— Напрасно, напрасно, — покачала головой гостья. — Многие женщины хотели бы с вами познакомиться и поболтать.
— Вы слишком добры ко мне, — улыбнулась молодая хозяйка.
— Нет, нет! — энергично запротестовала Хатанук. — Ваша мать, кажется, служила в доме господина Каралума, писца из Дома людей?
— Да, — кивнула Анукрис.
— Отец, скорее всего, сам господин Каралум?
— Наверное, — пожала плечами молодая женщина.
Гостья уперлась локтями в стол и подперла подбородок ладонью.
— Вы долго жили в Нидосе?
— Четыре года.
— Расскажите о нем, — попросила Хатанук. — Ходит столько слухов об этом городе. Правда, что он настоящее скопище всяческих грехов и пороков?
«Хочешь услышать что-то «этакое»? — с легкой брезгливостью подумала Анукрис. — Такого в Нидосе хватает».
— Это не подходящее место для женщины из Келлуана, — вздохнув, сказала она и заговорила об либрийских и радланских женах, запертых мужьями в своих домах среди рабов и детей. О боях, где специально нанятые люди и купленные рабы убивают друг друга на потеху толпе, о мужчинах и женщинах, беззастенчиво торгующих своей любовью прямо на узких улочках.
— Какой ужас! — непритворно воскликнула собеседница и двумя глотками допила пиво. — Хвала богам Великой реки и государю, жизнь, здоровье, сила, что ограждает нас от этого кошмара.
Она с жалостью взглянула на хозяйку.
— Сколько же тебе пришлось всего вынести, милая! Ты неустанно должна благодарить богов, что вырвалась оттуда.
— Я каждый день делаю это, — потупилась Анукрис.
Гостья посмотрела на желтое пятно солнечного света на стене и заторопилась.
— Засиделась я с тобой, милая. Мне пора.
— Спасибо, что навестили, уважаемая госпожа Хатанук, — молодая женщина церемонно поклонилась и подала руку, помогая толстухе подняться.
Анукрис проводила её до ворот.
Самхия, следовавшая за ней словно тень, едва они вернулись к дому, тихо проговорила:
— Злая она, госпожа, и вредная.
Хозяйка улыбнулась.
— Но она первая женщина, которая пришла ко мне в гости.
— Теперь будет по всему городу сплетничать, — продолжала бубнить служанка.
Удивленная Анукрис присела на скамью и показала на место рядом с собой.
— Я что-то не то сказала?
— У таких, как она, на языке яд сильнее, чем у кобры! — горячо зашептала Самхия, присев на краешек. — Теперь растреплет по всему городу, что вы торговали собой в Нидосе!
— Но я ничего такого не говорила! — возразила хозяйка. — Ты же слышала весь разговор!?
— Слышала, — отвела взгляд девушка. — Вы рассказывали так, словно все очень хорошо знаете…
Анукрис поморщилась, но быстро овладела собой.
— Да пусть говорит! Что тут такого? Этим многие на жизнь зарабатывают?
— Так то здесь, — чуть склонив голову, таким тоном, словно разговаривает с малым ребенком, протянула Самхия. — В Келлуане, где живут настоящие люди, угодные богам. А вы же слышали, что она говорила про Нидос?
— Пусть болтает, — в сердцах махнула рукой госпожа. — Больше не стану с ней разговаривать и все!
— Боюсь, господин будет гневаться, — протянула служанка, отводя взгляд.
— Как хочет, — поморщилась Анукрис и тут увидела торопливо шагавшую от ворот Мерисид.
— Убери в зале и узнай, что там с обедом.
— Слушаю, госпожа, — Самхия вскочила и скрылась в доме.
— Госпожа, — поклонилась Мерисид.
— Ты все сделала? — плохо скрывая волнение, спросила Анукрис.
— Все, что хотела, госпожа, — старшая служанка поклонилась. — Встретилась с кем нужно, все передала.
Потом с плохо скрытым торжеством попросила:
— Разреши мне окунуться, а после я все вам расскажу.
— Иди, — кивнула озабоченная хозяйка.
Мерисид грациозно поклонилась и скользнула в дом. Анукрис с тревогой взглянула ей вслед. Уж очень по-разному смотрела старшая служанка до свидания с Алексом и после.
Глава VI. Не келлуанское ограбление и прочие странности
…Однако, надо признать, что это происшествие вызывает массу подозрений…
Джоан Кэтлин Роулинг
Гарри Поттер и Тайная Комната
Александр долго не мог прийти в себя от поразившей его догадки. Неужели он «голубой»? Конечно, всю сознательную жизнь Саше Дрейк нравились мальчики. С одним из них она даже поцеловалась. Но Алекс за собой ничего такого не замечал. Разве, что в самом начале существования в новом теле, когда встретил сына барона Татсо. Того самого, которого потом утопил в грязной речушке. С той поры ни один парень не показался ему сколько-нибудь привлекательным. Даже сны ему снились исключительно про девочек. Александр никак не хотел признавать себя гомосексуалистом. С другой стороны — как можно объяснить постыдную неудачу в нидосском публичном доме и это странное чувство после близости с Мерисид.
Чувствуя, что у него вот-вот закипят мозги, Алекс срочно переключил их на решение новой задачи. Он понимал, что забраться в действующий храм, где бдят сторожа, а рядом в клетушках спит чуть не сотня всякого народа, это не по ночному городу лазить. Тут требуется гораздо более тщательная подготовка, и одним изучением коряво нарисованного на старом одеяле плана не обойтись. Надо идти в город и посмотреть все в натуре, насколько это возможно.
Честно говоря, Александр сильно побаивался этого визита, слишком чужой и незнакомой была жизнь в Абидосе.
С вечера он выдрал на подбородке самые длинные волоски, стойко перенеся эту неприятную процедуру. С первого дня проживания в тайнике парень старался побольше загорать, тем не менее, ему казалось, что кожа все еще недостаточно смуглая, чтобы без проблем сойти за келлуанина. По этому он не жалея размазал по телу коричневую краску. В том минимуме одежды, что юноша мог себе оставить, просто невозможно спрятать меч. Келлуанин с таким оружием неизбежно привлечет к себе всеобщее внимание. Палки, что подошла бы на роль боевого шеста, тоже не нашлось. Пришлось взять дубинку одного из разбойников, а в сумку положить метательные ножи.
Еще в сумерках он покинул свое убежище. К счастью никто из хищников ночью не приходил к храму, хотя за стеной, где они с Мерисид прикопали трупы, всю ночь раздавалось рычание львов и хохот гиен.
Взобравшись на забор, Алекс оглядел русло канала, понимая, что разглядеть спрятавшегося крокодила сможет только случайно. На том берегу в кустах мелькнуло тело маленькой антилопы.
Парень спустился к воде, раскидал кусты, которыми прикрыл уворованную лодку. Опасаясь, что хозяин может узнать свое транспортное средство, Александр соскоблил часть рисунка и срезал простенькое украшение на носу. Помолившись Асионе/Баст, он влез в качнувшуюся лодку и оттолкнулся от берега.
