Сколько это продолжалось? Может быть, вечность? Эван вдруг вздрогнула и задрожала от пронизывающего каждую косточку холода. От жара не осталось и следа, но теперь она замерзает!
Неожиданно чужие ладони отнялись от лица Эван, и спустя миг девушка села, вновь широко распахнув глаза. Пронизывающий холод ушел, и мысли чисты, как у новорожденной. Теперь только слабость – ее хозяйка.
– Спасибо, – негромко произнесла девушка, вздрогнув еще раз. Озноб отступал.
Эван понимала, что ее только что вытащили с того света, куда она добровольно вздумала отправиться. Ее избавили от огня и воспоминаний… Нет, память при ней, только более не терзает душу острым ножом.
– Как ты себя чувствуешь?
Перед Эван сидела чуть полноватая женщина с безвозрастным лицом волшебницы. Одета была маг в простое серое шерстяное платье с высоким воротником, а на плечах шаль желтого цвета мага-целителя. Волшебница пристально и будто бы с тревогой в глазах смотрела на ученицу.
– Я?..
Эван ди Рокк попыталась вслушаться в себя. Ничего – ни холода, ни жара, и даже воспоминания о случившемся, которые все же вновь принялись за девушку, более не кажутся невыносимыми. Стерпится. Ныне она темная.
– Я? – повторила Эван. – Хорошо. Наверное… Только слаба как не знаю кто. Сил совсем нет.
– Это славно, – удовлетворенно кивнула волшебница. Целительница, если предположение Эван верно.
Позади волшебницы стояли две знакомые девицы в длинных белоснежных ночных рубашках. Испуганная принцесса Илвет – она была белее своего одеяния – и Тиамет. Та хмурилась и косилась на принцессу, не понимая, что напускной гнев плохо скрывает и ее испуг.
В два высоких окна падал яркий свет. Он освещал просторную комнату со скругленными под потолком стенами, окрашенными в нежно-бежевый цвет. Вся обстановка состояла из семи кроватей, на одной из которых сейчас сидела Эван. На окнах белые занавески. Накрахмаленное белье постели чисто и свежо. Сама же Эван, как оказалось, одета в такую же ночную рубашку из белого льна, какие были на Илвет и Тиамет. Две девицы, боясь пошевелиться, замерли за спиной сидящей на соседней кровати волшебницы. Целительница же склонила голову набок и ободряюще улыбнулась.
– Как она?
Без лишних церемоний в комнату вошла статная высокая женщина. В коричневом платье, отделанном бахромой на плечах и подоле. Более ничего приметного в одеянии не было, кроме ожерелья из крупного жемчуга. Лик появившейся еще сохранил безвозрастные черты, на нем почти не было морщин, только в высокой прическе седых и золотых волос было поровну. Тоже волшебница, и прожитых лет у нее две сотни, не менее.
Взор мага в коричневом платье был строг и даже холоден, когда коснулся Тиамет и Илвет.
– Мать! – в один голос пискнули ученицы темной школы, присев в глубоком реверансе.
Одного взгляда вошедшей, что указал на дверь, хватило, чтобы обе девушки в ночных рубашках мигом выскочили из комнаты.
– Как она, фрау Нарна?
– Говорит, что чувствует себя хорошо, фрау Мерридин.
Седовласая волшебница фыркнула, ничуть не заботясь скрыть свое раздражение.
– А что говорите вы, фрау Нарна?
Целительница поджала губы, обиженно глянув на собеседницу, и ответила не слишком приязненным тоном:
– Если желаете знать…
– Я обязана знать, – перебила Мерридин ди Номонаг, – как мать-настоятельница ученического кампуса темной школы! Тем паче об этой девице, что пробыла в беспамятстве два дня!
Два дня! Эван встревоженно посмотрела на чародеек, потом перевела взор на себя. Она с удивлением взглянула вначале на грудь, потом на руки, будто ища следы двухдневного беспамятства. Но что надеется найти?
Может быть, она голодна? Мелькнула мысль и пропала – есть толком не хотелось, хотя за два-то дня всяко должна была оголодать? А если это все розыгрыш? Встрепенувшаяся после спасительной догадки Эван собралась тут же ее озвучить, но осеклась, только взглянув на серьезные лица волшебниц. С ней не шутят!
– Кризис, – начала целительница поучительным тоном, – который следует после сотворения уз меж наставником и учеником, в данном случае проистекал в исключительно тяжелой форме. Вы конечно же знаете причину. Для выхода из кризиса потребовалось самое длительное время, какое только возможно. Кабы сия ученица сегодня не проснулась бы, последствия могли оказаться самыми печальными.
Волшебница с желтой шалью на плечах замолкла и многозначительно посмотрела сначала на темного мага, потом на испуганную Эван. А ту страшил вовсе не откровенный намек. Сейчас, придя в себя, девушка пугалась лишь осознанию того решения, что чуть было не утянуло ее в могилу.
– Не устаю удивляться, – Мерридин ди Номонаг фыркнула, вновь не пытаясь утаить раздражение, – той беспечности, с какой целители относятся к кризису у наших учеников после сплетения уз с наставниками. Я имею в виду все школы, а не одну темную. Кризис часто бывает острым не только у нашей школы. Правда, фрау Нарна?
– Все так, фрау Мерридин. – Целительница встала и подбоченилась, с вызовом посмотрев на собеседницу. – Не менее опасен первый шаг в боевой магии и некромантии. Но уверяю мать-настоятельницу темных, что мы, целители, делаем все необходимое в первые же минуты, как ученицы попадают в лекарский дом, и обычно они приходят сюда на своих двоих.
Темный маг сложила руки на груди и с откровенной неприязнью смотрела на волшебницу-врачевателя. То ли Мерридин недолюбливала именно эту чародейку, то ли всю ее школу, и притом ничуть не скрывала своего отношения к целителям.
– Именно поэтому, – сказала мать-настоятельница, – коль кризис становится острым, к ученикам не подпускают никого из магов их школы, пока они сами не проснутся?
– Можете думать что хотите, – раздраженно ответила фрау Нарна, – но лишь самостоятельное пробуждение после первой помощи, что оказывается в момент появления здесь, и есть единственное лекарство. Ну а мы, и в данном случае я, постоянно следим за состоянием учеников. Поверьте, для этого имеются свои способы. Магия существует не только в темном своем проявлении.
– Я поняла. – Фрау Мерридин усмехнулась. – Хорошие у вас способы, раз наказали нашим ученицами бежать за целителем, как только ди Рокк начнет ворочаться. А если бы все случилось ночью, покуда две другие спали?
– Довольно! – Целительница побледнела от гнева. – Она была под неусыпным наблюдением, даже когда рядом никто не сидел. Как только понадобилась помощь, я сразу прибыла сюда!
– За это спасибо, – с издевкой произнесла темная.
– А кризис!.. – Маг-целительница вскинула подбородок. – Столь острый кризис не только по всем известной причине, но и из-за вашего арханта не в меньшей степени! Калиссандра ди Каллис слишком сильна, чтобы быть наставницей учеников, и эта девочка…
– Хватит! – перебила желтую фрау Мерридин.
