– Да ладно ты! Сам виноват. Кто тебя просил на пианино играть?! – отступил тот и вернулся в дом.
– Слушай! Я забыл! – встрепенулся Скелет. – Тебя Кореец искал полночи. Он на телеграфе.
– Схожу, – кивнул Солнце и пошел прочь.
Ребята присоединились к нему.
У пристани они разошлись в разные стороны: Скелет и Малой, переругиваясь, направились к бабе Оле, а Солнце и Саша пошли в город.
Девушка долго не решалась заговорить, но все-таки не выдержала и спросила:
– Ты не хотел, чтобы ребята знали, что это твой дом?
– Это их последняя легенда, – ответил он и добавил: – Ничего, я найду новый дом.
Корейца они увидели еще издали. Он сидел, опустив голову, прямо на бордюре у телеграфа.
– Борь?! – окликнул его молодой человек.
Кореец поднял голову. Он плакал.
– Что случилось? – присел с ним рядом Солнце.
– Я звонил в Москву, – Кореец вытер глаза ладонью. – Галю не выпускают в Америку. Ее вызывали в КГБ. Обещали в случае чего отправить в психушку.
– Да ладно, – попробовал его успокоить молодой человек. – Не сегодня, так завтра. Отпустят.
– Ты не понимаешь! – неожиданно улыбнулся тот. – Я счастлив! Я же люблю ее! Да, кстати! – он посмотрел на Сашу. – Тебе переоформили путевку на субботу.
– Это же через два дня! – воскликнула она.
– Я уже на завтра всем билеты купил, – успокоил девушку Кореец и добавил: – А сегодня я на радостях напьюсь как свинья. Хиппи я или нет?
– Хиппи, хиппи, – уверила его Саша и обратилась к Солнцу: – может, к бабе Оле заскочим? Переодеться.
– Легко, – согласился спутник.
Во дворе они столкнулись с Гердой.
– Мы волновались. Думали, вас повязали, – тут же затараторила она. – Наши все, кроме Хуана, на камни пошли. Там «питерская система» приехала.
– А Хуан чего? – спросил молодой человек.
– В туалете сидит. Опять таблеток нажрался, – хихикнула Герда, – ему вчера Малой не те «колеса» дал. Слабительные. Хуан съел. Сначала вроде говорит: «Вижу дверь в иные миры». А потом его вспучило.
– Понятно, – сказал Солнце и предложил Саше: – Пойдем искупнемся?
– Мне бы часок поспать, – взмолилась девушка.
– Ладно, – согласился молодой человек, – я за тобой попозже зайду.
Он незаметно для Герды пожал Сашину ладонь и ушел.
– Любишь его? – заговорщицки шепнула ей на ухо Герда, глядя вслед удаляющейся фигуре.
– Люблю, – честно призналась Саша.
На каменистом плато, окружающем небольшую лагуну, давно облюбованную «системой», было на редкость многолюдно. Кто играл в волейбол, кто просто валялся на теплых камнях, подставляя солнечным лучам бледное тело. Солнце обошел импровизированную спортивную площадку и присел на корточки рядом с поджарым блондином, лежащим на песке.
– Салют, Гуру! – поприветствовал молодой человек лежащего.
– Здорово, Солнце, – протянул ему руку тот. – Слышал, Сталкер уехал?
– Слышал, – кивнул Солнце и перевел тему: – Ты-то сам как?
– Роман пишу, – ответил блондин.
– Как назовешь? – улыбнулся Солнце.
– Думаю, «Рок энд ролл», – ответно улыбнулся Гуру. – А ты что?
– Я? – задумался тот. – Я хиппую пока.
– У хиппи нет будущего, – почему-то сказал Гуру. – К Олимпиаде «систему» уничтожат.
– Я знаю, – покачал головой Солнце, встал и подошел к краю скалы, откуда открывался вид на лагуну.
В ее лазурных водах плескались с десяток длинноволосых парней. Они, подобно стае дельфинов, синхронно ныряли и, выстроившись в каре, пересекали под водой лагуну.
На закате Сашу разбудил настойчивый стук в дверь. Она вскочила с кровати, быстро поправила волосы и окликнула:
– Кто там?
– Хуан, – послышалось из-за двери.
– Заваливай, – озорно пригласила Саша.
Дверь приоткрылась.
– Солнце просил зайти за тобой, они все на пляже, – сообщил Хуан.
– Сколько сейчас времени? – уточнила девушка.
– Мы, мистики, не знаем времени, – гордо заявил парень. – Что такое закат – это понятно. Что такое время – нет. Вечность.
– Поняла, – согласилась Саша.
– Слушай, – спросил Хуан, – можно у тебя одну справку взять? Только между нами.
– Какую справку? – не поняла она.
– Как ты думаешь, Герда – серьезная девушка? – ответственно поинтересовался он.
– В каком смысле? – еще больше растерялась Саша.
– В смысле отношения к жизни, – продолжил он.
Саша подумала и ответила:
– Мне кажется, очень серьезная. А тебе зачем?
– Я хочу ей предложить дружбу, у меня тетка в Вильнюсе померла, а я у нее на квартире прописан, – признался Хуан и попросил: – Только это между нами. Ладно?
– Ладно! – заверила его Саша и выскочила на улицу.
Всю дорогу Саша бежала и лишь на подходе к пляжу поумерила пыл и перешла на шаг. Солнце она застала сидящим в кругу товарищей у пылающего костра. Все потягивали из трехлитровых банок вино, курили, передавали по кругу папиросы, забитые марихуаной, и слушали Скелета.
– И точно говорю, – разглагольствовал он, не упуская, однако, случая приложиться к банке с вином, – еще несколько лет – и «Мальборо» в каждом ларьке будет продаваться, а джинсы легче кирзы купить будет! Точно – что Нью-Йорк, что Москва! Огни, реклама, «Мерседесы», ночные магазины.
– Чушь какая! – хмыкал Малой и потирал пальцем свежий синяк под левым глазом.
Саша села рядом с Солнцем и заглянула ему в глаза.
– Испугалась? – тихо спросил он.
– Мне приснился страшный сон, что ты уходишь, – ответила она и затянулась папиросой, переданной ей Малым.
– Рано или поздно всем нужно уходить, иначе не будет интриги, – серьезно ответил он.
Тут Герда, спокойно сидевшая слева от Солнца, вскочила и принялась кружиться у костра, бросая в пространство страстные взгляды, закусывая нижнюю губу и размахивая руками. Хуан, сидящий напротив, схватил две ложки и начал выбивать ими ритм. Остальные, следуя его примеру, стали хлопать в ладони. Солнце принял из рук Корейца банку с вином и передал ее Саше. Она охотно сделала несколько глотков и вернула банку молодому человеку. Тот начал пить. Неожиданно девушкой овладело странное озорство. Она протянула руку к банке и хлопнула ладонью по дну. Солнце опустил банку. По его подбородку закапала кровь из пореза на губе.
– Прости, – испугалась девушка, – я нечаянно.
