— Разве тебе неизвестно, что попросту неприлично расхаживать перед дамой, обмотавшись полотенцем? — удивился я. — Впрочем, наверное, и в самом деле неизвестно. Скромность для тебя понятие абстрактное и к девушке по имени Наташа Богданова никакого отношения не имеющее.
— Будем считать, что ты меня пристыдил, — она встала и обвила мою шею руками. — Я опять навязываюсь, да? Но если сейчас ты скажешь, что девушка по имени Наташа должна уйти, я тебя убью, честное слово.
— Не убивай меня, — попросил я жалобным голосом. — Я тебе ещё пригожусь. Хотя тебе и в самом деле придётся сейчас уйти.
— Махницкий!!
Я приник к её губам, пережидая бурю. Наташа обмякла, отвечая на поцелуй, и прошептала:
— Но почему?
— Потому что я тоже сейчас уйду, — вздохнул я. — Ночевать дома я не собираюсь. Называй это как хочешь, дурными предчувствиями или интуицией, но временно я хочу скрыться от всех.
— Даже от меня?
— От тебя? Боюсь, это невозможно, — усмехнулся я.
— Ладно, поступай, как считаешь нужным, — она ткнулась губами мне в ухо. — Но обещай, что будешь очень-очень осторожен.
— Обещаю, — кивнул я. — При условии, что ты не будешь дуться на меня по мелочам.
— Вот ещё, — фыркнула она, отстранясь. — Что вы о себе возомнили, господин Махницкий? Я на вас вообще внимания не обращаю. Почти, — уточнила она, подумав.
— Вот как? — усмехнулся я. — Учту на будущее.
— Учти. Ну, я побежала?
Не берусь утверждать, но, по-моему, эту фразу Наташа произнесла ещё раз 50, прежде чем мы наконец расстались. Проводив её, я устроился рядом с телефоном и набрал номер Кости Кузьмина.
— Алло? — он опять что-то жевал.
Ужинает на ночь глядя, догадался я. А ведь это вредно. Ну ничего, сейчас мы ему аппетит подрегулируем.
— Будьте добры, Аню пригласите к телефону, — попросил я, изменив голос.
— Кто её спрашивает? — тут же насторожился он, перестав жевать.
— Как кто? — возмутился я. — Её единственная и настоящая любовь!
— Махницкий, ты, что ли? — хмыкнул он, расслабляясь. — Я так и понял. Ведь плоские шуточки — твой конёк. Ни на что другое ты, к сожалению, не годишься. Разве что ещё блеять по телефону голосом старого сатира, отвлекая людей от дела.
— Да? — откликнулся я, расстроенный тем, что не удалось его разыграть. — Набивать брюхо перед тем, как лечь в постель с молодой женой, ты называешь делом?
— Одно другому не мешает, — ответил он. — Ты зачем звонишь? Поболтать приспичило? Мы вообще-то, действительно ложимся спать.
— Очень мило, — проворчал я. — Раз в сто лет удаётся созвониться, а ты, вместо того, чтобы обрадоваться и выразить готовность побеседовать со старинным другом, норовишь положить трубку и завалиться спать. Очень мило.
— Короче, Махницкий, — перебил он.
— Если короче, — вздохнул я, — то мне нужны ключи от твоей квартиры. Ты ведь после свадьбы переселился к Ане?
— А с твоей что? — поинтересовался он.
— Это не телефонный разговор.
— Что? Ты опять вляпался в неприятности и боишься ночевать дома? — догадался он. — У тебя это вошло уже в привычку, ты не находишь?
— Между прочим, — огрызнулся я, — в прошлый раз я вляпался именно с твоей помощью. И если я тогда разок переночевал на твоей даче…
— Которая тут же сгорела, — вклинился он.
— То это ещё не повод говорить о какой-либо тенденции, — закончил я. — Так дашь ключи или нет, жмотяра?
— Бери, — простонал он, прощаясь, видимо, в душе со своей берлогой. — Только поаккуратнее там…
— Не дрейфь, — оборвал я стон несчастного собственника. — Ничего с твоей квартирой не случится. Ключи где взять?
— У соседей, в 54-й квартире.
— Не забудь только перезвонить им и сообщить, что я сейчас появлюсь, — попросил я.
— Хорошо, — буркнул он.
Похоже, своего я добился. По крайней мере, до утра аппетит у этого скряги пропадёт напрочь. Быстро одевшись, я спустился на улицу и огляделся. В стоящем рядом с подъездом микроавтобусе слышались музыка, мужские голоса и женский смех. Моя охрана развлекается, понял я, проскальзывая мимо. Что ж, тем лучше для меня и хуже для них. Завтра Горенец покажет им кузькину мать, а я тем временем смогу заняться делом, оставаясь в тени. Подняв воротник, я вышел через арку на проспект и поднял руку, голосуя.
Глава 8
АЙБОЛИТ-ДЕСАНТНИК
Открыв глаза, я заозирался спросонья, соображая, куда попал и что здесь делаю. Вспомнив, что ночевать пришлось у Кости, я откинулся на подушку и протянул руку, пытаясь нащупать на прикроватном столике сигареты. Не обнаружив ничего, кроме пустой смятой пачки, я выругался и, кряхтя, побрёл на кухню. Вчерашние побои давали о себе знать. Поиски чая ни к чему не привели. Обнаружив немного кофе на донышке валявшейся в столе банки и пачку забытых кем-то сигарет, я воспрянул духом, поставил чайник на газ и закурил, морщась от мерзкого вкуса лежалого табака. Заодно неплохо было бы включить мобильник, рассудил я, поднимаясь со стула и отправляясь на его поиски. На ночь я всегда отключаю телефон. Крепкий сон — залог здоровья, как меня когда-то учили, и это одно из немногих правил, которому я следую всю свою сознательную жизнь. Телефон сразу ожил, будто обрадовавшись прикосновению рук своего владельца. Началось, обреченно подумал я, поднося трубу к уху.
— Да?
— Алло, Саша? — это звонила Наталья. — Доброе утро.
— Какое там доброе. — Я снова отправился на кухню, заслышав призывный свист чайника. — Так, серединка на половинку.
— Могло быть ещё хуже, — обескуражила она меня. — Твоя интуиция не подвела вчера. Дома тебе оставаться было нельзя.
— Это почему? — удивился я, напрочь забыв уже о вчерашних дурных предчувствиях.
— Ночью к тебе приходили из милиции. Говорят, у них есть ордер на твой арест, — затараторила она. — Как всё это понимать, Саша?
— Понятия не имею, — я почесал затылок. — А откуда такая информация? Про ордер?
— Милиционеры были не в форме, и ребята из охраны, дежурившие во дворе, решили проверить, кто это барабанит в твои двери.
— Проверили?
— Да. На них надели наручники и до утра продержали в отделении. Там-то и выяснилось, что выдан ордер на твой арест. Их допросили, думали, что знают, где ты. К счастью, это никому, кроме тебя, неизвестно.
— Да уж, — хрипло отозвался я, с сомнением разглядывая сигарету. Вкус её всё больше напоминал тараканью морилку. — А Горенец что говорит?
— Он всё утро пытается дозвониться до тебя, а сейчас поехал куда-то, злой, как не знаю кто. Сказал, что по горло сыт уже твоими внезапными исчезновениями.
