Эван держалась, стараясь ничем не выдать свое волнение, что было крайне непросто.
– Темная школа будет голосовать против расследования, – вдруг произнесла фрау Калиссандра.
Заявление декана темной школы оказалось полной неожиданностью для большинства присутствующих. Настолько, что Мара ди Модри на мгновение забылась, кто она, а кто фрау Калиссандра.
– Что? – то ли взвизгнула, то ли воскликнула взыскующая и окинула Эван с головы до ног быстрым взглядом. Как хищник, что упустил верную добычу.
– Я, архант темной силы и декан оной школы, говорю сейчас от своего имени и от имени темных магов. Наша школа против проведения расследования.
Тарнода ди Воска поднял над собой правую руку, привлекая внимание присутствующих:
– Школа некромантии также против расследования!
Эван видела, как встрепенулся Хорт, когда услышал темную волшебницу, а теперь у него буквально плечи распрямились. Он прижал руку к сердцу и поклонился сначала арханту темной силы, потом арханту черной. В эти мгновения обвиняемый был даже счастлив. Его не оставили! Он не один! Школа некромантии защищает его!
Зато Мара ди Модри потемнела лицом. Она замерла, как неживая, и почти не моргая смотрела на своего арханта. Эван подумалось, что скоро дырку взглядом прожжет в спинке кресла.
Слово взял Хальдегар ди Дероссон:
– Позиция уважаемого герра Тарноды и школы некромантии, безусловно, понятна, но вы, фрау Калиссандра, удивили. Тем более что взыскующая от вашей же школы просит совет назначить расследование.
– Но архантом темной силы и членом совета академии являюсь я!
– Это без сомнения, – согласился мессир ректор.
Эван не знала, куда ей деться, потому что едва ли не кожей почувствовала обжигающую ненависть к декану темной школы, что вскипела внутри фрау Мары. А если та взглянет и на нее, то буквально испепелит бедную ученицу! Как могла раньше Эван с благодарностью принять руку фрау Мары, которую не назовешь иначе чем воплощением лютой ненависти?
Но, может, Эван придумала это все о взыскующей? Она неподвижна, как статуя. Что, если Мара ди Модри спокойна? Но почему тогда дрожат уголки ее губ?
– Безусловно, архант темной силы и декан школы – вы, фрау Калиссандра. – Взор мессира ректора коснулся сначала Эван ди Рокк и задержался на ней два удара сердца, прежде чем сосредоточиться на волшебнице. – Совет принял голоса вашей школы и школы некромантии. Сейчас будут говорить другие члены совета. Однако прежде совету нужно прояснить, почему темная школа голосует против.
– Я отвечу. Только позвольте сначала задать несколько вопросов взыскующей фрау Маре, которая вела предварительное расследование.
Получив согласие ректора, декан темной школы обернулась к Маре ди Модри. Взгляды двух волшебниц встретились, и казалось, что друг на друга уставились злейшие враги. Эван захотелось прикрыть рот ладошкой, чтобы не вскрикнуть от испуга – взаимная ненависть двух темных, как мнилось ученице, могла взорвать зал совета.
– Обратился ли некромант к магии крови спонтанно, спасая свою жизнь и жизнь ученицы нашей школы? Либо он умел пользовать запретную энергию? Стояли бы пред нами теперь Хорт Безродный и Эван ди Рокк без обращения тогда к магии крови?
Мара ди Модри – темный маг Локонтелора, и она будет говорить совету правду и только правду. Тем паче что ощутила на себе заклятия, что легко вызнают самую искусную ложь.
– Обвиняемый Хорт не умеет пользовать магию крови и обратился к ней по наитию. Однако сие еще нуждается в проверке, а также необходимо узнать про все сопутствующие обстоятельства.
Мара ди Модри говорила сухо, по-протокольному. Архант белой силы удовлетворенно кивал после каждой фразы взыскующей, хотя всем ведомо его отношение к темным и черным.
– Прошу уважаемый совет учесть слова взыскующей. – Декан школы некромантов вновь поднял руку. – Наш ученик не является преступником. Он сам жертва!
– Я тоже прошу внимания совета! – подал голос архант белой магии. – Уже само обращение к магии крови заслуживает смерти. Так было почти всегда. Но мы учим студентов быть гибкими в изменчивом мире. Я вижу намечающийся разлад в совете и сообщаю вам мнение белой школы по вопросу о расследовании. Ему быть, но без казни обвиняемого. Мы выжжем его, после чего он будет волен поступать, как подскажет сердце. Но вне стен Локонтелора.
Седой маг оглядел совет, кивнув двум некромантам за круглым столом, и напустил на морщинистое лицо дружелюбную улыбку. В ответ получил хмурые взгляды. Черную школу не устроил предложенный компромисс.
– Нельзя ослаблять академию, – добавил белый маг. – Не хочу озвучивать то, что еще слишком зыбко в глазах белых, но может статься, что Полумесяц снова просыпается. Нет! Я не говорю о новой войне! Признаки оживления за Южным морем еще слишком слабы. Но здесь, внутри наших стен, уже затаился иной враг, убивающий наших лучших учеников… Мы не должны провоцировать раскол между школами. Повторюсь, мы должны быть гибкими!
Арханты четырех стихийных сил, боевой и лечебной магии начали переглядываться. Белая школа предлагает компромисс вместо векового непреложного постулата – магия крови всегда означала смерть.
– Именно! – воскликнула фрау Калиссандра. – Должно смелее встречать новые вызовы! Кто-то или что-то сеет смерть среди наших учеников! А мы своими руками готовы уничтожить еще одного!
Архант темной силы обратилась к декану магии воздуха:
– Герр Мадуро! Вы потеряли ученика! Но не только вы! Это потеря для всей академии! И у нас отняли еще двух студентов! Сразу троих лишился Локонтелор! Однако мы собираемся казнить или выжечь нового! Того, кто слепо обратился к магии крови, чтобы спасти другую!
Калиссандра ди Каллис перевела дыхание и продолжила уже более спокойно:
– Мара ди Модри – лучшая взыскующая темной школы. Если она говорит, что Хорт Безродный не владеет магией крови, то я ей верю. Коль обвиняемый не владеет магией крови, то к ней он ранее не обращался. Он не преступник, а мы должны проявить гибкость и благоразумие! Мы не должны сами ослаблять Локонтелор!
Могущественные волшебники, о которых Эван раньше думала как о каких-то полубогах, коим доступны помыслы и уверенность, недостижимые прочим смертным, предстали сейчас такими же, как все. Людьми, которые могут сомневаться. Совет академии был в смятении – сначала от предложения герра Назира отступить от незыблемого ради единства академии, а затем от напора арханта темных, которая пошла намного дальше декана белых. Но не кажутся ли ее слова разумными?
Тарнода ди Воска вскочил с кресла, что почти так же немыслимо, как предложение декана темных!
– Если мы казним или выжжем его, – архант черных указал на Хорта, – то это будет настоящим преступлением! Он талантлив! Мы еще долго не получим нового ученика с подобным потенциалом!
Эван шумно выдохнула, потому что оказалось, что она перестала дышать на несколько ударов сердца. Творилось немыслимое. Все деканы вскочили вслед за архантом черных. Остались на своих местах лишь мессир ректор и герр Назир, прикрывший глаза рукой. Волшебники раскудахтались, как чернь на рынке! Немыслимое для прежних времен.
