Эван прикусила губу, чтобы не заскулить от вдруг нахлынувшего на нее страха, когда услышала про призрака с козлиными рогами. Его образ сеял в душе девушки настоящий ужас, но ученица держалась, не позволяя панике завладеть собой. Кабы не узы с наставницей и сила, передаваемая по ним, Эван могла бы не справиться.
Козлорогий! Так герр Тарнода назвал чужака? Некроманты тоже видели его! Но кто же это? Демон из преисподней? Уж больно схож с тем, как его представляют в страшных сказках.
– Фрау Калиссандра, и вы, фрейлейн Эван, – герр Тарнода подошел к темной и ее ученице, – вынужден извиниться перед вами.
– Извиниться? За что? – Калиссандра ди Каллис притворно удивилась.
Очевидно, что сеанс некромантии не состоится. Ситуация вышла из-под контроля, и не время и не место сейчас для излишнего вежества. Однако архант некромантии полагал иначе. Приложив руку к сердцу, он склонил голову в поклоне.
– Прошу извинить нас за то, то подвергаем гостей школы смертельной опасности, – сказал черный маг. – Эти неупокоенные вне нашей власти, и мы не можем подчинить их своей воле.
Будто в подтверждение сказанному мертвый мальчишка освободил левую руку. Ремень, что прижимал ее к столу, с громким треском порвался. Сила мертвого просто чудовищна. Мертвец, с которым не способны совладать самые могущественные некроманты Кольца, рвется на свободу! У Эван закружилась голова. Только бы в обморок не упасть! Но почему некроманты ничего не предпринимают? Замерев за плечом наставницы, девушка смотрела на бьющихся в путах мертвецов с плохо скрываемым страхом.
– Неупокоенные вне вашей власти, и вы не можете подчинить их своей воле? – спросила Калиссандра ди Каллис, повторив слова арханта черных.
– Все верно.
Темный маг сложила руки на груди. Узы передали Эван, что наставница обратилась к магии.
– Герр Якина говорил, что подобное случалось два столетия назад.
– Это тоже так.
Мертвец-посыльный разорвал путы на второй руке и, выпрямившись, уселся на столе. Эван проняло холодным потом. Она встретилась взором со слепым взглядом неупокоенного, что застыл не шевелясь. Как будто снова умер! Мертвый посыльный не двигался два удара сердца, но затем с нечеловеческой яростью вцепился скрюченными пальцами в ремни на ногах.
Вновь раздался треск лопающейся кожи. Повариха тоже освободила одну руку.
– Почему же вы столь спокойны?
Голос темного мага не выдавал тревогу, но наставница нервничала. По узам текла не только сила – до Эван доносились отголоски напряжения, что завладело волшебницей.
– Мертвецы вне нашей власти, – ответил декан черных, – но мы можем уничтожить их в любой миг. Как и вы, фрау Калиссандра.
Архант темной силы кивнула. Спокойствие вернулось к ней – это передалось по узам, и Эван теперь не столь жутко. Только стоило взглянуть на бьющихся на столах молчаливых мертвецов, и липкий страх вновь обволакивает девушку.
– В этих неупокоенных влита невероятная сила, – продолжил некромант. – Она сжигает все наши попытки усмирить черную энергию внутри них.
– Коль так и вы не в силах совладать с мертвецами, почему ждете, когда они высвободятся?
– Мы думаем, что наполнившая мертвецов мощь скоро иссякнет. Иначе сожжет связь их неупокоенных душ с нашим миром. – Архант черной школы взглянул на двух некромантов, что замерли пред мертвецами. Сейчас не казалось, что герр Якина и герр Дерат не слышат и не видят ничего рядом с собой. Они наготове, как солдаты перед боем, и ждут врага.
– И тогда возьмете их под контроль?
– Надеюсь на это, фрау Калиссандра. Но после появления той сущности не стану ничего утверждать. Быть может, придется уничтожить неупокоенных. А, может, мы все-таки побеседуем с их неспокойными душами.
– Я здесь ради этого разговора, – произнесла фрау Калиссандра, – он должен состояться, кто бы нам ни мешал.
– Не хочу обманывать вас. – Лицо черного мага помрачнело. – Мы не понимаем, что происходит. Мы не ведаем, кто или что этот козлорогий. Это нечто… словно выдернуло всех нас отсюда. В пустоту, где мы сражались с его мощью. Он очень силен, и без Меркана… не знаю, чем бы все закончилось. Но мы вырвались, мы здесь, а напавший на нас – нет.
– Я тоже более не чувствую его присутствия. – Калиссандра ди Каллис покачала головой. – Он напал и на меня. Попытался отрезать от силы, но атака была слабой.
Темная волшебница поморщилась.
– Слабой и предельно болезненной, – добавила она. – Что же это было? Или кто?
– Вопрос, на который у меня нет ответа.
– Полагаю, что и во всем Локонтелоре тоже.
– Возможно, что-нибудь подскажут белые, – задумчиво произнес Тарнода ди Воска. – Если хорошо пороются в архивах.
– А что с герром Мерканой?
– Он почти выжег себя. – Декан школы некромантов помрачнел еще больше. В мерцающем, гаснущем и появляющемся вновь красном свечении трудно было углядеть это, однако на лице Тарноды ди Воска читалось все, что было сейчас в некроманте. – Надеюсь, он только опустошил себя и через несколько дней будет полон силы.
Калиссандра ди Каллис согласно кивнула.
Эван слышала обретший размеренность разговор, и мнилось, что она во сне или бреду. Разве можно спокойно беседовать, когда мертвецы вот-вот кинутся на них? Посыльный разорвал первый ремень на ноге и взялся за второй. Его взор более не был слепым. Эван заметила лютую злобу и голод, когда неупокоенный смотрел на живых.
Туша поварихи ударилась о черную столешницу. Мертвая слуга темной школы тоже освободила обе руки, но не взялась сразу же за ремни на ногах, а упала спиной на стол. Выпрямилась и снова упала. Поднялась, упала. Поднялась, упала…
Эван заткнула ладонями уши и вжала голову в плечи. Посмотрела на дверь. Как же тяжко на душе! Ее не выпустят из подземелья. Да и вообще! Отсюда никто не выйдет, если некроманты не совладают с неупокоенными или не уничтожат их!
По узам ударил мощный поток силы. Эван вскинула руки и ахнула. Ее словно ледяной водой окатили: ощущения точь-в-точь. Зато в голове прояснилось, только девушка еще несколько ударов сердца хватала ртом воздух. Дыхание перехватило, будто в самом деле на нее выплеснули воду из проруби.
– Возьми себя в руки, ученица, – Калиссандра ди Каллис осуждающе смотрела на Эван, – темный маг не вправе демонстрировать страх!
– Да, фрау…
Девушка замолкла, потому как мертвый мальчишка спрыгнул на каменный пол. Он опустился на четвереньки и оскалил рот.
– Без души! – закричал герр Якина. – В нем нет души! Пустая оболочка.
Повариха, которая перестала падать на спину и подниматься, все еще сидела на столе. Вдруг одним движением подняла ноги, и державшие их ремни разошлись, как старая простыня. Повариха спрыгнула на пол с неожиданной для нее легкостью.
