Но Эдриан Тейлор не был логичен. Или Джимми не мог понять его логику. Что он задумал? Определенно его прикрытие было сорвано, но его это совершенно не заботило. Он создал прекрасную возможность для ситуации корректировки, но он уходил от нее, используя ее, чтобы устроить… что?
Джимми начал сильно сомневаться в успехе операции. Успешная террористическая тактика подразумевала нанесение удара и уход от возмездия. Сейчас у них была возможность провернуть подобный вариант, но Тейлор ею не воспользовался. Он выстраивал что-то другое, какую-то более сложную игру. Каким-то образом в АВР была получена информация об их операции, для предотвращения которой те заслали по меньшей мере одну группу агентов. Это Тейлора не беспокоило. Его прикрытие было раскрыто. Это также его не волновало. Один из членов этой группы исчез, скорее всего, был убит, возможно, взят в плен для допроса, с тем чтобы раскрыть всех членов их ячейки. Это Тейлора не волновало. Что же могло его волновать? Для чего понадобилось это бессмысленное преследование предателя Беннета и агентов? Зачем было идти на ненужный риск, если все, что требовалось сделать, это быстро создать ситуацию корректировки, нанести удар и сбежать, а потом все повторить где-нибудь в другом месте, связывая силы противника до тех пор, пока они не поймут, что у них есть только один выбор – капитулировать или столкнуться с разделением времени? Разделение было тем, чего никто не желал: ни милитаристы, ни Хранители времени, и уж точно не лига. Ключ к успеху заключался в том, чтобы балансировать на этой рваной грани между корректировкой и катастрофой, выматывать корпус рефери корректировками до тех пор, пока они не признают собственную глупость и не остановят войны времени. Но для Тейлора все это было игрой, бессмысленным, безумным соперничеством с агентом, который в течение многих лет наступал ему на пятки. Это ставит под угрозу всю операцию.
Джимми задумался, можно ли доверять Тейлору руководство операцией. Основываясь на недавних доказательствах, ответ должен был быть громким «нет». Но Тейлора некем было заменить. Для этого нельзя было просто созвать ячейку и проголосовать за его отставку. Нет, если бы дело дошло до этого, Тейлора пришлось бы устранить, а это было бы нелегко. Тейлор был опасен. Тейлор был настолько подозрительным, что превратился в параноика. В распоряжении Тейлора был тот мускулистый немец, Фрейтаг, смертоносная зверюга, которая могла сломать его, словно ветку, всего одной рукой. И у Тейлора была хроноплата. Джимми был в одиночестве. Он мог бы прощупать Тонио, но он должен быть очень осторожным, очень искусным.
Сейчас же ничего не оставалось, как выполнять приказы Тейлора. Беннет и женщина будут найдены, допрошены и убиты. Придется рисковать, но что ему оставалось делать? Он выполнит приказы Тейлора, но операция будет на первом месте. Он прозондирует Тонио, он будет внимательно следить за Тейлором, и он будет ждать своего часа. В конечном счете, все всегда сводится к времени.
Д'Артаньян был влюблен. Вернее, он испытывал вожделение, хотя еще не набрал ни возраста, ни опыта, которые бы позволили ему ощутить разницу. Он и три мушкетера, сразу стали друзьями после стычки с гвардейцами кардинала и провели большую часть вечера, обсуждая таинственную женщину, вмешавшуюся в бой на их стороне. Никто из них никогда не видел ее раньше, и каждый был ею очарован. Каждый поклялся раскрыть ее личность, каждый утверждал, что именно его она намеревалась спасти, и каждый лелеял в отношении дамы собственные невысказанные амурные замыслы.
В течение следующих нескольких дней их внимание было занято этой восхитительной загадкой, что не помешало им принять участие в еще одной незаконной разборке с гвардейцами Ришелье. Благодаря заступничеству де Тревиля перед королем и тайной радости самого Людовика от посрамления людей Ришелье, мушкетеры не только избежали наказания, но и удостоились похвалы, которую хозяин мог бы воздать своим гончим, обнаружив, что те порвали превосходящую стаю собак. Король был особенно восхищен кадетом Д'Артаньяном и, узнав, что тот беден, подарил ему кошель с сорока пистолями.
Гасконец отпраздновал это событие, купив новый прекрасный костюм и обзаведясь слугою – замызганным и засаленным пугалом в человеческом облике по имени Планше. Портос обнаружил его спящим в куче мусора. От него исходил ужасный запах, но он был благодарен, как бездомная собака, реагирующая на доброту незнакомца. Все это очень понравилось гасконцу, но совершенно не поспособствовало утолению его нарастающей страсти. Д'Артаньян был молодым человеком необычайной простоты. В любой момент времени его внимание могло быть полностью занято лишь одной вещью. Новым отвлекающим фактором стало появление жены его домовладельца, красавицы Констанции Бонасье. Его мысли были заняты таинственной женщиной из грязевой лужи, и он полным ходом вынашивал планы по ухаживанию и соблазнению. Тем не менее, таинственная женщина все еще оставалась недостижимой и неуловимой загадкой, и было совсем непонятно, где ее искать. С другой стороны, Констанция была очень реальна, она была рядом и доступна, – чтобы это понять, особой проницательности не потребовалось. Д'Артаньян, будучи в высшей степени прагматичным молодым человеком, просто переключил передачи и перенаправил свое внимание на более доступную цель.
Тот факт, что с Констанцией Бонасье также была связана некая тайна, и то, что она была замужем, только подлило масла в огонь. Собственно, будущий рогоносец обратился к нему буквально на днях, предлагая забыть об арендной плате, если лихой месье Д'Артаньян, уже завоевавший нечто вроде репутации фехтовальщика, поможет спасти Констанцию от ее похитителей. Что само по себе возбудило любопытство гасконца.
Оказалось, что крестный отец Констанции был камердинером королевы, и что он обеспечил ей место во дворце в качестве камеристки и компаньонки Анны Австрийской. Констанция жила во дворце, навещая своего мужа, который был гораздо старше ее, два раза в неделю. После того, как она пропустила визит, Бонасье получил письмо. Он показал его Д'Артаньяну. Там было написано: «Не ищите вашу жену. Она будет вам возвращена, когда минет в ней надобность. Любая попытка ее искать приведет к вашей гибели».
Д'Артаньян не совсем представлял, как он будет искать даму, а тем более спасать ее от похитителей, но история его заинтриговала, и он был не в том положении, чтобы отказаться от бесплатной комнаты и питания. Он толком даже не успел поразмыслить над этим, как произошли две необычайно интересные вещи. Бонасье был арестован гвардейцами кардинала и увезен на допрос, а в его отсутствие появилась не кто иная, как похищенная Констанция, которая сбежала от похитителей, спустившись из окна с помощью связанных узлами простыней. Она направилась прямиком домой, чтобы найти убежище у своего мужа, но вместо него обнаружила Д'Артаньяна. Гасконец мгновенно смекнул, что сложившуюся ситуацию мадам Бонасье нашла совсем не неприятной.
Он видел, что Констанция была очень молода и красива и, очевидно, обладала здоровым сексуальным аппетитом. Он знал, что дворец предоставлял множество возможностей для романтических забав, но Констанция, будучи замужней женщиной, должна была блюсти свою репутацию. Во дворце нет возможности понять, кто тебя заложил. Для многих придворных стукачество было весьма выгодным занятием. Более того, большую часть своего времени девушка проводила в компании королевы.
