* * *
Уже светало, когда в домашней спальне он попытался своими губами ласкать соски ее большой и красивой груди. Людмила лежала молча, смиренно, словно делая ему одолжение. Затем сказала:
– Ляг на меня… Повыше… Не сдерживай себя.
Он был уже почти у финиша вожделенного момента, когда руки Людмилы вдруг соскользнули с его голой спины и он услышал два хлопка ее ладоней.
– Проклятая моль, – строго сказала Людмила, – все мои дорогие платья и шубу погрызет… Ну, ты уже?
Он, взбешенный, тяжело отвалился на свою часть кровати и уснул под виноватое бубнение жены…
27
Разработка «Громовержца» шла стахановскими темпами. Журбей немилосердно давил на конструкторов, инженеров, программистов, заводчан. Да и сам работал, как лошадь. Однажды, зайдя к нему с какими-то расчетами, Гаевский застал всегда холеного главного конструктора небритым, помятым и красноглазым, – на диване в его большом кабинете лежала подушка и синее скомканное одеяло. «Игорь Романович уже неделю спит на работе», – уважительно сказала полковнику секретарша в приемной Журбея.
Почти весь пол, стол и стулья в кабинете Журбея были завалены белыми листами с формулами, схемами, чертежами, графиками.
– Игорь Романович, вы уже ведро кофе выпили… Мотор же убьете, – материнским тоном сказала Главному секретарша, ставя на стол перед Журбеем большую белую чашку. Он взял ее, глотнул кофе и попросил:
– Машенька, вы и товарища полковника угостите.
Журбей протер очки фланелевой салфеткой и, прищуривая усталые глаза, всматривался в бумаги, принесенные Гаевским:
– Неплохо, неплохо… Очень даже неплохо, – одобрительным тоном говорил Главный, – сами «родили» эту идею или у кого-то украли?
– Обижаете, Игорь Романович, – я этот электронный узел еще в академии придумал, но попал под кинжальный огонь скептиков. А сейчас, когда разобрался в вашей схеме «Громовержца», решил, что для системы самонаведения ракеты он может пригодиться.
– Так-так-так, приговаривал Журбей, – пристукивая карандашом по чертежу Гаевского, – очень даже остроумно… Немедленно свяжитесь с электронщиками, пусть они этот ваш узел оперативно протестируют, и мы попробуем его хорошенько погонять на стендовых испытаниях… Золотая голова у вас, товарищ полковник!
Вдохновленный похвалами Журбея, Гаевский уже выходил из его кабинета, когда услышал скорбный голос Главного:
– Вы про Кружинера уже знаете?
– Что именно?
– Его сильно избили вчера в подъезде… Я уже был у него сегодня в Склифе. Старик чудом остался жив, пришел в сознание… Но плох… Очень плох…
Гаевский был шокирован этой вестью. Сказал:
– Как вы думаете, кто и зачем это сделал?
– Думаю, что это месть за его разоблачение контрафакта… Старые узлы выдавали за новые… Ну вы же сами слышали, что он говорил на том совещании в Капустином Яру… Контрразведка все раскопала… Все подтвердилось… Мафия такой дерзости старику не простила…
Опечаленный этой вестью Гаевский шел по длинному коридору к электронщикам и вспоминал черную шутку Кружинера: «Когда будете хоронить, не вздумайте гроб на ковер ставить… А то кто-то завистливо скажет: «Живут же люди!»…
* * *
Уже в конце января начались стендовые испытания «Громовержца», но – первый блин вышел комом: двигателисты явно перестарались с расчетом мощностей новой машины, работающей на новом же горючем. Первый образец был «убит» прямо на испытательной площадке, – пришлось выставлять запасной.
После каждого стендового испытания Журбей проводил долгие конструкторские совещания. В системы ракеты вносились необходимые поправки и ее опять выставляли на стенд. Дело двигалось. Летом ожидались первые пробные запуски.
И тут вдруг случилось то, что никто из команды Журбея не ожидал. Генштаб засомневался, – а надо ли параллельно разрабатывать «Громовержец» и «Властелин», не слишком ли велика роскошь? Может, надо объединить разработку двух систем в одну? Такой подход, дескать, сэкономит гору денег.
Журбей был удивлен и возмущен, – куда-то звонил, кричал, а иногда и матерился. Не помогло. Было назначено большое совещание, на котором Журбею предстояло снова доказывать целесообразность своего замысла.
В огромном зале собралось человек пятьсот – все «шишки» из дирекции концерна, генералы из Генштаба и ГРАУ, конструкторы, инженеры, программисты, директора НИИ и заводов, участвующие в ракетной кооперации.
Гаевский сочувственно посматривал на Журбея, который нервно прохаживался по краю сцены, листая на ходу какие-то бумаги.
Генерал Курилов открыл совещание, по-военному немногословно обозначив его цель:
– Нам надо еще раз определиться, – каким путем пойдем дальше… Слишком много дискуссий.
А затем Курилов предоставил слово Журбею. В тишине зала звучал его спокойный, уверенный голос:
– Противоракетный комплекс подвижного наземного базирования для высотного заатмосферного перехвата ракет противника… В комплексе применена концепция кинетического перехвата… Для поражения цели используется только кинетическая энергия аппаратного блока, выделенной боевой части нет… Благодаря высокой кинетической энергии аппаратного блока комплекс значительно превосходит зарубежные аналоги…
Во время доклада Журбея на большом экране мелькали схемы и диаграммы, испещренные роями цифр.
Когда Главный закончил выступление, он протер носовым платком вспотевший лоб и сказал в микрофон:
– Ну а теперь я готов ответить на любые вопросы уважаемой публики.
По рядам стали передавать переносной микрофон. Первым его взял лобастый молодой конструктор из команды Гребнева, – за тонкими стеклами очков сверкали холодные глаза, – Гаевскому показалось, что и усмешка этого типа была какой-то злорадной. Он заговорил уверенно, но с оттенком ехидства:
– Уважаемый Игорь Романович, позвольте задать вам простой и ясный вопрос: под вашим руководством еще недавно разрабатывался «Властелин». Затем вы, по сути, отказались от него и стали создавать «Громовержца». Разумно ли это? Целесообразно ли это?
– Да-да! – Крикнул кто-то из передних рядов: – Как вы можете объяснить, эту вашу странную метаморфозу?
И тут же в задних рядах раздалось:
– Не слишком ли жирно тратить деньги на две однотипных ракеты? Или у нас денег немерено?
Гаевский сочувственно посмотрел на Журбея и сжал ладонь в кулак.
– Хорошо, – я отвечу на все ваши вопросы, – спокойно и уверенно отвечал Журбей, – я предвидел все эти вопросы. Но для начала, дорогой мой человек, я отмечу принципиальную неточность в вашем вопросе. Я никогда не отказывался от «Властелина». А был отлучен от него из-за возбуждения известного уголовного дела. И хотя суд признал меня абсолютно невиновным, я был снят с должности главного конструктора проекта. Руководить дальнейшей разработкой ракеты стал другой человек. Это раз. А теперь – два. Об однотипности, как вы сказали, двух проектов – «Властелина» и «Громовержца». Тут я прошу вас… Да-да, именно вас, молодой человек, выйти на сцену, – вы же говорили про однотипные ракеты?
