— Буду только рада, — она внимательно посмотрела на меня. — Мне кажется, что я вас уже где-то видела.
— Исключено, — с ходу отмёл я это предположение. — Я никогда не забыл бы нашей встречи. Но раз судьба всё-таки свела нас, предлагаю провести этот вечер так, чтобы при следующей встрече было, что вспомнить. Идёт?
— Идёт, Саша, — усмехнулась она.
— Итак, мы всё-таки знакомы, — прокомментировал я, роясь в памяти.
— Да, вы оперировали моего отца год назад. А запомнила я вас потому, что и в прошлый раз вы разглядывали меня более, чем откровенно.
— Вот оно что, — протянул я. — Как здоровье папы?
— Прекрасно. Он вам очень благодарен. Я — тоже. — Кстати, меня зовут Таня.
Теперь я вспомнил: с год назад я действительно оперировал по поводу грыжи старого въедливого хрыча из налоговой полиции, совершенно неожиданно оказавшегося обладателем прелестной дочери.
Подоспевший как нельзя вовремя официант сгладил возникшую было неловкость, и мы снова разговорились. Скоро я уже знал, что в ресторане она собиралась встретиться с друзьями, которые по неизвестным причинам безбожно опаздывали. Таня совсем уже собралась уходить, когда появился я.
— Знаете, сначала я очень удивилась, увидев вас. Вы сильно изменились со времени нашей последней встречи, — сказала она, глядя мне в глаза.
— А, пустяки, — небрежно ответил я, решив, что речь идёт о моём дорогом костюме. — Карден теперь не столько мода, сколько необходимость.
— Да нет, я не о том, — рассмеялась она. — То, что вы носите веши из бутика, меня как раз не удивляет. А что случилось с вашим лицом? Ещё, я заметила, вы стали прихрамывать.
— Житейские бури, — глубокомысленно ответил я.
Ага, носил бы тряпки из бутика, если б не щедрость Горенца. Но развивать эту тему я не стал. Обсуждать своё финансовое положение с красивой женщиной не входит в мои привычки. Особенно, когда стремишься закончить общение с ней на вполне определённой ноте.
— Не пойти ли нам потанцевать? — предложил я. — Если, конечно, вас не смущает моя временная хромота.
— Нисколько, — ответила она, вставая. — Кстати, мы можем перейти на «ты». Так будет лучше, верно?
Естественно, я согласился. От Тани чудесно пахло духами. Их аромат пьянил и подстёгивал воображение ничуть не меньше, чем лёгкие прикосновения упругой груди и живота.
— Знаешь, у тебя глаза сирены, — сказал я, наклоняясь к ней и почти касаясь губ. — Они обещают все наслаждения мира сразу. Интересно, обманывают?
— Видимо, тебе очень хочется это проверить? — догадалась она, отвечая на поцелуй. Ямочки на её щеках опять затеяли свою чарующую игру.
— Безумно, — слегка охрипшим голосом подтвердил я.
— И это повод пригласить тебя в гости? — предположила Таня, прижимаясь ко мне.
— Несомненно, — ответил я, не раздумывая. Да мне и нечем было думать в этот момент.
Поднимаясь в лифте, мы целовались, как сумасшедшие, пока он, дрогнув, не остановился. Двери с шумом распахнулись.
— Вах, Муртуз, посмотри, чем они занимаются! — послышался рядом голос с гортанным кавказским акцентом. — Выходи давай, да? Мы тоже хотим познакомиться с такой горячей женщиной, — и он зацокал языком.
Я неохотно оторвался от Таниных губ. В дверях лифта стоял, не давая им закрыться и вытянув вперёд голову, смуглолицый брюнет. Похотливое выражение, застывшее на его физиономии, мне не понравилось. Поэтому я крепко ухватил его за хрящеватый нос впечатляющих размеров и потянул на себя. Любитель подглядывать за эротическими сценами взвыл благим матом и невольно подался вперёд, потеряв равновесие. Мне оставалось только элегантным жестом оттолкнуть его обратно, с силой дёрнув нос напоследок в сторону. Сделав это, я нажал на кнопку, и лифт поехал вниз, оставляя где-то над нами заполошные вопли неудачливого эротомана.
— Господи, откуда он взялся? — Таня растерянно смотрела на меня.
— Чёрт его знает, — пожал я плечами. — Не бойся, всё будет хорошо.
— Но он же будет ждать нас внизу!
— Пускай, — усмехнулся я.
Лифт остановился, раскрыв створки дверей. Крики и топот приближались.
— Пускай ждёт, — повторил я, отправляя лифт снова вверх.
Наверху, однако, я перестал усмехаться. Потому что там нас встретили двое товарищей пострадавшего. Последний успел-таки добежать до первого этажа и теперь истошно вопил что-то в колодец лестничного пролёта. Эхо гулко разносило его крики. Я встал между Таней и мрачными черноволосыми типами. Они смотрели на меня настороженно, но нападать не спешили. Что-то их сдерживало. Однако это не мешало им целиться в меня из пистолетов, корчить страшные рожи и бормотать ругательства.
— Бедный Аслан, — донеслось из-за спины. — Я всегда предупреждал его, что любопытство до добра не доводит,
Я скосил глаза, стараясь при этом не упустить из виду и двух парней с пистолетами. Впрочем, виноват, теперь уже трёх. Быстроногий Аслан присоединился к ним, размахивая оружием и прижимая платок к сизому носу, ставшему похожим на огромный баклажан. Голос за спиной что-то негромко приказал им на родном языке. Сначала исчезло оружие, потом умолк Аслан.
— Что вам надо? — на всякий случай поинтересовался я. Хотя вопрос, конечно, прозвучал идиотски. Явно не сигаретку хотели стрельнуть.
— Поговорить, только и всего, — успокоил меня голос.
— Говори.
— Не здесь же, — рассмеялся он. — Что, если мы ненадолго зайдём в квартиру девушки?
— Твои нукеры останутся здесь, — потребовал я.
— Хорошо. Мы не причиним вреда ни тебе, ни девушке.
Теперь я рискнул полностью повернуть голову и как следует разглядеть говорившего. Им оказался высокий широкоплечий кавказец средних лет с длинными руками, свисающими, словно плети. В них с первого взгляда чувствовалась недюжинная сила. Большие раздавленные уши выдавали в нём борца; зачёсанные назад волосы блестели. Одет он был дорого, но безвкусно и как-то неопрятно. Ощущение это рождалось и от варварски смятой стрелки на брюках, и от сального пятна на вороте белой рубахи. Двухсотдолларовый галстук, завязанный небрежным узлом, не затянутым как следует, болтался на нём, словно дешёвая тряпка.
— Что ж, пошли, поговорим, — согласился я и повернулся к Тане. — Ничего не бойся. Так надо.
— Я и не боюсь, — она прижалась к моей руке.
Мы вошли в квартиру. Таня, предложив сварить
кофе, исчезла на кухне. Я расположился в гостиной, усевшись в кресло напротив кавказца.
— Итак, слушаю, — сказал я, закуривая. — Ты — Казбек, если не ошибаюсь?
— Нет, не ошибаешься. Вижу, меня не обманули, когда сказали, что ты не только хороший боец, но и соображаешь быстро. Теперь понятно, почему Богдан назначил тебя своим преемником. Ты ведь давно уже работаешь с ним, оставаясь в тени, да? — он оскалил гнилые зубы, довольный своей догадливостью.
