— Что ж, слушаю вас внимательно, — он мило улыбнулся.
— Да нет, это я вас слушаю, — сказал я, осознав, что конкретные вопросы задать не смогу, так как ничего в финансах не смыслю.
Валяев, очевидно, тоже прекрасно уловил этот нюанс. Поэтому со снисходительным выражением на физиономии принялся читать мне научно-популярную лекцию, обильно используя при этом выражения и определения, которых я никогда раньше не слышал. Ладно, подумал я, закуривая новую сигарету, посмотрим, кому из нас это быстрее надоест. Первым сдался Валяев. Проговорив минут двадцать и не видя абсолютно никакой реакции с моей стороны, он забеспокоился.
— Таким образом, — он промокнул белоснежным платком мелкие бисеринки пота, проступившие на лбу, — вы сами можете убедиться, что ситуация стабильная и в отсутствии Владимира Борисовича всё идёт по заведенному порядку. При этом объём поступлений ни на йоту не снизился.
— Прекрасно, — кивнул я. — Вы ведёте все финансовые дела Богданова?
— Да, — важно ответил он. — Когда-то Владимир Борисович обратился ко мне с таким предложением, и с тех пор вот уже несколько лет мы сотрудничаем с ним. Не без взаимной выгоды, надо признать.
— Правда? — Я с трудом выбрался из кресла, затягивающего, как трясина, и подошёл вплотную к Валяеву. — А вот у меня есть другая информация.
— Какая? — пролепетал он, отводя глаза и снова полируя платочком лицо. — Не хотите ли вы сказать, что я нечестно веду дела как компаньон Богданова?
— Нет, я хочу сказать другое. А именно: вы не компаньон Богданова и, боюсь, никогда им не станете. Вы — такой же наёмный служащий, как любой кассир или уборщица в этом банке. Разве не так?
— Возможно, я использовал не совсем верное выражение, — заёрзал он в кресле. — Но и с вашей формулировкой я согласиться не могу.
— То есть? — удивился я.
— В силу некоторых обстоятельств, — довольно твёрдо начал он, — я не собираюсь посвящать вас во все подробности. Лично мне Богданов таких инструкций не оставлял. И вообще, насколько я знаю, вы лишь номинально исполняете роль руководителя охранного агентства, не более того. Все остальные фирмы вам не подконтрольны. В отсутствии Богданова ими управляю я и отчитываться буду только перед ним. Когда он вернётся, естественно.
— А до этого времени, получается, его денежки будут падать в ваш карман? — спросил я.
— В карман банка, — окрысился он. — Я не понимаю, что это за грязные намёки на мою нечистоплотность в ведении дел. У вас есть какие-либо доказательства?
— Зачем? — пожал я плечами. — Они мне не нужны. Главное заключается в другом: в случае устранения Богданова вы получаете рычаги управления его капиталами. Как вам это удалось — ума не приложу. Но вы у нас парень шустрый и имеете, видимо, формальное прикрытие в виде какой-нибудь доверенности на этот счёт. То, что Богдановские фирмы в данный момент перешли к его дочери, вас тоже не очень пугает. В денежных вопросах она разбирается ещё меньше меня, и вы легко сможете морочить ей голову. Так, наверное, будет до тех пор, пока вы, пользуясь своим влиянием, не вытянете из Наташи всё, что только можно. Да вот незадача — вдруг, откуда ни возьмись, появляюсь я и требую отчёт. Вы, кажется, забыли, милейший, что в нашей стране все эти доверенности и прочие бумажки имеют силу лишь тогда, когда подкреплены словом курирующей вас группировки. Так что аннулировать их очень просто, — я в упор посмотрел на него, — как несложно аннулировать и всю вашу дальнейшую деятельность.
— Вы мне угрожаете? — взвился он.
— Нет. Напоминаю о существующих правилах игры. Кто я такой и какой пост занял — вам, думаю, хорошо известно. Поэтому с завтрашнего дня готовьтесь отчитываться. Только уже не передо мной, а перед экспертами, которых я пришлю. А не дай бог, Денис, — я упёрся пальцем ему в грудь, — не дай бог обнаружится какая-нибудь досадная мелочь. Разговаривать с тобой буду уже не я и не здесь. Да, и приготовься сдавать дела, — бросил я, подходя к двери и оборачиваясь. — Такой банкир не нужен ни мне, ни, думаю, Богданову.
— Ничего никому я сдавать не буду, — зашипел он мне в спину. — Ты, Махницкий, забыл ещё про одно правило: «крышу» иногда можно поменять.
— Что?! Что ты сказал?!
— То, что слышал, — он прикусил язык, поняв, видимо, что сболтнул лишнее.
— Готовься сдавать дела, — повторил я, покидая роскошный кабинет.
Неторопливо шагая по коридору, я вдруг задумался. «Айболит едет к вам». К кому это, "к вам"? К Валяеву, получается? Дела, покачал я головой. Никак, господин банкир уже нашёл себе новых хозяев. Оттого и бросается беспечно словами, не думая о последствиях. Может себе позволить, ведь, по его расчетам, я и Олег не сегодня-завтра должны сыграть в ящик. Кто же этот новый хозяин? Калач? Сейчас проверим, решил я, бодро спускаясь по ступеням и набирая номер Горенца.
— Олег? Это Махницкий.
— Угу. Слушаю, Саня.
— Сейчас от банка «Авраам» отъедет машина Валяева. Уверен, он захочет предпринять маленькое путешествие, чтобы кое с кем встретиться. Твоя задача: послать людей проследить за ним. С собой пусть возьмут подслушивающую аппаратуру, мне надо знать, о чем будет идти разговор. Сам я тоже поеду вслед за ним. Да и ты давай приезжай, есть что обсудить.
— Но, Саня…
— Всё, — ответил я и отключился.
Мишаня ждал меня, сидя за рулём старенького «мицубиси-паджеро».
— Получше ничего не мог найти? — спросил я, забираясь в салон.
— Горенец сказал, всё равно расколотите, — ответил он.
— Ладно, чёрт с ним, — сказал я, наблюдая, как из дверей банка появляется, суетливо просовывая руки в пальто, Валяев и направляется к своему «мерседесу». — «Мерс» видишь?
— Белый? Вижу.
— Дуй за ним, только не вплотную, пусть впереди будут ещё две-три машины. Сможешь?
— Обижаете, — Мишаня врубил передачу.
«Мерседес» вырулил со двора и влился в уличный поток. Пропустив несколько машин, мы последовали за ним. Валяев, покрутившись в центре, вильнул вдруг в сторону и, нарушая все правила, свернул из левого ряда направо, юркнув с трассы на неприметную улочку. Вслед, истошно гудя, метнулся микроавтобус, распугивая обалдевших от такой наглости водителей и чуть не столкнувшись при этом с «КамАЗом. Грузовик, скрипя тормозами, остановился. В зад ему въехала со всего маху «Волга», усыпав проезжую часть осколками битого стекла.
— Езжай, чего уставился! — поторопил я Мишаню, с любопытством разглядывающего аварию.
— Так ведь мерс всё равно упустили. — Он не спешил оторваться от зрелища.
— Ничего, сейчас отыщется, — ответил я, закуривая.
Через минуту ожил сотовый телефон.
— Давай к кофейне на перекрёстке Мира и Бумажной, — скомандовал я.
— Мерс там уже? Шустрый, — удивился Мишаня, сворачивая на светофоре.
