— Марьяна! — Злой окрик не отрезвил, а лишь заставил качнуть головой.
Он болен. Он просто болен.
— Не испытывай мое терпение! — Он вернулся и угрожающе навис, прожигая меня таким взглядом, что, кажется, сейчас загорятся даже камни.
Но то ли еда повлияла, то ли жалость, то ли вовсе проклятие дало сбой, я почти спокойно выдержала его взгляд и насмешливо уточнила:
— А то что? Запрешь? Изнасилуешь? Убьешь? Взгляни на себя со стороны! Ты жалок! Приказываешь мне, зная, что страх туманит мысли и я не могу отказать. Командуешь! Унижаешь! Хотя не имеешь на это никаких нрав! — Я повышала голос, не в силах остановиться, и уже практически кричала: — Я согласилась на ужин, желая просто спокойно поесть, а не трястись в ожидании кары небесной. А ты? Ведешь себя, как маленький капризный ребенок, которому родители не купили игрушку. Рычишь, угрожаешь, топаешь ножками! У тебя есть все! Богатство, сила, власть, магия, самые роскошные и красивые женщины мира, но тебе все мало! Мало и мало! Вот только знаешь что? — Я сама шагнула к нему и, бесстрашно глядя в глаза, зло закончила: — Не все можно купить! А теперь верни меня в академию. Сейчас же!
Он меня вернул. Сразу же. Не глядя, ничего не говоря, но в ушах, словно наяву, стоял оглушительный рев. Истошный вопль, крик отчаяния, болезненный вой. Все это смешалось в моей голове, когда его губы коснулись моих в жестком поцелуе. Больно, как же больно! Нервам, душе, телу!
Дикий, необузданный ужас поднимался из самых глубин разума, накрывая меня волной беспросветного мрака. Необъяснимое, невозможное в обычной жизни чувство. Проклятое, мерзкое, невыносимое.
Слабели ноги, тряслись руки, дрожали губы, из глаз градом текли слезы… А он все целовал и, казалось, никак не мог остановиться. Словно не видел, что держал в руках безвольную куклу. А может, и видел, но просто издевался. Давал понять, что возьмет свое в любой момент, когда захочет.
— Ненавижу… — прошептала одними губами, и он так резко отстранился, отпуская, что рухнула к его ногам. — Ненавижу!
Кажется, я все-таки потеряла сознание.
С самого начала все пошло не так.
Сначала ей, видите ли, не понравился интерьер замка!
Затем она отказалась… Снова отказалась от его более чем щедрого предложения! Отказалась!
А потом она вообще начала есть!
Да ему кусок в горло не лез! То, как чувственно она клала в рот кусочки еды, соблазнительно обнимала вилку губами и… И вообще!
Да он даже в подростковом возрасте ни одну женщину так не желал, как эту! А она им брезгует! Он не ослышался? Называет его жалким? Его? Одного из самых богатых и могущественных лордов империи?!
Это он ее унижает?! Он прав не имеет?
Упустив момент, когда ярость и безумие заволокли разум окончательно, он сделал то, что желал уже давно. Показал этой Марьяне ее место!
И плевать, что изображает недотрогу! Плевать, что не отвечает! Все они одинаковы! А эта в особенности! Нищая, безродная, глупая! Наверняка желает лишь набить себе цену! Двуличная девка! К Райвер в доверие втерлась, ему нервы треплет! Да как она вообще смеет говорить такое! Ему! Лорду и главе драконьего клана!!!
— Ненавижу…
Ее шепот полоснул по обнаженным нервам как острейший клинок. Что?! Даже отшатнулся, не удержав обмякшее тело в руках, и не успел подхватить, когда она кулем рухнула к его ногам.
— Ненавижу!
И затихла. Благородные леди падали в обморок со всем изяществом, отточенным годами тренировок, и пребывали в нем до той минуты, пока считали это выгодным, притворяясь искусно, но все же притворяясь.
Марьяна не притворялась.
И не лгала.
И тогда он понял, что и сам себя ненавидит, а каждое ее слово, сказанное чуть ранее, — горькая, но истинная правда.
Первородное пламя! Во что же он превращается?
Очнулась резко, как от толчка. Безумным взглядом обвела помещение и тут же устало обмякла. Я находилась в своей спальне на кровати, за окном серели вечерние сумерки, а часы показывали десятый час. Кроме меня в комнате никого не было, а я сама лежала поверх покрывала в платье.
Была ли я ему за это благодарна? Нет.
Все чувства во мне словно притупились. Перегорели в том первозданном ужасе.
Какое-то время я просто лежала, не имея сил даже раздеться. Не хотелось думать, не хотелось двигаться. Да что там! Жить не хотелось!
Я впервые всерьез задумалась о суициде. Он уже не казался мне чем-то страшным или неправильным. Когда жизнь превращается в кошмар наяву, самый логичный выход — прервать эту никчемную жизнь. Германа я убить не смогу, да и Райвер расстроится…
А вот моя смерть освободит всех. Чем не выход?
Горькая усмешка скривила губы, и я снова разрыдалась. Было так тошно, так мерзко… Я осознавала собственное бессилие, и от этого было еще гаже.
Сколько я так пролежала, скрючившись на кровати в позе эмбриона, не знаю. Окончательно стемнело, но я не стала зажигать в комнате свет. Сумела даже кое-как успокоиться и поняла, что даже смерть — не выход. В первый раз мне повезло, и я получила второй шанс. Дерьмовый, правда… Ну вдруг это лучшее, что могло со мной случиться? Вдруг третий будет хуже во сто крат? И что тогда? Рвать последние волосы в подмышках и мечтать все переиграть? Убиваться снова и снова? До тех пор, пока действительно не попаду в ад?
А ведь здесь мой дом. И это вовсе не эти две комнаты, а все, что меня окружает. Еванши, Райвер, Ильсивер, дерево, девочки, магистр Эстебан… Мои хорошие знакомые, близкие и даже друзья. Этот мир встретил меня куда приветливее, чем мог. А я? Раскисла от единственного минуса, хотя их могло быть в сотни раз больше!
Последний раз судорожно вздохнув, медленно села на кровати и упрямо поджала губы. Нет. Не сдамся! Буду каменной, стальной, огненной! Но он больше не получит ни шанса на поцелуй и очередное унижение! Только не такой ценой!
В душевой я провела еще час. Бездумно тратила воду, пила и дышала ею. Сама становилась водой, позволяя первозданной стихии забрать всю мою боль и отчаяние. И лишь когда в голове не осталось ни единой мысли, а воцарилась всепоглощающая усталость, я вернулась к себе и легла спать.
Завтра будет новый день, и я буду к нему готова.
А Герман… Он пусть катится в ад без меня!
ГЛАВА 17
Утро понедельника началось по графику. Единственное, что не радовало, — погода. Мерзкая морось и пронизывающий холодный ветер застали меня врасплох, когда я уже вышла на крыльцо и планировала идти на завтрак.
Пришлось возвращаться обратно к себе и радоваться предусмотрительности Райвер, которая вчера прикупила мне и легкую светло-серую кожаную курточку на случай непогоды, и даже полосатый шарф веселой розово-лиловой расцветки. Словно заранее знала, что хорошей погоде придет конец в самые ближайшие дни!
