К вопросу о переводе в Германию родственники решили вернуться через неделю.
После обсуждения было принято решение, что в течение нескольких дней мы понаблюдаем за состоянием Звиада и после дальнейшей стабилизации в состоянии переводим его в Германию. Родственников можно было понять. С одной стороны, грузинские врачи твердили о терминальном состоянии и о том, что транспортировка ускорит наступление смерти пациента. С другой стороны, представители немецкой клиники говорили о том, что транспортировка выполнима, – по их мнению, это была самая легкая часть задачи по спасению Звиада. Но при этом они не давали никаких гарантий ни на выздоровление, ни на восстановление интеллекта.
В таких ситуациях я всегда полагался только на решение, принятое родственниками. Я абсолютно и максимально непредвзято высказал свои аргументы в пользу быстрейшего перевода пациента в немецкую клинику. Но самое главное решение должны были принимать родные.
И они приняли это решение: ждем в течение недели, постоянно находимся на связи и через неделю вновь возвращаемся к вопросу о переводе.
За неделю в состоянии нашего пациента каких-либо кардинальных изменений не произошло. Запредельная кома, стабильная гемодинамика, нормальные показатели газообмена. Я вновь провел консультацию о состоянии пациента с профессором Берлитом и с заведующей реанимацией Анитой Шмидтке. Она была рождена в России и прекрасно говорила по-русски. Сочетание красоты, ума и невероятной харизмы при первой встрече с Анитой повергло меня в состояние мгновенной влюбленности. Каждая минута общения с ней приносила тихий восторг и радость.
Анита по моей просьбе созвонилась с родственниками Звиада и с врачами госпиталя в Тбилиси. Получив необходимую информацию, она попросила меня срочно встретиться с ней. Ситуация была ей непонятна.
– Дорогой коллега, я думаю, что мы можем принять решение только после очной консультации. Нам всем непонятно, что происходит с пациентом. К сожалению, моя беседа с лечащими врачами пациента не прояснила ситуацию. Я посмотрела последние компьютерные томограммы головного мозга и легких и не нашла катастрофических изменений. Мне кажется, дорогой мой, что для общего понимания картины и принятия верного решения ты должен полететь в Тбилиси и разобраться во всем на месте. Родственники пациента прониклись к тебе полным доверием и также просят тебя прилететь.
Так, ситуация приняла неожиданный оборот. Я с радостью бы полетел в Тбилиси, но… Моя жена уже третий месяц находилась в клинике с тяжелейшим заболеванием, и мое даже кратковременное отсутствие в Германии рождало много неразрешаемых, или практически неразрешаемых, проблем. Непосещение ее даже в течение короткого периода могло вновь привести к резкому ухудшению в ее состоянии и нивелировать все достигнутые положительные результаты лечения. С кем оставить нашего сына, кто будет водить его в школу? Что же делать? Я точно не мог улететь.
«Вы, как отец, должны нас понять. Пожалуйста, прилетайте».
И вот раздался звонок. Из Грузии звонил старший брат Звиада, Шалва. – Доктор, я прошу вас от всей нашей семьи помочь нам и прилететь в Тбилиси. Ради нашей мамы, ради сына Звиада, ради всех нас – я по-мужски прошу вас помочь нам. Вы и так уже много времени занимаетесь нашей проблемой. Но если вы не прилетите, я боюсь, что матушка не перенесет это горе и будет до конца жизни корить себя, что она не все сделала для спасения Звиада. Вы, как отец, должны нас понять и, пожалуйста, прилетайте.
Я не смог отказать. Я согласился.
– Я прилечу. Только поймите меня правильно, мне нужно трое суток, и 12 апреля я прилечу в Тбилиси.
Я назвал трое суток абсолютно спонтанно, на подкорке. Хотя не знал, успею ли я за это время подготовиться к полету. Но обратного пути не было. Я обещал.
Руководительница интернационального отдела фрау Шерман в течение часа забронировала мне билеты в Тбилиси. Вылет 12 апреля в 6.15 из Дюссельдорфа. Пересадка в Стамбуле. Между рейсами час двадцать минут. В Тбилиси я буду в 15.40. Обратно 13 апреля, вылет в 4.50 утра. Пересадка в Стамбуле. И вечером 13 апреля я приземляюсь в Кельне. Таким образом, я смогу уже 13 апреля вечером навестить супругу в больнице. Один день моего отсутствия она может даже и не заметить. Насчет сына пришлось звонить теще в Мюнхен. Софья Петровна, после часа уговоров и обещания хорошей денежной компенсации за поездку и за двухсуточное пребывание с внуком, скрепя сердце согласилась на мое предложение. Бедный Иван Юрьевич, кто же ему компенсирует разлуку с любимой женой? Пришлось пообещать тестю новую рубашку. Хорошо, когда у тебя есть любящие тесть и теща.
Так все проблемы были решены. Билеты взяты, сын пристроен, можно лететь.
Наступило одиннадцатое апреля. Мне позвонил военный врач и мой дорогой друг Олег Вихров. Мы с ним были постоянно на связи. Недели не проходило, чтобы я или он не позвонили друг другу. Дружбе нашей было более двадцати лет. Мы с ним вместе прошли времена перестройки, первую и вторую Чеченскую войны, командировки в Дагестан, Ингушетию. После того как я ушел из армии и стал гражданским врачом, а затем уехал в Германию, Олег продолжал служить военным врачом и стал главным анестезиологом-реаниматологом крупнейшего военного госпиталя в Москве.
– Привет! Как там у вас в Неметчине дела? Готовитесь?
– Привет, дружище! К чему мы должны готовиться? Ко Дню космонавтики?
– Ты что, не в курсе? У вас там молчат? Ты знаешь, что коалиция – США, Англия и Франция – объявила, что в ближайшие дни они нанесут удар по военным базам сирийских войск. После химической атаки. Этот удар может быть нанесен по российским войскам, дислоцированным в Сирии. Наши ответили, что в случае нападения Запад получит моментальный ответ. Ты что, новости не смотришь? В России все каналы обсуждают возможные варианты развития событий. У нас все войска приведены в боевую готовность. Мы уже практически на боевом дежурстве.
Я, конечно, смотрел и слышал о химической атаке в Сирии – в применении химических отравляющих веществ обвиняли войска Асада. Я думал, что это очередная провокация одной из множества заинтересованных в свержении Асада сторон. Кстати, немецкое радио и телевидение не было склонно к пропагандистским истериям, и данная информация преподносилась довольно нейтрально. Констатация факта о применения отравляющих веществ и различные версии о виновниках: Асад, Россия, Израиль, войска оппозиции, Исламское государство, спецслужбы США. Но то, что ситуация будет развиваться по сценарию мирового конфликта, я даже представить не мог.
