– Стой! – в ужасе заорала девушка. – Нет!
От крика отец вздрогнул, раздался выстрел, пуля попала в люстру, на пол рухнул дождь осколков. Тема бросилась к отцу, выхватила у него оружие.
Он сел.
– Ты же уехала!
– С ума сошел? – накинулась на него Артемия. – Обо мне ты подумал?
Потом она увидела на столе письмо, поняла, что оно адресовано ей, и схватила конверт с криком:
– Теперь ни на шаг от тебя не отойду. Буду читать здесь или в столовой. Один более не останешься! Ты меня обманул! Домработница не заболела! Ты решил…
Тема разрыдалась. Иннокентий обнял дочь и стал гладить ее по голове. Спустя некоторое время они вместе направились в столовую, и там дочь изучила длинное послание, в котором отец объяснял причину своего, слава богу, неудачного самоубийства.
Бизнесом Веткин решил заняться еще до рождения ребенка. Он взял большой кредит, вложил его в перспективное дело и прогорел. То, что по расчетам Иннокентия могло принести небывалую прибыль, оказалось убыточным проектом. На плечи его свалился долг, который он не знал, как отдать. Часть суммы бралась под залог квартиры, маленькой, неудобной, единственного жилья Иннокентия и его жены, а львиную долю денег Веткину дали под честное слово. Что теперь ожидало неудачливого предпринимателя? Потеря квадратных метров, а возможно, и жизни в придачу. В те годы с людьми, которые не могли погасить долг, не церемонились, не миндальничали и с членами их семьи. Что делать?
Понимая бесперспективность этого занятия, Иннокентий все же поехал к пареньку по имени Славик. Юноша, на первый взгляд сопливый подросток, был связующим звеном между Веткиным и тем, кто дал ему доллары. Иннокентий стал просить о встрече с заимодавцем, он хотел отсрочить выплату, надеялся как-то разрулить проблему. Славик пообещал решить вопрос и не обманул. На следующий день паренек растолковал Веткину, что должок можно отработать.
– Сделаю все что угодно, – сгоряча пообещал Иннокентий, ошалевший от радости.
Пять лет он верой и правдой служил негодяю, выполнял разные поручения. Того, кто давал задания, он никогда не видел, только слышал голос, мужской, странный, явно измененный. Потом Славик исчез и появился Жираф. Что Иннокентий делал, он в письме не сообщил, написал лишь, что творил ужасные дела и в конце концов погасил долг. Удивительно, но Жираф его не обманул, он сказал Веткину:
– Все. Свободен. Более тебя не потревожу.
И сдержал слово. Шло время. Иннокентий смог поднять и сделать успешным свой бизнес, разбогател. Некоторое время он вздрагивал от звонка телефона, но потом успокоился и забыл про Жирафа. Вернее, затоптал память о работе с ним. Спустя время Иннокентию стало казаться, что никакой службы у Жирафа не было, ему все приснилось. Он честный человек, никому не сделал зла. У совести Веткина притупились зубы, она перестала больно кусаться, потом и вовсе заснула. Иннокентий стал жить вполне счастливо.
Шесть месяцев назад Веткину на его мобильный, зарегистрированный на вымышленное имя, позвонил мужчина.
– Жираф беспокоит. Накопились проценты, платить пора.
Но на сей раз голос был изменен не самым лучшим образом, на некоторых нотах он срывался. Иннокентий сообразил, что беседует с бабой, и растерялся, а незнакомка завела разговор о новом задании. В случае отказа его выполнить Жираф пообещала сообщить СМИ кое о каких делах, которые Иннокентий для него выполнял.
– Плевать на то, что публикуют газеты, – вкрадчиво поясняла она, – неприятно терять реноме, пачкать репутацию, да с этим можно жить. Но я расскажу полиции сам знаешь о чем. Выбирай: или работаем вместе, или ты попадаешь под следствие, суд, лишаешься всего, что имеешь. О дочери подумай, каково ей придется?
Веткин согласился, стал опять служить Жирафу. Бунтующую совесть пришлось заливать водкой. Сначала для душевного спокойствия требовалась пара рюмок по выходным. Вскоре появилась необходимость квасить каждый день, но лучше ему не становилось. В конце концов Иннокентий понял: больше он не может. Устал. Не видит никакого света в тоннеле. Рано или поздно его арестуют. И что тогда? Лучше сразу. И Иннокентий достал из сейфа пистолет.
– Я хорошо продумал свой уход, – объяснил он дочери, когда та завершила чтение, – перевел на тебя имущество. Дом, загородный особняк, коттедж в Испании, квартиры в Нью-Йорке и Париже – все теперь принадлежит тебе. Документы в кабинете на столе. И шоколадная фабрика, и магазины. Все-все-все! Ты единоличная владелица. Команда юристов на низком старте. Если кто-нибудь попытается у тебя хоть рублик отнять, свора сорвется с цепи. Не опасайся. Нищей и несчастной ты не станешь.
– Я боюсь лишь одного: остаться без тебя, – отрезала Тема. – Папа, надо найти Жирафа.
Глава тридцать девятая
– Сомневаюсь, что это возможно, – уныло протянул отец.
– В следующий раз, когда тебе велят что-то сделать, немедленно сообщи мне, – потребовала девушка, – ты же знаешь, я могу мигом изменить внешность.
– Я не верю в успех, но, наверное, можно попробовать, – согласился отец.
Артемия повернула голову в сторону Макса.
– Когда папа получал очередное задание, а их за шесть месяцев оказалось три, я самым тщательным образом следила за ним, постоянно меняла внешность. Переодевалась то в мужика, то в старуху, то в подростка… Окончательная ясность пришла лишь в тот день, когда отец доставил в наш магазин шоколадный пазл.
– Вы загримировали Иннокентия Артемьевича, – перебил блондинку Костин.
– Конечно, – кивнула та, – отец не медийное лицо, его в толпе не узнают, но все же лучше перебдеть. Теперь я знаю, кто такой Жираф! Полгода жизни потратила на это и выяснила.
– И кто же? – спросила я.
Тема откинулась на спинку кресла.
– Хочу получить от вас расписку, где вы подтвердите, что обещаете взять меня на испытательный срок.
– Такая бумага – глупость, – отмахнулся Макс и взял телефон. – Маргарита, зайди ко мне.
Следующие полчаса мы молча наблюдали за тем, как Макс просит начальницу отдела персонала зачислить Артемию к нам стажером с испытательным сроком, как в кабинет приносят приказ, как Тема его читает, а Вульф подписывает, как Рита ставит печать и уносит документ…
– Ваше требование выполнено, – в конце концов объявил мой муж, – назовите имя.
Веткина продолжила:
– Ни на секунду не пожалеете, что взяли меня на работу, я сообщу вам имена Жирафа, Славика и человека, которому предназначался отравленный замок.
– Слушаем, – сухо бросил Костин.
Повисла пауза.
– Начну с последнего, – вкрадчиво промурлыкала Артемия. – Анна Славина.
– Лишить жизни хотели Аню? – уточнила я.
– Верно, – подтвердила Артемия, – отцу велели привезти подарок в магазин. Ему надлежало предоставить мне выходной, самому встать за прилавок и посоветовать госпоже Славиной купить шоколадную головоломку. Конечно, организатор преступления был в курсе того, что в бутике торгует дочь Веткина. Но о том, что Иннокентий все ей рассказал, эта мразь понятия не имела. По логике вещей, Веткин должен был хранить свое «хобби» в тайне от всех, и от Артемии в первую очередь. Папа подошел к лавке, мы с ним демонстративно обнялись, поцеловались, и я, весело помахав ему рукой, ушла. Все выглядело так, словно я рада решению отца самому поработать. Но далее события стали развиваться не так, как мы рассчитывали. Я зашла в подъезд соседнего дома. Если за нами следили, что вполне возможно, то мое поведение подозрений не вызовет. На доме было несколько вывесок: нотариус, починка кожаных изделий, кабинет гомеопата плюс салон красоты, а в подвале фитнес. И что решит надзирающий? Артемия или спортом пошла заняться, или какой-то документ ей нужен, типа доверенности.
