Он отодвинулся, смотрел подозрительно:
– И почему же, позвольте узнать?
– А вы не слышали, бывая там в США, ихнюю поговорку:
«Горд как мексиканец»? В ту часть континента понаехало слишком много знатнейших
идальго, отпрысков высших фамилий, там кабальеро сидел на кабальеро и
кабальерой погонял. А когда колонии отделились от метрополий, то лесорубы и
скотоводы северной части быстрее приспособились, чем аристократы южной. Слишком
уж там помнили о чести, о достоинстве. Не то, что простые мужики, создавшие
США, которые не стеснялись по плечо сунуть руку в дерьмо за оброненной монетой,
да еще и пошарить на случай, если кто обронил пару монет раньше.
К нашему разговору уже прислушивались, что неудивительно:
глава правительства изволит советоваться с нанятым футурологом. А футуролог –
это нечто экзотичное, вроде гадающей цыганки или очередного мессии, который
видит насквозь Статую Свободы, но не зрит фигу в кармане.
Коломиец поморщился:
– Что за язык у футурологов...
Краснохарев, воспользовался случаем, чтобы сделать вид,
будто все его внимание приковано к бумагам, но я видел по его щеке, что премьер
все слышит и замечает.
– То, – сказал я, – что противниками
преподносится как тупость, на самом деле неосознанная защита здорового
организма против инфекции... Но все же, как говорит тот же министр обороны, не
зная как сосчитать пальцы на правой руке и не умея сосчитать на левой, надо
найти в себе смелость держаться! Надо выстоять. Как стоит на своем тот же
Восток.
Краснохарев в тишине пошуршал бумагами, он-де занят важными
государственными делами. Дверь отворилась, Забайкалов вошел царственно, словно
к подданным, ни дать – ни взять император или министр иностранных дел
Сообщества Галактических миров, Кречет тут же поманил его к себе, уединились в
дальнем конце кабинета, беседовали вполголоса, а здесь только Коломиец пробормотал
в настороженном молчании:
– Ну, у востока десять тысяч лет цивилизации, восемь
тысяч лет письменности...
Я удивился:
– А кто вчера в коридоре доказывал, что мы не то
древние арийцы, не то египтяне... нет, это мы египтян грамоте учили, каналы им
рыли, пирамиды строили... Мы гиксосы, да? Вот и гиксосьте дальше. С нашей
древней культурой гиксосов да поддаться какому-то Западу, который еще на
деревьях сидел, когда мы уже египтян грамоте учили?
Коломиец сказал нерешительно:
– Восток будет очень удивлен...
– Тем более, – вставил Коган очень
серьезно, – что гиксосами были, судя по нынешним учебникам Украины, хохлы
из Запорожья.
– Восток мудр, – возразил я. – Он видел,
видел... Улыбнется детской выходке, вполне понятной, и... смолчит. Ведь это для
поддержания духа нашего народа! На общемировые факты не влияет, древней истории
ни тепло, ни холодно. А вот современную изменить можно. Если надо, можно
организовать пару могучих рецензий за подписью академиков, что, мол, Влесовы
книги – подлинные, как в свое время доказали, что «Слово о полку Игореве» тоже
подлинное...
Коломиец ахнул:
– Вы что же это? Да как вы можете? И Влесовы книги –
подлинные, и «Слово» самое расподлинное!
Задыхаясь от возмущения, он обратил горящий взор к отцу
нации. Кречет, оставив министра иностранных дел просматривать бумаги, уже
прохаживался по своему обыкновению, совсем не строевым шагом, мыслил, по
крайней мере двигал жесткими как ребра бронетранспортера складками на лбу. На
вопль министра культуры глубокомысленно буркнул:
– Что верно, то верно.
– А что... что верно?
– Важен результат, – изрек он. – А подлинник
или не подлинник... Да какая разница? Главное, свое дело делают. О них говорят,
пишут, спорят. А это лучше, чем когда наши дурни бьют друг другу морды из-за
загадок письменности майя или ацтеков!
Коломиец ахнул громче:
– Как вы можете такие слова... Да это же кощунство! Так
о нашей святыне? Мы наконец-то получили подтверждение... неоспоримое
подтверждение!..
Коган громко молчал, На его хитрой жидовской харе было
крупными буквами написано о кумранских летописях, о Библии и фараонах, о
походах и битвах древнего Израиля, подлинность которого не надо доказывать
подозрительными деревянными дощечками.
Забайкалов с того конца стола пророкотал неспешно:
– С точки зрения политика... гм... древние песни
Оссиана способствовали подъему и даже сохранению ирландской нации. А песни
древних чехов сохранили их как народ. А когда лет через двести обнаружилось,
что все то подделки, то дело было сделано.
– Вот видите, – сказал Кречет довольно.
Коломиец с отвращением оглянулся на циничного министра
иностранных дел:
– Как вы можете... От этого человека веет таким
прагматизмом, таким отсутствием культуры и культурных ценностей!
Забайкалов буркнул:
– Брехня. Только вчера жена притащила японский торшер
за полтыщи баксов! Чуть не прибил, а она: надо, мол, культуру в дом... Не
объяснишь дуре, что министру иностранных дел не нужна чужая культура!
– Да и своя ни к чему, – невинно добавил
Коган. – Главное, чтобы костюмчик сидел. Теперь это зовется имиджем.
Глава 4
Мирошниченко неслышно раскладывал бумаги перед Кречетом,
исчезал, снова приносил целые ворохи. Глаза его покраснели, словно после
бессонной ночи, кончик носа распух и побагровел как перезрелая редиска.
– Кречет замучил? – пророкотал Забайкалов сочувствующе.
– Да нет, все нормально.
Коломиец кивнул в мою сторону:
– Это все Виктор Александрович виноват.
– Верно, – согласился Коломиец. – Ислам из
кого угодно душу вымотает.
– Да нет, это не ислам. Просто пристрастился к
Интернету, как к наркотику.
Забайкалов кивнул понимающе:
– Понятно. Голых баб смотришь. Там этих порносайтов
видимо-невидимо! В какой баннер не ткнешь...
Мирошниченко отрезал:
– Все, что угодно, только не голых баб.
Забайкалов удивился с неспешностью сползающего с гор
Скандинавии айсберга:
– Что так?
– Да так, – отрезал Мирошниченко.
Когда он отошел на другой конец стола, раздавая листки с
гербовыми печатями с легкостью опытного картежника, Коломиец наклонился к уху Забайкалова,
сказал укоризненно:
– Вы уж проявите деликатность, пожалуйста! Это у него
больное место.
Забайкалов удивился:
– Голые бабы? Никогда за ним не замечал...
– Да он и не был замечен... Но вот на той неделе он
подзадержался на работе, то да се, потом какой-то важный материал через
Интернет скачивал... А в конце там была антивирусная программа, он ее запустил
на свою голову, проверил, вздохнул с облегчением, все в порядке, вирусов нет...
А в конце, когда обычно дают рекламу и предлагают купить новые программы,
появилась надпись: если, мол, хотите посмотреть Ким Биссенжер обнаженной, то
нажмите десять клавиш по вашему выбору и держите. Ну, у него как раз десять
пальцев, нажал, держит... В самом деле, появилась блистательная Ким, говорит:
если, мол, отпустишь хоть одну клавишу, то начинаю формат всего диска, а затем
– перезагрузка...
