Он ничего не понимал. Теперь они были близко-близко, и он слышал, как гравий шуршит у них под ногами.
– Я скажу твоему отцу, – в голосе мужчины чувствовался сдержанный гнев.
– Это мое дело. Дай!
– Ты слишком мала!
– Ты обещал или нет?
– Но пойми…
– Обещал или нет?
Чувствовалось, что теперь она будет отвечать только так. Наступила тишина, словно мужчина внезапно капитулировал. Слабый щелчок, стук металла о металл. Он лежал неподвижно, уставившись невидящими глазами в небо, и сразу услышал ее голос.
– Выходи, – крикнула она. – Я вижу тебя, выходи!
Он медленно высунулся из отверстия, показавшись до половины груди. Солнце ослепляло. Посмотрел вниз. Мужчина, отступив в сторону, словно все, что должно было здесь произойти, совершенно его не касалось, с демонстративно скрещенными руками прислонился к валуну. Девочка, подняв лицо, стояла на самом краю осыпи, все еще уменьшенная расстоянием, а вокруг нее и позади лежали и сидели собаки, уставшие, со свалявшейся шерстью, с высунутыми языками, но на слабый звук, сопровождающий его движение, когда он, черный и массивный, пытался выпрямиться на фоне освещенной скалы, вскочили, защелкали клыками, а их сбившееся дыхание внезапно перешло в многоголосый хрип.
Девочка осторожно отступала, одновременно поднимая руки, в которых солнечным отражением блеснула сталь, заслонив ее рот и щеки.
Он встал. Она выстрелила; руки, раскинутые в стороны, чтобы опереться о скалу, как будто оттолкнулись от нее одним быстрым движением.
Рухнул вниз.
Она выстрелила в падающее тело, снова и снова. Голубая вспышка ярче солнца заиграла в глазах лающих собак, отбросила тени и исчезла. А он, ударившись о выступ скалы, перевернулся, с глухим звуком врезался в гравий головой, которая неестественно отклонилась в сторону, и так и остался лежать – опаленная последним, точным, выстрелом железная раскуроченная кукла, излучающая жар, перед которой, взъерошив на загривках шерсть, пятились псы.
Послесловие переводчика
Итак, почему же Станислав Лем не завершил рассказ в соответствии с требованиями редакции некоего периодического издания? Потому что решил опубликовать его полностью в сборнике, к которому как раз приступил. Сборнику, озаглавленному Лемом «Книга роботов» (Księga robotów), рассказ об охоте на интеллектуального робота подходил как нельзя кстати. Для этого рассказа Лем даже придумал другое название, более соответствующее сборнику, Robociarz (что можно перевести, например, как «Роботяга»), которое написал от руки в рукописи, но при этом напечатанное первоначальное название не перечеркнул. Сборник «Книга роботов» был издан в 1961 году (а подготовлен в 1959–1960 годах), но этого рассказа там не оказалось. Почему? Потому что в это же время Лем начал писать цикл рассказов о пилоте Пирксе, первые рассказы из которого были опубликованы в 1959 году в сборнике «Вторжение с Альдебарана» (Inwazja z Aldebarana). И Лем решил использовать сюжет об охоте на интеллектуального робота в рассказе о приключениях пилота Пиркса. И действительно написал такой рассказ, причем под тем же названием – «Охота» (Polowanie). Принципиально общим в обоих рассказах является то, что в качестве охотников здесь выступают люди, а в качестве жертвы – интеллектуальный робот. В первом рассказе охота происходит в горно-лесистой местности на Земле, во втором – в горной местности на Луне, в первом повествование ведется с позиции робота, во втором – с позиции людей (пилота Пиркса), в первом – робот пытается предугадать поведение людей, во втором – пилот Пиркс пытается предугадать поведение робота, в обоих рассказах также общий конец – жертва погибает от рук неожиданного убийцы… Из технических новинок общее в обоих рассказах – реактивный ранец, персональный летательный аппарат. Видимо, сообщения о работах над реактивным ранцем, начавшиеся в начале 1950-х годов, произвели на Лема большое впечатление, и поэтому в этих двух рассказах он решил его представить как действующее устройство. В первом рассказе охотники берут его с собой на охоту, а потом используют, когда теряют след робота. Во втором автор просто упоминает, что у «охотников» есть возможность его использовать, и при этом оказывается, что у Пиркса уже был опыт полетов на нем.
Издавать два рассказа с похожими сюжетами Лем себе позволить не мог, поэтому остановился на рассказе о пилоте Пирксе, который и был опубликован в 1965 году под названием «Охота» в одноименном (!) сборнике. На русском языке этот рассказ был опубликован также под названием «Охота на Сэтавра». Как известно, Лем очень критично относился к написанному, особенно к литературным текстам. Написал он гораздо больше опубликованного, а рукописи неудавшихся, по его мнению, произведений, вариантов опубликованного, черновики незаконченных произведений сжег собственноручно на лужайке возле своего дома, не поддаваясь на уговоры передать этот колоссальный материал куда-нибудь на хранение, оставляя лишь то, «чего не приходится стыдиться» – будем считать, что последняя заключенная в кавычки цитата относится и к опубликованному выше рассказу.
Представленное в Предисловии и Послесловии объяснение, почему рассказ не был опубликован самим Станиславом Лемом и не был им уничтожен, – основанная на достоверных известных фактах математическо-издательская версия переводчика. Однако все может быть совершенно иначе…
Послесловие филолога: Рукопись, найденная в папке
Доктор филологических наук, профессор Станислав Бересь (Stanisław Bereś), Польша, Вроцлавский университет
Каждое неизвестное и пригодное для публикации произведение Станислава Лема, извлеченное из бездонного архива, который 16 лет прочесывают его сын Томаш и личный секретарь писателя Войцех Земек, является настоящим литературным раритетом, ибо автор «Кибериады» все свои тексты, которыми не был доволен, безжалостно сжигал на костре у своего дома в предместье Клины под Краковом. Сжигал их в больших количествах, потому что писал с большой легкостью. Каким же чудом «Охота» не разделила судьбу остальных испепеленных текстов и, более того, за столько лет не попала ни в чьи руки? Вероятно, это связано с названием, идентичным одной из историй в томе «Рассказы о пилоте Пирксе». «Охота», разумеется, побывала в руках обычно внимательного секретаря, но, увидев известное название, он положил ее на полку с рукописями уже изданных произведений. И, даже взгляни он на текст, увидел бы ситуацию, знакомую ему по приключениям Пиркса: охота на робота.
Между тем это совершенно иное произведение, наверняка написанное до «Рассказов…», то есть во второй половине 1950-х годов. Не исключено, что Лем – не вполне уверенный в его ценности или признав, что сказал в нем что-то лишнее, – отложил рассказ на некоторое время, а затем забыл о нем, тем более что через некоторое время создал более новую и более интересную версию, которая «перекрыла» предыдущую. Но это разные истории, хотя в обеих речь идет о металлической оболочке умных машин: в «Охоте» из цикла о Пирксе мы на Луне сопровождаем главного героя в его охоте на шахтного робота, который поражает лазером все, что движется, потому что перепрограммировался после случайного попадания в него метеорита; в рассказе же, с которым читатель сегодня познакомился, мы находимся по другую сторону баррикады, наблюдая погоню за интеллектуальной машиной, задача которой – эффектно погибнуть подобно римскому гладиатору после как можно более длительной борьбы за свою жалкую электронную жизнь. Лем позаботился о том, чтобы наши чувства были на стороне жертвы, петляющей среди гор и скрывающейся в лесной глуши, преследуемой вооруженной до зубов облавой с идущими по следу собаками и локаторами, которые сегодня можно было бы назвать дронами. Проникшись его положением и наблюдая по-настоящему каскадерскую решимость в сочетании с истинно человеческой изобретательностью, мы позволяем втянуть себя в игру, ставкой которой является вопрос о душе в машине, о границах между тем, что есть человеческое, а что – искусственное. Это тема хорошо знакома нам по творчеству Лема…
