Павел успел переодеться в своем кабинете, как его вызвали к начальству.
– Срочно в Зимний дворец, прибыл нарочный, письмом сообщают – взрыв во дворце. Сомневаюсь я, но осмотреть надо. Под протокол, как положено.
Павлу выделили служебную пролетку. Ехать десять минут. На удивление, внешних повреждений не было. Зимний дворец – творение Бартоломео Растрелли, великого итальянца. Три этажа, высота двадцать три с небольшим метра. Долгое время строить в Санкт-Петербурге здания выше этой отметки воспрещалось. Здание огромное, тянулось вдоль Дворцовой набережной на 210 метров, а с адмиралтейской стороны на 175 метров, с внутренними двориками.
Когда Павел подъехал, ни дыма, ни внешних повреждений не увидел. Взрыв разрушил гауптвахту, окна ее выходили во внутренний дворик, как и столовой. Происшествие случилось с адмиралтейской стороны здания.
Павла в форме пропустили, хотя доступ чиновников был воспрещен, вокруг Зимнего дворца стоял караул из солдат, а во внутреннем дворике суетилась дворцовая стража. Уже успел из дворцового лазарета прибежать доктор с санитарами, оказывал помощь.
Осмотр места происшествия – рутинное дело, но Павел впервые столкнулся со столь масштабными разрушениями и многочисленными жертвами и пострадавшими. В первую очередь допросил легкораненых. У всех показания, как под копирку. «Стоял на часах и вдруг бабахнуло. Пыль, гарь. Смотрю – по руке кровь течет».
Подвал завален обломками первого этажа. Все же пролез, осмотрел при помощи фонаря. Не было сомнений, эпицентр был именно здесь. Сильный запах динамита еще не выветрился, на стенах копоть. Никаких вещей не сохранилось, все превратилось в пыль и труху.
Кого Павлу было искренне жаль, так это солдат. Герои русско-турецкой войны и во дворце честно исполнили свой долг.
Вот злоба в душе к народовольцам росла. Если хотят народу добра, зачем же его убивать? Или не соображали, что делали?
Осматривать пришлось не только ему, подтянулись чины из полиции, жандармерии. С наступлением темноты осмотр прекратился и продолжился следующим днем. Бумаги было исписано много. Когда начальство на четвертый день после взрыва спросило о предварительных выводах, Павел назвал фамилию Халтурина.
– Откуда известно?
– Эпицентр взрыва находился в подсобке, где он жил. Видимо, втайне от дворцовой стражи проносил динамит. Расчет был на то, что взрыв обрушит здание, и государь с семьей погибнет. Мощности бомбы хватило, чтобы разрушить гауптвахту и убить находящихся там караульных.
– Хм, логично. Объявляем Халтурина в розыск.
– Он числился как Степан Батюшков. Полагаю – по поддельным документам.
– Я распоряжусь разослать ориентировки по всем охранным отделениям губернских городов. Благодарю за службу.
А на пятый день после взрыва была учреждена Верховная распорядительная комиссия – орган чрезвычайный. Все распоряжения комиссии были обязательны для департаментов и министерств, для обычных граждан. Отменить распоряжение мог только государь. Главным начальником был назначен генерал-адъютант граф Михаил Лорис-Меликов. В состав комиссии входили девять человек. Орган был создан для борьбы с революционным движением. Ему подчинялись полиция и Охранное отделение. Но уже 3 марта, меньше чем через месяц, в Лорис-Меликова стрелял народоволец Младецкий, но промахнулся. Ничем полезным в плане борьбы с заговорщиками Лорис-Меликов не отличился. Наоборот, кому-то из уже осужденных политических заключенных скостили сроки, а других и вовсе выпустили на волю. В Охранном отделении за голову схватились, как узнали о распоряжении. Это все равно, что поощрить революционеров, показать, что власть слаба.
А дальше начались события, потрясшие страну. Законная жена Александра II, Мария Александровна, скоропостижно скончалась 22 мая в возрасте 55 лет. Урожденная принцесса Максимилиана Вильгельмина Августа София Мария Гессенская. Так сложилось, что русские цари из рода Романовых брали в жены немецких принцесс. Зачастую не любовь была причиной брака, а выгода для государств. Мария Александра не любила, была к нему холодна, хотя родила четырех детей. Правда, старший сын Николай, наследник трона, умер в детском возрасте от менингита, еще в 1865 году.
Газеты запестрели некрологами. Похороны были пышными. А когда траур закончился, Александр привез во дворец любовницу, княжну Долгорукову. Связь их была долгой, и к моменту переезда она уже успела родить царю трех детей – князя Георгия и княгинь Ольгу и Екатерину. В августе Александр и Долгорукова венчались, княгиня под именем Юрьевской, дабы ее дети не претендовали на трон. Столица, а затем и вся страна жадно поглощали новости. Не в каждом любовном романе встретишь такой сюжет.
Новая жена – это и смена фрейлин и прислуги, заботы для дворцовой стражи. Зато сколько разговоров было среди дворянства и чиновников! Поменялись фаворитки, разрушились связи. Дворяне выжидали – куда подует ветер?
В августе же произошли события, напрямую коснувшиеся Павла. По решению Лорис-Меликова 18 августа была ликвидирована Верховная распорядительная комиссия, а вместе с ней и Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Революционеры всех мастей люто ненавидели Охранное отделение, и вот, к их радости, оно ликвидируется. В тот же день Лорис-Меликов назначается министром внутренних дел и шефом жандармов. Во главе департамента поставлен бывший прокурор В. К. Плеве. Для офицеров Охранного отделения шок. У них опыт, есть информаторы во многих подпольных кружках. Когда при Александре III Охранное отделение восстановили, благодаря информаторам в семидесяти городах России были арестованы более двух тысяч человек, активно участвующих в «Народной воле». А к середине 1882 года из членов исполкома «Народной воли» на свободе осталась только Вера Фигнер. Но и она была арестована десятого февраля 1883 года благодаря предательству С. П. Дегаева. Активность резко пошла на спад, не было уже громких терактов.
Преступное бездействие Лорис-Меликова привело к росту активности революционеров и к убийству императора. Ставший во главе страны Александр III тут же отправил Лорис-Меликова в отставку.
«Ушами» и «глазами» нового царя стал обер-прокурор Святейшего Синода Константин Петрович Победоносцев.
Перед офицерами Охранного отделения встал вопрос: куда идти? Остаться в Отдельном корпусе жандармов? Перейти в полицию или тюрьму, либо в дворцовую стражу? Но в страже всего семьдесят человек и вакансии бывают не часто. В тюрьму? Сотрудники этого ведомства фактически тоже проводят годы в тюрьме, как и те, кого они стерегут, только после смены могут уйти домой. Не хотелось Павлу такой службы. Он по сути и духу оперативник, быть надзирателем, даже начальником надзирателей не хотелось. В Сыскную полицию? Надо полагать – Путилин примет. Но после службы в Охранном отделении служба в Сыскной полиции кажется уже не столь серьезной, масштабы не те. Одно дело вычислить и арестовать или помешать планам революционеров, а другое поймать карманника или грабителя.
У революционеров многие с образованием, мыслят масштабно, равные враги. И задачи они себе ставят высокие. Денежную подпитку имеют, ибо покупают земельные участки и дома при подготовке к теракту. А еще не боятся жертвовать собой. Уголовный элемент радости лелеет животные – украсть, выпить, пожрать. Ну еще бабу потискать. Зачастую ни образования, ни профессии, ни желания просто трудиться тем же грузчиком, мозолями и потом зарабатывая на хлеб.
