Глядя на группы тел за баррикадами было нетрудно догадаться, что Арбитрам не дали спокойно отстреливаться из-за укрытий. Хароны как-то смогли сблизиться и навязять ближний бой.
— Они что, друг друга цепными пилами потрошили?! — принимавшему участие не в одной сотне боев Гвоздеву стало не по себе от вида разбросанных конечностей, расчлененных торсов и луж еще дымящейся крови.
— Когда харон близок к провалу своей миссии, получил тяжелые ранения и не может отступить, он переходит в режим боевого безумия, — пояснил Шоджи, — раскидывая вокруг себя гранаты, стреляя во все стороны, опустошая магазины, топча врага ногами и даже грызя зубами. Цель одна — нанести противнику максимально возможный урон.
— У тебя эта директива действует? — раскидывая носком ботинка груду перемолотых тел, спросил Гвоздь.
— Скорее всего нет, но я не уверен, — честно ответил Шоджи.
— Твою мать, — не менее честно выразил свое отношение к этому Гвоздев, — гляди, тут куски одного харона. Вон правая рука и верхняя часть туловища. О! А вот и голова! Сколько всего их у Люминов оставалось?
— Без меня? Девять.
— Одуреть можно! Девять человек такую бойню устроили! Пчелки видать сюда уже после боя добрались. Понять в этом месиве, сколько убито Арбитров, мы не сможем, но давай поглядим, сколько тут убийц полегло. Считаем… эээ… по головам.
После не самой приятной в мире работы по растаскиваю фрагментов тел и опознанию их принадлежности, Гвоздев вздохнул с облегчением.
— Семь. Значит, только двое психов уцелели. Должны же мы вдвоем с ними справиться?
— Мы не знаем, сколько еще Арбитров в комплексе. Поэтому предлагаю перейти к первоначальному плану и скрытному продвижению.
— У нас тут четыреста «пчелок» трудятся и два берсерка бесчинствуют. Вперед, только вперед! — завелся Гвоздев.
Вот только куда «вперед» он понятия не имел.
— Туда, — вдруг махнул рукой Шоджи, обозначая направление, — один харон передает сигнал о помощи на всех частотах.
— Ну так мы с радостью поможем!
Выбрав примерно соответствующие направлению сигнала ворота, Гвоздев с Шожди, держа винтовки наизготовку, медленно пошли по коридору.
— Хех, не обманул наши надежды психопат, смотри, как обстановочка меняется, — подметил Гвоздь перемену в интерьере. Скучные серые стены сменились отполированными до зеркального блеска бронзовыми листами, белыми мраморными колоннами, поддерживающих свод тоннеля и набранными из разноцветных кристаллов фонарями, освещающих путь. Раньше дорогу в эту часть комплекса преграждала будка охраны и вращающийся турникет из стальных труб. Но его как будто вывернули из пола бульдозером. В будке сидели пятеро Арбитров. Над ними явно потрудились «пчелки», так как охранники никак не отреагировали на появление чужаков и лишь сидели и мерно раскачивались взад-вперед. Шоджи подошел к ним, намереваясь исполнить «удары милосердия», как вдруг по коридору разнеслась бойкая очередь и за ней послышались далекие крики ужаса и отчаяния. Напарники-диверсанты со всех ног помчались на звук то ли боя, то ли бойни.
Следующий пролет тоннеля был забит Арбитрами как банка с килькой. Видимо командующий войсками Люминов намеревался создать здесь последний рубеж обороны. У него это почти получилось. Даже будучи укушенными и недееспособными, Арбитры создавали живой щит, через который Гвоздю приходилось протискиваться с трудом. Шоджи же вообще пошел, в прямом смысле, по головам и плечам коматозников.
Еще одна очередь впереди и визги явно гражданских лиц, еще один рывок Гвоздева, начавшего попросту разбрасывать стоявших на его пути серых. За очередной пачкой Арбитров оказались высокие двустворчатые обитые гравированной бронзой двери. Суматоха и пальба однозначно происходила за ними.
Глава 18
Гвоздев плечом врезался в дверь. Она жалобно затрещала, заскрипела, но выдержала. Гвоздь решил еще немного поработать живым тараном и врубился в неподатливую дверь с небольшого разбега. Преграда хрустнула, но устояла.
— Давай я, — в руках Шоджи появились две колбаски пластичной взрывчатки.
— Это долго, — правый клинок Гвоздева окутался зеленым свечением. Вставив клинок между створок, он провел им сверху донизу, перерубая все удерживающие дверь засовы, — готов?
Шоджи присел возле двери, прицелившись в проем и готовясь прикрыть огнем Гвоздева.
— Пошлиии! — рыкнул Гвоздь, высаживая дверь.
«Катюшу» пришлось сразу же отбросить в сторону. Апартаменты, куда он ввалился, были небольшими, и народу в них набилось прилично. Два десятка каких-то мечущихся перепуганных типов в белых рубашках и бирюзовых штанах, валяющиеся в отключке на полу Арбитры и потасовка из нескольких человек в углу комнаты.
— Всем стоять! Морды в пол! — проорал Гвоздев, для пущего ужаса размахивая пылающими клинками. Его крик возымел обратное действие — бирюзовые заметались еще быстрее. А из угла раздались выстрелы.
— Ты идиот?! Ты чуть меня не зацепил! — орал один из трех бирюзовых, повисших на сидящем на полу хароне. Тот был укушен и выведен из строя, над ним безразлично кружился рой из «пчелок», но «белые воротнички» желали его непременно добить. Один из них стоял перед удерживаемым хароном, держа в руках монстр-пистолет с огромным дульным торомозом.
— Чего ты ждешь?! Когда он очухается? Стреляй!
Стрелок, как показалось Гвоздеву, зажмурился и выдал очередь из трех выстрелов. Гиперскоростные пули, чиркнув по броне оглушенного харона и выбив из нее искры, с воем ушли в рикошет, едва не зацепив горе-киллеров.
— Возле ноги! Прямо возле ноги в пол вошла! — истерил один из них.
— Хватит! — обычно говорящий в полголоса Шоджи, рявкнул так, что бирюзовые присели, а стрелок выронил пистолет, — оружие бросить, встать лицом к стене!
Кроме уже выброшенного пистолета другого оружия у «белых воротничков» не оказалось. И если первый окрик Гвоздя они, кто в панике, кто в запале, проигнорировали, то от одного вида Харона, они стали послушными и кроткими как овечки. Конечно, кому как не им, сотни раз отправлявшим Шоджи выполнять кровавые поручения, знать, на что он способен. Администраторы А-класса, а Гвоздь уже не сомневался, что перед ним именно они, послушно построились вдоль стеночки. И только один из них, постоянно оборачивался и что-то испуганно бубнил под нос.
— Что-то беспокоит? — наклонившись, вкрадчиво спросил у него Гвоздь.
— Он увидит! Он запустит! — срывающимся голосом ответил Люмин.
— Чего увидит? Можно конкретнее?
— Что нас захватили… и запустит!
— Соберись! Хорош бубнить! Докладывай по существу!
— Крисс запустит директиву тринадцать-тринадцать… и тогда нам всем конец!
Гвоздь глянул на Шоджи, тот пожал плечами, показывая, что с этой директивой он не знаком.
