Про магию крови тоже предстоит поговорить.
Глава 11
Просыпается
Эван снова оказалась в лекарском доме и даже в той самой палате, которую совсем недавно делила с Илвет и Тиамет. Просторная комната со скругленными под потолком стенами, окрашенными в нежно-бежевый цвет. Семь кроватей, и шесть из них пусты. Эван лежала на той, что стояла в центре комнаты. Девушка укрылась тонким одеялом. Неловко под взорами лекарей, когда на тебе лишь больничная ночная рубашка.
За высоким окнами с белоснежными занавесками воцарился глубокий темный вечер. Палату освещали дюжина светильников – восемь горели на стенах и четыре под потолком, да столь ярко, что без магии явно не обошлось.
Около Эван хлопотали два желтых мага. Две безвозрастные красивые женщины, у одной из которых взор был чересчур холодный, у другой, напротив, по-матерински добрый. Две служанки в бело-желтых передниках стояли у выхода. Их помощь магам-целительницам так ни разу и не понадобилась во время долгого осмотра с множеством каких-то непонятных, бестолковых и пустых, как думала Эван, вопросов. Однако девушка послушно отвечала на каждый из них в меру своего разумения. А как не ответить, когда с тебя не сводят пристальные взоры фрау Мерридин и фрау Калиссандра…
– Итак, ваш диагноз? – произнесла мать-настоятельница темных, не скрывая раздражения затянувшимся, по ее мнению, сверх всякой меры осмотром.
Целительница с холодным взором встретила взгляд Мерридин ди Номонаг с неприкрытым вызовом. Фрау Аландра была из тех немногочисленных желтых магов, кто не утаивала ответную неприязнь к матери-настоятельнице темных.
– Мы уже почти закончили, – полуобернувшись, резко ответила она и тут же вернулась к осмотру ученицы темной школы.
Темные маги переглянулись. Мерридин хотела получить соизволение на немедленный укорот желтого мага, но не нашла поддержки в глазах арханта. Мать-настоятельница покорно кивнула, она умела подчиняться, коль требовала того от учениц темной школы.
– С ней все в порядке, – наконец произнесла вторая желтая. Ее звали Ханна ди Хольм. – Мы ничего не нашли, что бы угрожало здоровью сей девицы, а тем паче ее жизни.
Темные вновь переглянулись. Каково бы ни было умение обеих держать себя отстраненно рядом с чужими, но по лицам явственно было видно, как сходит державшее их напряжение.
– Но силы вашей ученицы предельно истощены, – добавила фрау Аландра ди Рекобрег. – Повторюсь: предельно.
– Я знаю, – кивнула фрау Калиссандра.
Она чувствовала через узы физическое опустошение ученицы, да и магическую пустоту тоже. Эван ди Рокк сейчас словно выжатый лимон, сколь ни банально это звучит.
– Фрейлейн остается здесь, – продолжала желтый маг с мягким взором, и голос у нее тоже был как бархатный. – Ей нужно усиленное питание, много спать, покой и конечно же наше наблюдение. Кто-то из магов, кто непрестанно находится при лекарском доме, мгновенно узнает про изменение состояния пациентки.
– Я же наложила нужное заклятие, – добавила фрау Аландра. – Сегодня ночью в лекарском доме остаюсь я.
Она снова с вызовом посмотрела на темных, ожидая получить немедленные возражения, но архант неожиданно согласилась.
– Конечно, – сказала она. – Моей ученице лучше остаться под присмотром целителей. Под вашим присмотром. Ведь так, фрау Мерридин?
– Все так, – произнесла сумрачная мать-настоятельница.
– Как долго Эван ди Рокк быть в лекарском доме? – спросила Калиссандра ди Каллис.
– Полагаю, – произнесла донельзя довольная собой фрау Аландра, – что не меньше недели.
Желтый маг чувствовала себя победителем в так и не разыгравшемся сражении, но оттого вкус торжества над темными не мнился ей пресным.
– И только постельный режим, – добавила улыбающаяся фрау Ханна. Сегодня желтая школа брала очевидный верх над красными.
– А лекции?..
На писк Эван обернулись все четыре присутствовавшие в палате волшебницы. Кажется, все они разом помыслили, что ученица очень бледна и крайне слаба на вид.
– Лекции? – Фрау Аландра вскинула бровь. – О них на время придется позабыть.
Эван на несколько ударов сердца закрыла глаза. Очень обидно, да так, что ощущение несправедливости чуть ли не наяву терзает грудь острыми когтями. Ну почему? Почему это все с ней? Ладно темная школа… Ладно спящее внутри нее чудовище… Но чем она заслужила ту страшную напасть у фонтана, и за что лишать ее учебы?
Девушка распахнула глаза и решительно села на постели, не обращая внимания на немой протест обеих желтых.
– Но я же пришла сюда на своих двоих! Значит, и до дворца академии как-нибудь дойду.
Палата перед взором Эван неожиданно поплыла. Она все-таки очень слаба! Девушка сильно, почти до крови, прикусила нижнюю губу. Боль помогла – палата более не растекается перед взором.
– Тише-тише. – Волшебница с бархатным голосом вдруг очутилась у изголовья кровати Эван. Руки фрау Ханны легли на плечи ученицы, мягко поглаживая их и одновременно подталкивая назад в постель. Эван неожиданно для самой себя поддалась!
Нет, не она, но ее тело проявило слабость! Голова снова на подушке, и против воли, сами собой опустились веки. Но лишь на мгновение. Эван увидела, как покачала головой фрау Аландра.
– В таком состоянии ты и со второго этажа не спустишься, – молвила она, добавив непреклонным тоном: – Только постельный режим! С кровати вставать лишь по нужде.
– Но я хочу учиться! – Эван не сдавалась.
Она не слышала, коль слаб ее голос, хоть и понимала, что в самом деле нездорова. Но не проводить же первую неделю первого семестра в койке! Самая важная седмица в ее жизни!
– Завтра день магии воздуха, – пролепетала Эван. – Я хочу…
Девушка замолкла после взмаха руки фрау Калиссандры, который будто одергивал ученицу. Эван помнила, что перечить наставнице нельзя ни в коем случае.
– Ты остаешься здесь, – приказным тоном произнесла архант темной силы. – На неделю, две, либо на месяц. Ровно на столько, сколько потребуется для полного восстановления твоих сил.
Эван очень хотелось возразить… или хотя бы попросить не быть с ней столь строгой, да вид наставницы не предвещал ученице ничего хорошего, коль та снова раскроет рот, и тяжелый взор матери-настоятельницы тоже.
Мыслимое ли дело! Первокурсница смеет спорить сразу с четырьмя магами!
– Слушай во всем желтых. – Фрау Мерридин не смогла отказать себе сказать про цвет школы лекарей с явной ноткой презрения, а к ученице она обращалась с неприкрытой угрозой: – Не перечь и не спорь. Делай, как говорят, ну а если до меня дойдет иное….
Мать-настоятельница многозначительно промолчала. Обменялась взглядами с Калиссандрой ди Каллис и добавила:
– …то лучше бы мне узнать о твоем непослушании в тот час, когда буду в хорошем настроении.
