– Войны времени – это безумие, – сказал Лукас со вздохом, – но никто не выкручивал нам руки, чтобы мы в это ввязались. У нас обоих был шанс выбраться, только ты предпочел остаться, а я в конце концов пошел на сверхсрочную. Быть может, мы не так уж отличаемся от Мангуста, если уж на то пошло.
– Если не возражаешь, – сказал Финн, – мы можем обсудить философские аспекты этого вопроса как-нибудь в другой раз. Прямо сейчас нам надо придумать, как остановить разделение.
– Мушкетеры скоро уедут из Парижа, – сказал Лукас. – Если мы поедем с ними, то сыграем им на руку. Если мы не поедем, Мангуст узнает об этом, как только мушкетеры покинут Париж, а наблюдатели обнаружат группу. Они заметят, что двух человек не хватает, не говоря уже о том, что мы не сможем с ними поддерживать связь. Он запустил руку в сапог и вытащил перчатку с миниатюрными рациями внутри. – Какова дальность действия этих штуковин, в любом случае?
– Понятия не имею, – сказал Финн, – но я знаю, о чем ты думаешь, и ты только что сказал, почему это не сработает. Они будут вести разведку с воздуха и выяснят, что двое отсутствуют. К тому же, если эти девайсы работают на коротком расстоянии, то нам не повезло. Если это не так, то это все равно не имеет значения. Похоже, то, что они планируют, произойдет в Париже. Если мы сможем остановить их здесь, у них все еще есть хроноплаты. Если мы только их не прикончим, они смогут обойти нас с фланга и напасть на мушкетеров. Мы не можем быть в двух местах одновременно.
– Не обязательно, – сказал Лукас. Он посмотрел на Андре. – Теперь нас трое. Один из нас может взять Андре и отправиться с мушкетерами, чтобы прикрыть их. Это может обмануть наблюдателей и позволит тому из нас, кто останется в Париже, заняться Мангустом.
Финн сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
– Только одному из нас? Вот что я называю рискованным вариантом.
– Если только ты не придумаешь быстро что-нибудь еще, это наш единственный вариант. Мангуст сказал, что он займет позицию во дворце. Думаю, именно там он и будет. Они подумают, что убрали нас подальше, и будут считать, что никто не помешает им сделать их ход. Что же они могут такого сотворить, чтобы вызвать серьезное нарушение истории? Я думаю, их интересует Ришелье. Может быть, король или королева, или даже все трое.
– Боже, это худший кошмар Менсингера, – сказал Финн. – Если они убьют свою цель на глазах у свидетелей, то это будет почти невозможно скорректировать. И даже если подмены будут проведены вовремя, в чем я сомневаюсь, речь идет о крупных исторических личностях. Даже с использованием генной инженерии, каковы шансы найти адекватную замену Людовику XIV? Каждый раз, когда корректировка требует замены, имеется риск получить временное нарушение, которое может привести к разделению. В этом случае оно гарантировано.
– Всегда есть шанс, что Менсингер ошибался, – сказал Лукас почти без надежды в голосе.
– Правильно. И мы можем это выяснить только на собственной шкуре, – сказал Финн. – Черт. Кто бы из нас ни остался здесь, он будет полностью сам по себе против Мангуста с кучей агентов АВР в его распоряжении. Как думаешь, каковы будут его шансы?
Лукас пожал плечами.
– Кто бы из нас не прихватил Андре и не присоединился к мушкетерам, у него есть все шансы не вернуться. Тот, кто останется в Париже, должен будет оставаться в живых достаточно долго, чтобы убить Мангуста, Тейлора и Фрейтага. Честно говоря, я бы предпочел не думать о наших шансах.
– Я знал, что возненавижу это задание, – сказал Финн. – Ладно, кто останется, а кто уедет?
Лукас вытащил из кармана монету. Он подержал ее в руке, уставившись на нее на мгновение, а затем подбросил в воздух.
– Орел или решка?
12
Незадолго до рассвета десять верховых выехали из Парижа у заставы Сен-Дени. Группа состояла из Арамиса и его слуги Базена, мрачного сорокалетнего мужчины, одетого в черное и похожего на священника; Портоса и его лакея Мушкетона, любезного крестьянина лет тридцати пяти, который был одет значительно лучше своих товарищей в обносках; Атоса и его слуги Гримо, молчаливое поведение которого соответствовало его имени, и Д’Артаньяна и похожего на комическое чучело Планше, чья непутевая и бойкая болтовня более чем компенсировала мрачную сдержанность Гримо и Базена. Перед самым отъездом группу пополнили двое вновь прибывших.
Андре была с готовностью принята в компанию, и потому, что Лукас за «него» поручился, да и Д’Артаньян в порыве беззаботного энтузиазма обмолвился, что Андре был «братом» той очаровательной женщины, которая встала на их сторону в бою с гвардейцами кардинала в аббатстве. С тех пор и по сей день эта женщина была объектом интриг и домыслов мушкетеров, и, с появлением на сцене ее «брата», каждый из них втайне надеялся быть лично ей представленным. Д'Артаньян был в ярости из-за того, что не держал рот на замке и тем самым упустил преимущество. Несмотря на сложную ситуацию, Лукаса позабавили преувеличенные дружеские заверения мушкетеров по отношению к Андре, и внезапно возникшее шумное товарищество.
В силу обстоятельств никто, кроме Д’Артаньяна, не был в курсе истинной природы их миссии, так как на карту была поставлена честь королевы. Андре и Лукас знали, конечно, но они притворились неосведомленными. Что касается других мушкетеров, то им было сказано, что это очень важная миссия, и что им предстоит путь в Лондон и весьма вероятно, что на этом пути их убьют. Д'Артаньян сообщил, что ему доверено письмо, и что в случае, если с ним что-нибудь произойдет, кто-то из них должен будет его доставить. За исключением нескольких кратких инструкций, касающихся этой доставки, трем мушкетерам больше ничего не было сказано. Первоначально Портос огласил некоторые сомнения, но после краткого обсуждения связанных с этим рисков и причин их поездки, Атос решил этот вопрос сразу и окончательно.
– Господа, – сказал он, – имеет ли король обыкновение объяснять вам причины касающихся вас приказов? Отнюдь. Он просто говорит вам: «Господа, в Гаскони или Фландрии идут бои, идите и сражайтесь». И вы туда идете. Вот наши три отпускных свидетельства за подписью капитана де Тревиля, а вот триста пистолей, понятия не имею от кого. Ну так пойдемте и пусть нас убьют там, куда нам сказано пойти. Не слишком ли коротка жизнь, чтобы задавать так много вопросов?
Вопрос был решен, они отправились в Кале, через который проходил самый быстрый маршрут в Лондон. В попытке ввести в заблуждение наблюдателей Финн отдал Андре свой плащ взамен ее, гораздо более красивого. Было еще темно, и Лукас и Андре ехали в арьергарде группы. Вскоре после того, как они покинули Париж, Лукас установил первый контакт с наблюдателями.
– Ястреб один вызывает Суслика, Ястреб один вызывает Суслика. Как меня слышно? Прием.
Передатчик на гортани позволял Лукасу говорить тихо, так что другие не смогли бы его подслушать, но они не услышали бы в любом случае, потому что все неслись галопом впереди. У Андре не было устройства связи, поэтому она не догадалась бы о контакте, но тут Лукас рассмеялся.
