Но его облегчение продлилось недолго.
— Тем не менее приступ произошел при подозрительных обстоятельствах.
— Не совсем понимаю. Что может быть подозрительного в сердечном приступе?
Детектив покачал головой.
— Именно это мы и пытаемся выяснить. Вы, случаем, не заходили к Оливии, перед тем как отправиться в свое путешествие?
Эд покачал головой.
— К сожалению, нет. Мы собирались, приводили все в порядок.
— А вы, миссис Миллер?
Амелия покачала головой.
— Но вы же близкие друзья, — не сдавался Бразил. — Уезжали на несколько месяцев и даже не зашли попрощаться?
Эд пожал плечами.
— Ужасно получилось, да. Если бы мы знали…
— Когда вы последний раз ее видели?
— Гм, кажется, где-то за день до отъезда? Вроде бы она забегала вернуть книги, да, Амелия?
— Да, Эд, она заходила. Я помню. Мы еще тогда сказали ей, что скоро уезжаем, правда? — Она повернулась к Фрэнку. — Мне кажется, я обещала ей зайти попрощаться перед отъездом, но в суете вылетело из головы. Знаете, как бывает.
Детектив кивнул.
Эд, уже без всякой связи со своей подготовкой, действительно начал немного нервничать.
Неужели кто-то видел, как он заходил к Оливии перед отъездом? С чего все эти расспросы? Он старался соблюдать осторожность, но вдруг кто-то заметил его в окно?
— Стало быть, вы с Оливией не ссорились? Прекрасные дружеские отношения?
— Да. Конечно.
— А когда именно вы уехали, какого числа?
— Третьего марта, — с улыбкой ответила Амелия. — Я специально посмотрела. Подумала, вы наверняка захотите проверить.
— Да, — сказал Бразил. — Ваши соседи так нам примерно и сказали. Удивительное совпадение.
— В каком смысле? — поинтересовался Эд.
— Оливия Коллинз умерла третьего марта.
Эд нервно глотнул. Амелия покраснела.
— Вы уверены, что она умерла именно в тот день? — спросила она. — В смысле, если она так долго пролежала в доме, как можно точно определить дату?
— В тот вечер она звонила в полицию, — ответила женщина-детектив. — И никто из ваших соседей после этого ее не видел.
— О… — Амелия не нашлась что добавить.
— Кстати, — добавил Бразил. — Может быть, помочь вам занести в дом чемоданы из прихожей? Отнести их наверх?
Эд покачал головой.
— Нет, спасибо, не стоит. Я потом отнесу.
— Ну, ладно. Вы понимаете, это просто бюрократические формальности, но сообщите нам, пожалуйста, если вдруг снова куда-то соберетесь, хорошо? Чтобы все было по форме.
Эд молча кивнул.
Зачем, ну зачем их понесло домой?!
Оливия
№4
Я узнала об их предстоящей поездке, только когда Эд зашел ко мне утром третьего марта. Он уверял, что они собирались уже давно, но, держу пари, они купили билеты не раньше чем за неделю.
Как быстро кончилась наша дружба!
Все произошло само собой. Не окажись я здесь, когда появился его брат, думаю, ничего бы не изменилось. Между нами все бы осталось по-прежнему. Друзья не разлей вода.
Я направлялась к ним, чтобы уточнить насчет завтрашнего ужина, и тут услышала крики. Мы собирались сходить втроем в новый ресторан в городе, пафосный, с кухней в стиле «азиатский фьюжн», где гостям якобы подавали бесплатный коктейль прямо в дверях.
Естественно, когда я услышала ругань, я сразу бросилась на помощь Эду и Амелии. На полпути к дому слов было не разобрать, но ясно различался гневный голос Эда и голос второго мужчины, с которым он препирался, очень похожий на его. Тот же певучий выговор графства Корк.
Ускорив шаг, я подошла ближе и услышала их разговор через открытое окно.
Я успела услышать, как Эд сказал: «Да как же ты нас разыскал, черт возьми?» — и постучала в дверь, чтобы заявить о своем приходе.
Больше я ничего не слышала. Я не подслушивала.
Дверь открыла Амелия, растрепанная и расстроенная.
— Что стряслось? — сочувственно поинтересовалась я. — Помощь нужна?
Вместо того чтобы пригласить меня в дом или поблагодарить за готовность прийти на помощь, Амелия встала в дверях, загораживая от меня прихожую.
— Нам сейчас неудобно, Оливия, — сказала она неприветливым, незнакомым мне тоном.
Я так и осела.
— Амелия, если что-то случилось… — продолжала я.
— Я же сказала, сейчас неудобно, — резко оборвала она.
— А, — ответила я. — Ну ладно.
Я вернулась домой и уселась у окна, наблюдая за домом Миллеров.
Был темный январский вечер, но у них прямо перед домом горел яркий фонарь, под которым незнакомец и оставил свою машину. Я ее хорошо разглядела, как и его самого, когда он вышел от них минут через двадцать.
Если бы этот неприятный вечер на этом и закончился, все осталось бы без последствий.
Я, конечно, обиделась на Амелию, которая дала мне от ворот поворот. И я не видела ни ее, ни Эда ни тем вечером, ни на следующий день, после чего все стало окончательно ясно. Ни он, ни она так и не вспомнили про забронированный столик в азиатском ресторане, хотя я послала обоим по несколько эсэмэсок.
Дружба дружбой, но, как мне дали понять, у нее есть четкие границы.
Через несколько дней зашла Амелия. Она совершенно переменилась. Переменилась в том смысле, что опять вела себя как обычно, совсем не так, как в тот вечер, всего несколько дней назад.
Я предложила ей кофе, хотя было уже шесть вечера, самое подходящее время для бокала вина. Раз они решили держать дистанцию, отплачу им той же монетой.
Она просидела у меня на кухне битых полчаса, болтая о всяких пустяках, старательно избегая разговора о той неловкой сцене, которая произошла при последней встрече.
В конце концов мое терпение лопнуло.
— А тот мужчина, который устроил у вас скандал пару дней назад, — сменила я тему, стараясь держаться непринужденно, — надеюсь, он больше не появлялся?
Амелия отпила из чашки, где оставалась одна кофейная гуща, сама ее напряженная поза выражала раздражение.
Так вот зачем ты пришла, догадалась я. Прощупать меня. Посмотреть, вернусь я к этой теме или нет. Вот я и вернулась.
— А, этот… — протянула она. — Он когда-то работал у Эда и недоволен тем, как они расстались. У него на Эда зуб, потому что Эд отказывается давать ему рекомендации. Честное слово, Оливия, не поверишь. Только этого нам и не хватало на старости лет.
