимал, что на этот раз у него получается плохо. Проклятый гормон играл, словно сводный духовой оркестр на параде, как будто мстя за прошлое невнимание. Сердце бухало отбойным молотком.
Спутница то и дело поглядывала на него со смесью любопытства и жалости. Пройдя сквозь арку, густо оплетенную виноградной лозой, они вышли на полянку, окруженную кустарником с небольшим водоемом в центре. И тут у Александра, несмотря на всю его выдержку, просто захватило дух. На миг показалось, что он попал на фотосессию «Плейбоя», «Пентхауза» или другого солидного журнала «для мужчин».
— Вот наши красавицы, — проворковала Грейла. — Вам нравится, господин Алекс?
В ее голосе звучала явная издевка, но бедный юноша уже ничего не замечал. Прекрасные девушки купались в маленьком водоеме, сидели кружком под натянутым тентом, что-то рассказывая друг другу или рассматривая наряды. Тут были светлокожие блондинки, смуглые брюнетки, даже одна негритянка, и на всех почти ничего не было.
— У тебя это будет в первый раз, мальчик? — тихо спросила женщина.
Александр почувствовал, что врать бессмысленно, и кивнул, от волнения закусив губу.
— Никогда не видела такого моряка, — усмехнулась Грейла. — Или ты не моряк?
— Все когда-нибудь происходит в первый раз, — выдал Алекс одну из любимых фраз папы Саши Дрейк.
— Ты еще и философ, — покачала головой женщина и, посерьезнев, спросила. — У вас есть какие-нибудь пожелания, господин?
Юноша растерялся.
— Ну, ты же не собираешься иметь дело со всеми девушками сразу?
Александр обежал глазом лужайку. «Пожалуй, тринадцать будет лишку… даже для меня. Да и число несчастливое».
— Так кого ты выбираешь? — уже не скрывая раздражения, приставала хозяйка.
«Может считалку какую-нибудь вспомнить, — мучительно думал Алекс, разглядывая «ночных звездочек». — Они все как с конкурса красоты. Мисс «рабовладельческий строй», блин!»
Девушки заметили их и, не скрываясь, с любопытством разглядывали юношу. Очевидно, такие молодые гости здесь появлялись не часто.
— Прости, госпожа, — наконец подобрал он подходящие слова. — Но все они так прекрасны… Как и их хозяйка. Я просто растерян и не могу отыскать самый лучший цветок из этого букета.
Лесть приятна любой женщине, будь она кинозвездой или содержательницей борделя. Грейла улыбнулась.
— Ты просто необыкновенный моряк, мальчик. Давно мне не говорили таких изысканных комплиментов.
— Я получил хорошее образование, — Александр поклонился. — Но есть вещи, которым нельзя научиться по книгам.
— Понимаю, — кивнула женщина. — Тогда позволь помочь тебе.
Он кивнул, чувствуя, как вновь начинает улетучиваться хрупкое душевное равновесие.
— Циада! — негромко сказала Гейла и сделала легкий жест рукой. Одна из девушек, расположившихся под натянутой тканью, грациозно поднялась на ноги, оправляя короткую полупрозрачную юбку.
Невысокая, смуглая, с явными келлуанскими чертами лица, она шла или скорее плыла над аккуратно подстриженной травой. Её длинные волосы были скручены в две косы, спускавшиеся до середины спины.
— Госпожа, — девушка поклонилась.
— Ты удовлетворен моим выбором? — обратилась Грейла к юноше.
— Вполне, — он попытался улыбнуться, но горло перехватил странный спазм
Они отошли от арки на несколько шагов. Убедившись, что их не видно с поляны, хозяйка обратилась к девушке.
— Это наш гость, — очень тихо проговорила она. — Его зовут Алекс.
— Рада познакомиться, господин, — голос у Циады оказался удивительно мелодичным, в нем словно слышался звон серебряных колокольчиков.
— Он щедр, — продолжала хозяйка. — Но очень молод. Прошу тебя, помни об этом.
— Да, госпожа, — девушка поклонилась.
— Оставляю тебя с Циадой, — Грейла поклонилась. — Она одна из лучших в моем заведении. Надеюсь, ты еще навестишь нас.
— Возможно, — согласился Александр.
Женщина махнула рукой и ушла, оставив их наедине.
— Господин желает предаться удовольствию под открытым небом? — спросила Циада — Или мы пройдем в комнату?
— Лучше в комнату, — пробормотал Алекс, пряча глаза.
Девушка взяла его за руку, и юноша почувствовал, как ладонь покрывается липким, противным потом. На секунду в больших темно-серых глазах Циады мелькнуло ленивое любопытство, но тут же погасло. Убыстряя шаг, она повела Александра к дому.
