Тусет замолчал и смущенно улыбнулся.
— Горло пересохло.
Хозяин сделал знак служанке, застывшей у стены. Та подошла к столику и наполнила бокал гостя.
Старик с жадностью выпил.
— Три года назад, — сказал он, вытирая рот. — Писец наместника в Нидосе по делам посетил храм Пелады, где обратил внимание на большой серебряный светильник. Надпись, которая его украшала, гласила, что это дар от купца Укула Дация Рука в честь чудесного спасения из лап пирата Давла Красные Глаза. Этот писец, надо сказать, обучался в нашем храме и хорошо знает историю похищения святыни. Так вот. Того капитана, на корабле которого увезли Бронзовую Книгу, звали точно так же! Выполнив поручение господина, писец поинтересовался: откуда в храме такой прекрасный светильник. Жрецы рассказали ему, что столь дорогой подарок сделал купец, проведший пять лет гребцом на корабле халибского пирата! Подробностей они уже не помнили, но указали, где живет семья это Укула. К сожалению, сам он к тому времени скончался, но один из его младших внуков вспомнил рассказы деда, которыми тот его развлекал. Корабль Укула попался халибским пиратам в водах неподалеку от берегов Ольвии. Вместе с другими пленными он стал рабом халиба по имени Давл Красные Глаза. Он видел, как разбойники грабили и топили беззащитные суда, нападали на прибрежные селенья в поисках рабов. Однажды их корабль под названием «Зуб акулы» повернул на юг и встретился в открытом море с еще четырьмя пиратскими судами. Вместе они вошли в дельту Великой реки, где пристали к одному из заросших тростником островов. Там их уже ждали. Загрузив в трюмы множество людей и грузов, корабли ушли на север. По дороге разыгралась буря, в которой суда потеряли друг друга. Два корабля отнесло на восток и прибило к берегу небольшого островка. Суда требовали серьезного ремонта, и часть рабов расковали. Там Укул случайно услышал, что знатный пассажир их судна приказывал капитану направиться к Рогейским островам. Тот отказался. Между пассажирами и командой вспыхнула ссора, воспользовавшись которой Укул и два его приятеля бежали. Им повезло найти на противоположном конце острова пустую лодку и добраться до берега. Пока шли до Милеты, двое его спутников погибли от стрел горцев, сам Укул сильно страдал от голода и жажды. В городе он отыскал дальних родственников, которые и помогли ему добраться до Нидоса.
Жрец замолчал.
— Занятная история, — кивнул Котас. — Ты хочешь, чтобы я помог отыскать вашу реликвию?
— Нет, — улыбнулся Тусет. — Так далеко мои желания не распространяются. К тому же мальчик мог выдумать рассказ деда, не так его понять. Или сам Укул на старости лет все придумал, чтобы потешить внука. Я лишь хочу выяснить: не заходил ли тридцать шесть лет назад в Тикену халибский корабль. И если повезет, узнать, куда он направился. Насколько я знаю, твоя уважаемая семья вот уже много лет надзирает за портом. Возможно, сохранились какие-то записи, или живы свидетели тех лет.
— Записи вряд ли, уважаемый, — покачал головой хозяин дома. — Все наши дела ведутся не на папирусе, а на восковых дощечках. Их долго не хранят. Но тех, кто тогда служил в порту, я попробую отыскать.
— Буду тебе очень благодарен, господин Котас.
Словно ожидавший окончания разговора, в комнату вошел бородач.
— Ужин готов.
Хозяин встал. — Я знаю, что у келлуан принято есть сидя на стульях, поэтому рискнул приказать накрыть стол в саду.
— Ты хорошо знаешь наши обычаи, уважаемый, — жрец встал, опираясь на посох. — У меня есть еще одна просьба.
— Слушаю? — чуть сдвинул густые брови Котас.
— Прикажи накормить мою служанку.
— Конечно! — широко улыбнулся мужчина и обернулся к рабыне, все еще стоявшей у стены. — Отведи её на кухню.
— Да, господин, — поклонилась женщина и махнула Айри рукой.
Они вышли из дома, обошли здание и оказались на заднем дворе. У печи, поставленной прямо под открытым небом, возились две пожилые женщины в коротких шерстяных туниках. Над очагом на большой круглой сковороде шипело масло, и золотилась жареная рыба, которую тут же возле деревянного корыта чистил мальчишка лет тринадцати в кожаном фартуке. Распоряжалась всем знакомая женщина в темной одежде. Как смогла разглядеть Айри, она прикрывала плотным платком даже лицо, оставляя лишь узкую прорезь для глаз. Рабыня подошла к женщине и, поклонившись, сказала:
— Госпожа, господин приказал накормить служанку мага.
— Хорошо, — ответила та мягким грудным голосом и тут же велела стряпухе дать Айри жареной рыбы и хлеба.
Девочка вежливо поблагодарила и отошла в сторону, присев на вкопанную в землю скамейку. Рыба оказалась необыкновенно вкусной и почти без костей, хлеб свежим и мягким. Немного погодя другая рабыня подала ей большую кружку сидра.
С приятным чувством сытости девочка стала неспешно потягивать напиток, с любопытством оглядываясь вокруг. К хозяйке то и дело подбегали слуги с вопросами. Под вечер служанки сложили жареную рыбу в корзину и куда-то унесли, а мальчишка принялся мыть посуду, бросая на Айри любопытные взгляды.
— Ты служанка мага? — спросил он, вполне благожелательным тоном.
— Да, — ответила девочка.
Парнишка вытер лоб тыльной стороной грязной ладони, и хитро улыбнувшись, задал новый вопрос:
— А почему ты не лысая?
— Я же девочка, а не жрец, — вскинула брови Айри.
— И он не учит тебя магии? — немного разочарованно протянул слуга, выплескивая грязную воду.
— Нет, конечно, — улыбнулась девочка. — Он нанял меня в Нидосе.
— Ты из Нидоса? — голосом полным почтения спросил мальчик.
— Да, — гордо вскинула голову Айри.
— А правда, что в Нидосе живет сто тысяч человек?
— Не считала, — пожала девочка плечами. — Может сто, а может и больше.
— И к вам приплывают корабли со всего света? — продолжал расспрашивать парнишка.
— Ну да, — кивнула Айри. — Отовсюду, где есть море.
Он хотел еще что-то спросить, но тут из-за угла вышла одна из служанок.
— Тебя долго ждать, бездельник! — крикнула она, потрясая пухлыми кулаками. — Госпожа уже гневается!
— Ой! — испуганно пискнул парнишка и, подхватив посуду, побежал к дому.
Девочка осталась одна. Темнело. Айри легла на лавку, положила под голову сложенные руки и стала смотреть на небо. Высокое и холодное, оно совсем не походило на небо Келлуана. Даже звезды здесь казались не золотыми бусинками на черном теле ночи, а тусклыми и печальными светильниками в темном подвале жадного купца.
— Эй! — вырвал её из приятной дремы грубый голос привратника. — Девчонка! Где ты там лазишь? Иди сюда, господин зовет!
Ужин закончился уже в сумерках, Котас выделил пару слуг с факелами, чтобы проводить до корабля дорогого гостя. Тусет был слегка навеселе и даже что-то мурлыкал себе под нос. В очередном переулке он едва не упал, вовремя опершись о посох. Девочка подхватила старика и подставила плечо.
