Вульф вынул телефон.
– Читаю сообщение: «Я не хотела в этом участвовать. Анна заставила. Приезжайте в клинику. Я вызову Славину на откровенность. А вы встанете за дверью, я буду говорить громко. Я вам помогу. Дам возможность услышать признание преступницы, которая силой заставила меня ей помогать. А вы за это возьмете меня к себе в штат. Я доказала уже свой ум и сообразительность. И скоро получу большие деньги. Согласны сделать меня не стажером, а завотделом? Если да, то я пришлю адрес, коды от дверей и задержусь, чтобы вы успели приехать. Если нет, то нет! Тема».
Макс оторвал взгляд от экрана.
– Я ответил «да». И вот мы здесь.
– Артемия, вам не удастся поработать с Вульфом, – подал голос Вадим, который за все это время не проронил ни слова, – сейчас зачитаю вам и Анне ваши права. «Вы имеете право…»
– Гадина! – заорала Анна.
Тема вскочила и отбежала к окну.
– Он врет! Ничего такого я не писала.
Макс поморщился.
– Сообщение у меня в телефоне, видно, с какого номера оно пришло.
– Убью тебя, – завопила Славина, – Артемия. Ты покойница. Слушайте! Она привезла отца к поселку! Она его сюда направила!
Я не стала ждать, как будут развиваться события дальше. Просто вышла за дверь, прошла в холл и села на диван.
Минут через сорок ко мне присоединился Макс.
– Как самочувствие?
– Ощущение, словно плавала в бочке ассенизатора, – ответила я. – Хочу домой, в душ!
Макс обнял меня.
– Машина во дворе.
Мы медленно двинулись к выходу.
– Когда Анна взяла себя в руки, я спросил у нее, почему у Музы Алексеевны была кличка Жираф, – сказал муж. – Она ответила: «Виктор так маму в детстве назвал. Она купила ему плюшевую игрушку, жирафиху в юбочке. Мальчику она очень понравилась. В тот же день пришла в гости подруга Музы Алексеевны, она принесла семью пингвинов, сшитых из ткани. Витя пришел в восторг, долго играл один. Потом позвал мать с подругой и показал им сцену: пингвины разбросаны в разные стороны, все лежат. Посередине стоит презент Музы. Малыш сказал:
– Жираф гроза пингвинов. Жираф всех сильнее, умнее, лучше. Жираф, как моя мама!
С тех пор Виктор стал звать мать Жирафом. Лет в десять он перестал к ней так обращаться, но каждый день ее рождения, когда мы с Витей входили рано утром в спальню Музы с подарками, сын говорил:
– Дорогой Жираф, ты гроза всех пингвинов. А мы, твои верные пингвины, любим тебя.
Традиция зародилась давно, мы тогда еще были школьниками, но она сохранилась надолго. Мы Музе так и в этом году говорили.
– Жираф гроза пингвинов, – повторила я. – Кто бы мог подумать, что один пингвин убьет Жирафа и второго пингвина. Зачем Анна нас впутала в это дело?
– Ты не поняла? – удивился Вульф. – Мы должны были найти того, кто пытался отравить бедную Аню. Славина определенно считала друзей мужа идиотами. Она хотела, чтобы мы, когда полиция схватит Веткина, подтвердили: Анечка вообще ни при чем, она понятия не имела, чем занимались свекровь и муж. Ну и конечно, она рассчитывала, что мы расскажем следователю всю правду про Славика, Жирафа, короче, про все. Давай временно прекратим обсуждать эту ситуацию. Что-то я от нее устал.
– Хорошо, – кивнула я и опять не удержалась от вопроса: – Неужели ты в студенческие годы не заметил в Викторе ничего дурного?
– Нет, – пожал плечами муж, – он выглядел, как все, вел себя обычно. До сих пор в голове не укладывается, что Славины организаторы преступлений. Не похожи они на монстров.
Эпилог
Каковы судьбы Анны Славиной и Артемии, мне неизвестно, я не знаю, был ли суд, и, честно говоря, знать не хочу. Коим образом сложилась жизнь Моисея Абрамовича, покрыто мраком. Но в день рождения Вульфа во тьме прорезался тонкий луч света. Утром Макс пошел гулять с собаками и достал из почтового ящика конверт без штемпеля и адреса. На нем была лишь наклейка: «Тебе в праздник». Такие липкие с одной стороны бумажки продаются во всех книжных магазинах, где есть канцелярский отдел. Муж вскрыл послание, вынул фотографию. На ней на фоне то ли моря, то ли океана в шезлонге лежал Лео, любимый пес Моисея. В левом углу снимка виднелся угол двухэтажного дома. Но понять, как целиком выглядит здание, было невозможно. В правой верхней части имелась еще одна наклейка. На сей раз ее прилепили прямо на снимок. «День рождения твой праздник».
– Грамотно, – хмыкнул Макс, – то, что отправлено по электронке, можно отследить. А это как? Да никак. Нашлепки стандартные. Где снято? Какая страна? Та, где есть море, океан! А может, это большое озеро? Не ясно.
– Зато понятно, что Лео отлично устроился, – пробормотала я.
Макс махнул рукой.
– Есть дела, о которых я предпочитаю не вспоминать, потому что всякий раз, когда о них думаю, возникает ощущение, что наступил босыми ногами на пол деревенского сортира, типа будки в огороде.
Я передернулась.
– Со мной та же история. А еще неприятно, что меня так обманули. Всегда считала Анну милой, тихой, очень хорошей женщиной. И подумать не могла, что она способна на преступление.
Вульф постучал ладонью по столу.
– Все! Конец. Нас обманули, как малышей ясельного возраста, но все же мы докопались до истины. Давай помнить о негативном опыте, но не зацикливаться на мыслях о собственной глупости. И мы же в конце концов выяснили, что к чему. О! Кто-то в дверь звонит.
– Роза Леопольдовна откроет, – вздохнула я, – нам пора в офис.
– Они дома? – закричала из коридора Яковлева.
– О нет, – простонала я, – надеюсь, Краузе догадается сказать, что мы еще не вернулись из отпуска.
– Видела, как ваши хозяева вчера ночью чемоданы из машины у подъезда вытаскивали, – продолжала Зоя.
Вульф посмотрел на меня.
– От всевидящего ока не скрыться.
Мы с мужем вышли в холл.
– Значитца, так! – затрещала Зоя. – Вы приехали вчера за полночь. Небось обратили внимание, что на лестничной клетке стена вокруг вашей входной двери закрыта черной пленкой?
Я зевнула. Что касаемо меня, то я устала от долгого перелета, мечтала побыстрей добраться до кровати и не рассматривала окружающий пейзаж. А Макс нес спящую Кису, и ему тоже было не до изучения стен подъезда.
– Зачем ее там повесили? – хитро заулыбалась Зоя. – Интересно, да? Специально так сделала. Не хотела, чтобы вы без меня восторг испытали, решила насладиться вашей радостью. Пошли! Покажу.
Яковлева выбежала к лифту. Вульф, Краузе, я и Киса, которую разбудил звонок в дверь, выползли следом.
– Кое у кого совсем с головой беда, – шипела няня, – видела же, что люди за полночь приехали, устали. И ломится в чужую дверь с раннего утра! Ей хочется насладиться нашей радостью! Да она энергетический вампир!
