— Разумеется, — дернула плечиком Анукрис. — Не сама же я понесу корзину?
И не слушая бурчание супруга, вышла из зала, направившись на крышу. Там она присела на краешек кресла и принялась с нетерпением ждать, когда первый пророк покинет усадьбу. Едва Небраа в сопровождении слуг стал подниматься вверх по улице, она сбежала вниз, где её уже поджидала Мерисид.
— Где Друг?
— Ждет у ворот, — тихо ответила старшая служанка и тут же схватила её за руку.
— Куда ты?!
— За корзиной.
— Её уже взяли, — махнула рукой Мерисид. — Скорее, а то можешь не догнать корабль!
— Подожди! — остановила её хозяйка и торопливо сняла с шеи амулет из серебра и ляпис-лазури. — Отнеси это в храм Анук.
— Хорошо, — кивнула служанка.
— Поклянись!
— Клянусь Исид! — отмахнулась старшая служанка. — Пошли быстрее.
И они заторопились к воротам, где стоял, переминаясь с ноги на ногу, немой слуга с корзиной в руке.
— Гибдснор! Ты где?! — крикнула Анукрис, переводя дух.
Из-за угла торопливо семенил привратник, поправляя юбку.
— Я здесь, госпожа!
— Закрой за нами, — приказала хозяйка.
Друг вышел первым, а она на миг задержалась, со щемящей тоской оглядывая дом, веранду с полотняным навесом и резными перилами, верхушки деревьев, выглядывавших из-за крыши. Вдруг ей показалось ужасно жалко бросать это место, которое она уже стала считать своим домом. Но все колебания длились не больше секунды.
— Прощай, госпожа, — дрогнувшим голосом проговорила Мерисид. — Надеюсь, боги услышат твои молитвы.
— Я тоже, — кивнула Анукрис, но сил на ответную улыбку у неё уже не осталось.
Чтобы скрыть набегавшие на глаза слезы, молодая женщина резко обернулась, вздрогнув от стука засова, закрывшего калитку у неё за спиной.
Все! Теперь что бы ни случилось, она сюда больше не вернется. Пусть даже Алекс и откажется взять её с собой, она все равно доберется до Нидоса. «Лучше быть воровкой, чем женой такого ничтожества, — с отчаянной решимостью думала Анукрис. — Уроки Шило еще помню, и Гарби если что поможет в первое время. Не пропаду!»
— Друг! — сказала она, едва слуга оттолкнул лодку от берега. — Я хочу догнать Алекса и уехать с ним.
Немой вздрогнул и удивленно вытаращил глаза.
— Помоги мне!?
На грубом, обветренном лице искалеченного мужчины расцвела счастливая улыбка. Он что-то промычал и стал энергично работать веслами, выводя лодку из канала на простор речной волны. Оглядев Лаум, Друг пододвинул ногой второе весло, что-то озабоченно промычав.
Девушка понимающе кивнула и стала стаскивать с себя узкое, неудобное платье. Обернув бедра юбкой и завязав пояс, она опустилась на одно колено, как когда-то Алекс, и стала грести.
Гулявший над разлившимся Лаумом ветерок приятно холодил разгоряченное тело. Мимо проплывали ограды, за которыми желтели дома под плоскими тростниковыми крышами, зеленели верхушки деревьев и пальм.
Расположившийся на носу Друг оглянулся и показал рукой на отходивший от берега корабль. Анукрис привстала и огляделась. Далеко впереди, распустив парус, шло еще одно судно.
— Друг, туда! — вскричала девушка.
Немой согласно кивнул и стал сильнее налегать на весло. Она тоже старалась изо всех сил, но стала быстро уставать, а расстояние между их лодкой и кораблем уменьшилось едва ли на десять локтей.
Друг озабоченно посмотрел на госпожу, но та продолжала грести, упрямо закусив губу и не замечая потеков краски на покрытом потом лице. Руки дрожали, дыхание со свистом вырывалось из груди, хотелось кричать и плакать от бессилия, глядя на словно застывший на месте корабль.
Вдруг на корме судна возникла какая-то суматоха. Сквозь застилавший глаза пот Анукрис видела, как отчаянно спорили два человека. Но вот один из них махнул рукой, и нижняя рея стала подниматься вверх, складывая парус, от чего корабль стал резко замедлять ход.
Немой обернулся к девушке с широкой, вымученной улыбкой на посеревшем от усталости лице. Она нагнулась к воде, сполоснув лицо, вытерла его краем юбки. Теперь можно не торопиться. Анукрис уже хорошо разглядела стоявшего у рулевого весла Алекса, который смотрел в её сторону и, казалось, дрожал от нетерпения.
Продолжая медленно грести, девушка постепенно выравнивала дыхание. За спиной юноши показалось озабоченное лицо Герноса. Молодой человек что-то проговорил и евнух исчез.
— Что случилось? — закричал Алекс.
Но Анукрис молчала, терпеливо работая веслами.
— Почему ты здесь?
Она встала и, держась за низкие борта, шагнула на нос. Друг пропустил её, продолжая грести. Девушка взглянула в озабоченное, почти испуганное лицо Алекса, но никак не могла начать разговор. Десять локтей, семь, пять, три. Изогнутый нос лодки тихо стукнул о рулевое весло.
— Я с тобой! — смогла, наконец, выговорить Анукрис.
— Что? — встрепенулся юноша и подался вперед.
— Я еду с тобой! — уже громче повторила она.
— А как же дом, сад и четверо детей?
— Я еду с тобой! — твердила она, вглядываясь в голубые, холодные, как вода глубоких колодцев, глаза.
— Ты хочешь все бросить?
— Я еду с тобой! — казалось, Анукрис позабыла все остальные слова.
Алекс перегнулся через борт. Лодка и корабль покачивались на волнах, и приходилось все время ловить взгляды друг друга.
— Из меня очень плохой любовник, Айри, — очень тихо проговорил он.
— Зато ты самый лучший друг! — выпалила девушка.
Сейчас же его лицо вспыхнуло, озаренное радостью, глаза загорелись, а на губах появилась новая, никогда не виданная ей улыбка.
— Тогда прошу на борт, — Алекс рассмеялся и протянул руку.
