— Я рискну, — согласился юноша.
— Квиса, принеси полотно, — приказала Децма.
Девушка кивнула и исчезла в одном из проёмов.
— Почему ты пришёл в мой дом с оружием? — нахмурилась хозяйка.
— Идти далеко, а Нидос опасный город, — печально вздохнул Алекс. — На днях напали на публичный дом на нашей улице. Не слышали?
— Я не интересуюсь развратными женщинами, — Децма сурово поджала губы.
Квиса вернулась с рулоном синей материи.
— Ну, можно сшить из этого твоё платье? — спросила Акелия.
— Смотря какое, — осторожно ответил парень.
— Вот это, — женщина вытащила из-под круглой подушечки лист папируса.
— Только вырез спереди сделайте поменьше, — попросила хозяйка дома.
— Его можно прикрыть примерно до середины, — предложил Алекс, глядя на женщину и уловив её нерешительность, предложил. — Здесь будет вставка из белого келлуанского льна. У меня ещё осталось немного. Вырез будет привлекать внимание, одновременно скрывая то, что не должны видеть посторонние.
— Ты обещал ещё сшить и те штучки, — кивнув, напомнила Акелия.
— Разумеется, — подтвердил юноша. — И всё это войдёт в двадцать рахм.
— Договорились, — согласилась Радлина.
Теперь осталось только снять мерку. Здесь услуги Айри не понадобились. Заказчица охотно, и как показалось девушке даже с удовольствием, позволила Алексу измерить объём талии, груди, бёдер, рост и ширину плеч.
Децма подошла к столику и взглянула на вощёную дощечку, где он записывал полученные результаты.
— Что это?
— Размеры, — ответил парень. — По ним я буду шить платье, и оно подойдёт только госпоже Акелии.
— Тут какие-то каракули!
— Мне всё понятно, — улыбнулся он, пряча дощечку в сумку. — Если загляните дней через десять, увидите, что получается. А через пятнадцать платье будет готово.
— Постой! — вскричала хозяйка дома. — Ты собираешься взять весь рулон?
— А из чего же, по-вашему, я буду шить? — ядовито осведомился Алекс.
— Да здесь на три платья хватит! — возмутилась Децма.
— Я верну всё, что останется, — пообещал юноша.
Женщины засмеялись.
— Вы хотите, чтобы я шил здесь? — удивился Алекс. — В таком случае мне необходимо место для работы. Лучше всего здесь или в большом зале. Необходим большой стол. Очень важно, чтобы мне не мешали и не отвлекали по пустякам. Ну и еда, разумеется, тоже с вашей кухни. Да не та, которой кормят рабов.
Айри заметила, что по мере перечисления требований губы хозяйки сжимаются всё плотнее, становясь похожими на бледных дождевых червяков.
— Но, если вы мне не верите, — продолжал заливаться соловьём парень. — Я могу наметить выкройки здесь, а шить уже у себя дома, никому не мешая.
— Что значит «выкройки»? — насторожилась хозяйка.
— Чертёж составных частей платья, — терпеливо объяснил Алекс.
Выслушав более подробные объяснения, госпожи согласились. Рабы принесли из парадной залы стол хозяина. Децима забрала и унесла куда-то шкатулку. Айри видела, как юноша специально не торопится, вычерчивая кусочком мела тонкие кривые линии. Акелия с невесткой, как зачарованные, следили за его работой.
Потом опять торговались. Алексу всё же пришлось уступить рахму, зато у него оставались все обрезки.
Распрощавшись, они с удовольствием покинули богатый и негостеприимный дом.
— Что будет, если твоё платье не понравится? — спросила девушка. — Тогда у тебя больше никогда не будет заказов. Чем станем зарабатывать на жизнь?
— Буду помогать Герносу, — спокойно ответил парень. — Ему же нужен ученик.
— Правда? — обрадовалась Айри.
— Думаешь, не получится? — усмехнулся он. — Убивать умею, значит, и лечить тоже как-нибудь научусь.
Девушка думала, что Алекс сразу станет работать, не покладая рук, но на следующее утро они с евнухом отправились на улицу Скатов. Она не особенно рассчитывала, что после стольких лет отыщется кто-то из знакомых Герноса. Тем приятнее было узнать, что один из матросов ещё жив и опознал сына Пелия. Правда он старенький и очень любит выпить, но уверенно готов подтвердить личность Герноса. Тем не менее, Алекс просил вспомнить ещё кого-нибудь и не забывать расспрашивать пациентов.
Сам же он почти весь день торчал на чердаке. Там тщательно вымыли пол, и теперь он ползал по нему среди разложенных кусков материи. Айри попробовала заикнуться на счёт свадьбы, но парень заявил, что прежде всего должен закончить платье, а уж потом думать о личной жизни. На её взгляд одно другому не мешало, но девушка благоразумно не стала спорить.
Айри вылила помои на каменную решётку канализации и направилась обратно в лавку. Гернос попросил растереть какие-то зёрнышки. Она сразу заметила в редкой толпе мужчину в длинной грязно-белой тунике с коричнево-чёрно-синей матерчатой сумкой через плечо. Такую носили вестники Совета Ста. Они иногда приходили в дом Корнелла. Но сейчас посланца сопровождали двое стражников, и у девушки тревожно ёкнуло сердце.
Он вставлял нитку в иголку, когда снизу донеслись подозрительные звуки. Через миг Алекс понял, что это звякает металл. Схватив меч, юноша почти кубарем скатился в лавку. В дверях стояли два городских стражника, а у прилавка, за которым застыл бледным изваянием Гернос, устало оглядывался вокруг костлявый мужик в коричневой тунике с большой сумкой через плечо, напоминавшую ту, с которой когда-то давно ходили почтальоны. Заметив у Александра оружие, воины взялись за мечи.
— Что случилось, уважаемый? — спросил он, пряча клинок за спину. Прежде чем пустить его в ход, надо хотя бы приблизительно выяснить, зачем явились эти правоохранители.
— Ты Алекс Дрейк? — скрипучим, словно плохой паркет, голосом спросил мужчина с сумкой.
— Да.
— А ты называешь себя Герносом сыном Пелия? — он обратился к лекарю.
— Да.
— А вы кто? — поинтересовался юноша.
— Вестник Совета Ста, — представился тот, не называя имени. Очевидно, считая его излишним в разговорах со всякой шушерой.
— Завтра в полдень вы должны явиться в суд, — торжественно, словно тамада в начале свадьбы, вещал гость. — Сами, или прислать человека, уполномоченного говорить от вашего имени. В случае неявки вы будете признаны виновными без рассмотрения дела. Всё ясно?
— Кроме одного, — Алекс прислонил меч к стене. — В чём нас обвиняют?
Посланник сунул руку в триколоровую сумку, достал несколько свитков, выбрал нужный, развернул.
— В самозванстве.
— И кто нас обвиняет?
— Капис сын Алча, — прочитал мужчина и положил папирус на прилавок.
